За последние три десятилетия недвижимость вновь стала важным фактором на мировой арене. Многие страны смягчили свое законодательство, чтобы открыть национальные рынки недвижимости для иностранных покупателей. Это не только пошло на пользу международному бизнесу, но и дало государствам новый метод для воплощения в жизнь своих глобальных политических амбиций. Как ни странно, этим инструментом «мягкой силы» умело пользуется Россия, обычно ассоциирующаяся, скорее, с более грубыми методами — такими, как военные операции.
В России недвижимость стала рыночным товаром в начале 1990-х годов благодаря широкомасштабной приватизации, в ходе которой права собственности переходили от государства в частные руки. Изначально из-за политической и экономической нестабильности, сопровождавшей превращение России из однопартийного государства в демократическую республику, российский рынок недвижимости не вызывал у иностранцев большого интереса.
Однако в начале 2000-х годов все изменилось. Избрание президентом Владимира Путина, институциональные реформы, увеличившие прозрачность экономики, и рост нефтяных цен породили период политической стабилизации и экономического роста. В результате в Россию потянулся иностранный капитал. Российские рынки начали интересовать инвесторов.
Одновременно российские инвесторы (а также российские госструктуры) принялись покупать недвижимость и вести строительство за рубежом — от постсоветского пространства до Намибии.
Эти два процесса — приход иностранных игроков в Россию и российских игроков на внешние рынки — создали сложную сеть взаимосвязей, которая до сих пор продолжает влиять на международные отношения.
Деловые интересы
Фактор недвижимости особенно заметен в конфликте России с остальными европейскими странами из-за Украины. Те из иностранных компаний, которым в России принадлежат офисы, фабрики и магазины, явственно заинтересованы в политической и экономической стабильности этой страны. Более того, их заинтересованность напрямую сказывается на переговорах между государствами.
Скажем, германская торговая сеть Metro, которой в России принадлежат крупные торговые центры, активно вступила против наложенных на Россию в 2014 году санкций, заявив, что они повредят ее бизнесу.
В деловых кругах считается, что именно давление такого рода помешало правительству Меркель поддержать применение более жестких мер против России. Работающие в России иностранные компании часто занимаются косвенным и неофициальным лоббированием российских интересов в своих родных странах.
Влияние в Лондоне
Зарубежные инвестиции россиян также влияют на внешнюю политику российского государства. Например, российские граждане часто вкладывают средства в жилую недвижимость в Лондоне, и это обеспечивает России определенное влияние в британской столице.
Многие считают, что присутствие в Лондоне российских денег — объем инвестиций составляет 27 миллиардов фунтов или 0,5% от всех иностранных активов в городе — заметно сказывается на позиции Британии по отношению к России.
На это указывает и секретный доклад, фотография которого попала в прессу в 2014 году. Его авторы призывали Британию не присоединяться к европейским торговым санкциям против России и не закрывать лондонский финансовый центр для российских граждан. Хотя европейские санкции все-таки были в итоге введены, первоначальное нежелание Британии их поддерживать было, как минимум, отчасти связано с присутствием в Лондоне российского капитала.
Демонстрация силы
Значение недвижимости бывает не только финансовым, но и символическим, примером чего может служить международная экспансия Русской православной церкви, с начала 2000-х годов успевшей приобрести множество недвижимости по всему миру.
Ряд высокопоставленных членов российской политической элиты — в том числе лично Путин — увязывает экспансию церкви с проектом «Русского мира», который подразумевает, что русская цивилизация — это сообщество, не ограничивающееся российской территорией.
Ряд экспертов считает этот проект попыткой российских властей «взять под контроль эмигрантов». Скажем, французских чиновников сейчас критикуют за то, что они способствуют строительству нового православного храма в центре Парижа. По мнению критиков, речь идет о «символе российской мощи».
Россия также демонстрирует свою мощь с помощью крупных строительных проектов — таких, как стадионы, восстановление городской среды или создание новой инфраструктуры. Скажем, строительством объектов для зимней Олимпиады 2014 года в Сочи по преимуществу занимались компании, которые либо контролировались государством, либо финансово зависели от принадлежащих государству банков. Используя таким образом государственные ресурсы, Россия стремилась показать миру свою силу и свою способность добиваться нужных результатов.
Обратная сторона
Однако недвижимость — не только инструмент, позволяющий России преследовать за рубежом национальные интересы, но и уязвимое место, которое могут использовать соперники. Например, ЕС и США ограничили доступ России к части ее зарубежного имущества, чтобы оказать на нее давление в украинском вопросе.
Масштабное присутствие российского капитала — в том числе вложенного в недвижимость — на Украине выглядит еще одним источником уязвимости. Недаром, начиная с 2014 года, украинские радикалы регулярно нападают на отделения российских банков.
Кроме того серьезной проблемой остается отток российского капитала из страны, бьющий по налоговой выручке, инвестициям и — что, возможно, важнее всего — по резерву образованной рабочей силы.
Таким образом, зарубежная недвижимость — не просто сектор экономики. Она служит инструментом «мягкой силы», помогающим странам влиять друг на друга и делающим ситуацию в международной политике еще более запутанной.
