17 марта сидя в одиночестве за своим столом на королевском расстоянии от аудитории высокопоставленных представителей военного и гражданского руководства в роскошном Георгиевском зале московского Кремля, Владимир Путин подводит итоги российского вмешательства в Сирии. Он неоднократно подчеркивает тот факт, что России удалось с февраля наладить «позитивное, конструктивное взаимодействие с США». Обе стороны возвращаются к старому равноправному партнерству в региональных вопросах?
Назовем все это сходством интересов. На Ближнем Востоке Россия и США работают совместно по сирийско-иракской проблеме. Будь то стабилизация Сирии или борьба с боевиками самопровозглашенного «Исламского государства», Барак Обама и Владимир Путин прошли вместе долгий путь. Их региональные «клиенты» недовольны. Но это не обязательно плохой знак.
Вспомним о последних эпизодах этой истории. С начала февраля Вашингтон и Москва наращивают давление, чтобы добиться перемирия в сирийской гражданской войне (ИГ и «Джабхат ан-Нусра», местная ячейка «Аль-Каиды», из него исключены). Пять с половиной месяцев массированных авиаударов позволили Путину выполнить поставленные задачи. Он укрепил контроль режима над большей частью «полезной» Сирии. А демонстрация силы ознаменовала возвращение Москвы на региональную арену: там уже ничего не будет решаться без России.
Взаимная выгода
Сейчас же нужно избежать увязания в сирийском болоте. Он вернул своего «клиента» Башара Асада на позицию силы. Нужно удержать перемирие и возобновить переговорный процесс в Женеве под эгидой ООН, Вашингтона и Москвы. Госсекретарь Джон Керри и его российский коллега Сергей Лавров успешно справляются с этой задачей. Взаимовыгодное партнерство. США усилили давление на вооруженную оппозицию, чтобы та отправила представителей в Женеву. Россия же стала гарантом соблюдения перемирия со стороны Дамаска.
Все это сработало, пусть даже перемирие еще хрупко, а переговоры в Женеве не дали особых результатов. Кроме того, объявив 15 марта (по всей видимости, без предварительного уведомления Дамаска) о частичном выводе развернутых в Сирии российских сил, Москва отправляет Асаду четкий сигнал: нужно искать политическое решение. А поспособствовав взятию Пальмиры (находилась в руках ИГ с мая 2015 года) десять дней спустя, Путин формирует и другой посыл: на него можно рассчитывать в борьбе с «Исламским государством», что ранее не было так уж очевидно.
Америка и Россия готовы рассматривать децентрализацию и федерализацию сирийского государства, однако такая перспектива была с ходу отвергнута в кои-то веки сошедшимися во мнениях представителями Дамаска и оппозиции. Но это неважно: Москве нравится действовать на пару с Вашингтоном. Это означает, что она вернулась в клуб грандов, как «раньше». Тяжелейшая социально-экономическая ситуация в стране забыта: рейтинги Путина все еще очень высоки. Ведь он вернул России титул великой страны.
Барак Обама тормошит старых саудовских союзников
Такой зачаток российско-американского сотрудничества (даже неофициального) меняет облик сирийской войны с ее четко определенными лагерями. С одной стороны, режим Дамаска и его шиитские, ливанские, иракские и иранские союзники — все они, так или иначе, стоят вокруг российских покровителей. С другой стороны, стоят сирийские повстанцы, которых поддерживают суннитские державы, от Саудовской Аравии до Турции, традиционные союзники США в регионе.
Дуэт Кремль-Белый дом нарушает сложившийся порядок. Все выглядит так, словно США и Россия хотят отойти от логики дистанционной борьбы, которая однажды может поставить их лицом к лицу. И они ставят своих клиентов на место. Новость о выводе российских войск — своеобразное предупреждение для Башара Асада. Россия не верит в возможность полной военной победы режима. Она не поддержала Асада, когда тот говорил об отвоевании всей территории Сирии и об апрельских выборах. Как и Америка, она хочет, чтобы региональные державы такие, как Иран и Саудовская Аравия, которые борются за главенство в регионе руками сирийцев, начали диалог в Женеве.
Барак Обама со своей стороны тормошит старых саудовских союзников. В издании The Atlantic он обвиняет Эр-Рияд в усилении радикального исламизма путем насаждения салафизма-ваххабизма и антиамериканских настроений. Он, инициатор договоренности по иранскому атому, называет суннитские арабские державы «репрессивными обществами», которые хотят втянуть США в новые религиозные войны. Как отмечает эксперт по региону Мишель Макинский (Michel Makinsky), Обама категорически не согласен со «стратегическим равнением» на позиции Саудовской Аравии. Точно так же, как Путин не собирается на 100% поддерживать Асада.
Стало ли это началом выравнивания позиций двух грандов в ближневосточном пожаре?
