Исход из Бразилии профессиональной и научной интеллигенции вызывает беспокойство, отсюда важность кампании в защиту перемен в стране, а не перемены места жительства.
В последнее время я стараюсь обращать внимание читателей на философские аспекты политического кризиса в стране, такие как коррупция моральных ценностей, провоцируемая безответственной социальной элитой, паразитизмом государства, сборищем недобросовестных политиков и теми самыми левыми, которые не дорожат присущими традиции западной цивилизации моральными принципами и ценностями, считая их атрибутами буржуазии. Я поступаю так, поскольку объективные аспекты кризиса, как то двузначные цифры, достигнутые целым рядом негативных экономических показателей — инфляцией, спадом промышленного производства, безработицей, дефицитом бюджета и падением внутреннего потребления — регулярно обсуждаются экономическими аналитиками. Равно как и политическими комментаторами, которые все чаще пишут о последствиях процедуры импичмента и снижающемся уровне доверия правительству. Просто чтобы дать вам представление о катастрофических результатах правления Дилмы: бизнесмен Флавио Роша (Flavio Rocha) из Riachuelo в недавнем интервью привел пугающие цифры: «В 2015 году по всей Бразилии было закрыто 100 тысяч магазинов, что равносильно закрытию всех торговых центров страны, где как раз сосредоточено до 100 тысяч магазинов». И это учитывая, что Национальная конфедерация торговли, включающая малый бизнес, только в текущем году оценивает число уволенных в этой сфере работников в 250 тысяч!
Ввиду столь ужасной картины и, как если бы всех этих бед было недостаточно, мы также не можем оставить незамеченным такое явление, как утечка инвестиций, ставшая результатом безответственной и невежественной политики «новой экономической модели» эпохи погрязшей в коррупции «Партии трудящихся» — пожалуй, самая жестокая из личин государственного управления, которому явно не хватает интеллекта, чтобы содействовать переломному моменту, в котором срочно нуждается страна, чтобы окончательно не пойти ко дну. Хорошо, что в памяти еще живы воспоминания о том, как вскоре после не обошедшегося без махинаций переизбрания Дилмы в 2014 году — в отношении чего ныне ведется расследование — в одном только декабре месяце иностранные инвесторы вывели из страны 14,5 миллиардов долларов инвестиций, самый крупный отток иностранных инвестиций когда-либо зарегистрированный в Бразилии, превосходящий по своим масштабам такие периоды, как глобальный кризис 2008 года и девальвация реала в 1999 году. Недостача уже с учетом поступления ресурсов оказалась самой большой начиная с 1982 года, когда Центральный банк впервые приступил к анализу. В 2015 году общий объем зарубежных инвестиций с фиксированным доходом в Бразилии снизился на 38,8 миллиарда долларов, превысив отток капитала из России (34,1 миллиарда) и Турции (16,6 миллиардов).
Однако речь идет не просто о паническом бегстве инвесторов ввиду кризиса доверия правительству, оказавшемуся без руля. Мы являемся свидетелями еще большего бегства, явления, известного как утечка мозгов, против которого в интернете циркулирует баннер: «Я не хочу жить в другой стране. Я хочу жить в другой Бразилии». Фраза, пополнившая список многочисленных призывов к сопротивлению сотен общественных движений, присутствовавших на мегаманифестациях 13 марта. Цифры, связанные с этой кампании против исхода нашей профессиональной и научной интеллигенции из страны, не могут не впечатлять. По данным Федеральной налоговой службы, в период с 2011 по 2015 год число заявлений о намерении покинуть страну выросло на 67% и подскочило почти с восьми тысяч в 2011 году до более чем 13 тысяч в 2015 году. С начала экономического кризиса в 2014 году на законных основаниях эмигрировали почти две тысячи бразильцев. Основными направлениями, помимо США, Австралии и Канады, являются европейские страны.
Нынешнее же массовое бегство представляет собой совершенно новый феномен, выходящий за пределы контингента ученых и студентов по обмену, потому что в конце 1980-х годов с первой большой волной эмиграции из страны выезжали главным образом представители среднего класса и ниже, а не квалифицированные профессионалы. То есть страна, которая уже ощущает нехватку подлинной гражданской и политической элиты, отдается на растерзание невежественным левым синдикалистам, паразитам государственной машины. Если раньше г-жа Мариза Летисия (супруга бывшего президента Лулы да Силва — прим. пер.) считала себя вправе устроить в садах дворца Альворада, официальной резиденции бразильского главы государства, цветочную клумбу в форме звезды, символа «Партии трудящихся», то сегодня нынешняя его обитательница полагает себя вправе (злоупотребляя своим положением) трансформировать Планалту в трибуну для бурных митингов в отчаянной попытке защитить свой безнадежный мандат, полученный за счет грязной сделки с нефтяным гигантом, и повторяя набивший оскомину лозунг «переворота не будет» клаке приспешников, кормящихся государственными средствами. По незнанию или же по причине собственного лицемерия, они по-прежнему путают сферу государственных интересов с частной сферой их партии.
Будучи свидетелями всех этих гротескных сцен, многие люди пытаются оказывать сопротивление, смело выражая свое отвращение к такому позору. Но многие бразильцы просто не могут больше этого выносить и покидают страну. В одной только Флориде из общего количества легальных бразильских иммигрантов, равного примерно одному миллиону, по оценкам, находится бразильское сообщество численностью в 300 тысяч иммигрантов, на протяжении последних двух десятилетий бежавших от социальной деградации и политики страны. Если в 1980-е годы бразильцы мигрировали по причинам академического характера или пытались начать новую жизнь из самых разнообразных побуждений, сегодняшние иммигранты являются выходцами из бразильской социальной элиты и бегут не только из соображений безопасности, но главным образом ради повышения качества жизни. По данным Американской ассоциации риэлторов, только во Флориде бразильцы приобрели более 25 тысяч объектов недвижимости по средней цене в 550 тысяч долларов каждый, что составляет почти 10% от всех объектов, проданных в этом штате иностранцам за последние 12 месяцев. Бразильскую элиту, безусловно, привлекает более мягкий климат Флориды, с менее суровыми зимами и умеренными температурами летом. Но, в дополнение к обеспечению безопасности своим семьям и имуществу, без сомнения, массовый исход наших элит объясняется опустошением страны институциональной ненадежностью — не виданным прежде сочетанием правовой, политической, моральной, экономической и социальной неопределенности.
Вопрос в том, сможем ли мы справиться со стоящими перед нами задачами при нынешних избранных держателях мандатов, которые «нас не представляют» — как скандировали на улицах граждане, возмущенные низким уровнем политической жизни. Ибо, если лучшие из нас эмигрируют из страны, а худшие мигрируют в общественную жизнь, мы должны объединиться, чтобы выдержать оборону. Отсюда важность кампании «Я не хочу жить в другой стране. Я хочу жить в другой Бразилии», одним из крупнейших деятелей которой является уроженец Риу-Гранди-ду-Сул, журналист Марсель ван Хаттем (Marcel van Hattem), который, в 2003 году уехав на учебу в Нидерланды, через два года вернулся в свой родной город Дойз-Ирманз и дважды побывал на посту депутата городского совета. В 2014 году он стал самым молодым депутатом штата Риу-Гранди-ду-Сул. И с тех пор, выдвигая эффективные предложения для решения вопросов национального масштаба, координирует политические силы различных общественных движений, дабы спасти избирательные полномочия во имя суверенитета бразильской гражданской ответственности.
Жорже Мараньяу — магистр философии (UFRJ) и директор Института культуры гражданственности «Голос гражданина».
