«Я тут уже с декабря, — сказал он, широко улыбаясь, а я пришел в ужас. — Сначала мы должны были отправлять миссию к Марсу вместе с американцами, и моя жена радовалась, что мы поживем во Флориде. Но американцы отказались. К счастью, мы уговорили на сотрудничество россиян! К сожалению, они не позволяют приехать на Байконур нашим семьям». Тьерри Бланкер (Thierry Blancquaert) работает в Европейском космическом агентстве (ESA). Он отвечает за безопасную посадку модуля Schiaparelli, который «Роскосмос» и ESA отправили 14 марта к Марсу.
Мы сидели в ресторане в городе Байконур вместе с несколькими другими учеными и журналистами. За занавеской в соседней секции сидели местные.
Внезапно оттуда показалось веселое румяное лицо. «Я тут занимаюсь культурой, знаете, кино и все такое», — сказал наш сосед и поставил на стол бутылку водки. Он произнес барочный тост на пять минут, который увенчался обращением к тем, кто «завоевал для человечества Землю». За исследователей! Мы выпили. Идеально охлажденная водка тройной перегонки («прямо из Сибири») культурно полилась в горло.
Когда нельзя стартовать
С этими Байконурами можно запутаться. В Казахстане есть космодром, рядом с ним — основанный в 1955 году город Байконур с населением в несколько десятков тысяч человек, который до 90-х годов назывался Ленинск, в нескольких сотнях километрах дальше находится одноименная деревня. Советские товарищи специально устроили путаницу с названиями, чтобы сбить с толку иностранные разведки. Космодром получил имя деревни, в которой установили макеты пусковых установок.
Что-то от этой мании преследования осталось на Байконуре до сих пор. Женам иностранных ученых въезд туда запрещен.
При въезде в город гостей встречает памятник «рыбаку»: так местные жители называют монумент, посвященный Алексею Леонову — первому человеку, который отправился на космическую прогулку. Леонов вошел в историю в 1965, хотя ему чуть не пришлось заплатить за это жизнью. В открытом космосе его скафандр так раздулся, что космонавт с трудом попал обратно на корабль. На памятнике не нашлось места душевным терзаниям, которые наверняка переживал Леонов. Мускулистый космонавт летит через пространство с широко раскинутыми руками. Отсюда и название «рыбак». «Он выглядит, будто показывает вот та-а-акую рыбу», — смеются местные.
Город, в котором приходится жить российским исследователям космоса, не поражает воображения. Наши спальные районы в сравнении с панельными байконурскими домами выглядят райским садом. Город стоит в степи, которая зимой напоминает пустыню. Дворы, открытые канализационные люки, проложенные по земле трубы и даже памятник Ленину утопают в коричневой пыли. Только белая церковь с золотыми куполами чудом сопротивляется казахстанскому песку. Кустов здесь нет, но растут деревья, которые нуждаются в искусственном поливе. В это время года без листьев они выглядят грустно.
История Байконура писалась кровью тех, кто тут работал и летал отсюда на орбиту. 24 октября 1960 года на одной из пусковых установок взорвалась межконтинентальная баллистическая ракета. Погибло больше ста человек. 30 лет трагедию скрывали. Часть жертв похоронили без указания даты смерти на памятниках, чтобы никто не догадался, что они умерли в один день, и не начал спрашивать, почему.
Спустя ровно три года во время пожара на другой пусковой установке погибли восемь человек. Знаменитому конструктору советских межконтинентальных ракет Михаилу Янгелю удалось спастись: он вышел покурить. С тех пор 24 октября стал на Байконуре днем, когда запуски не проводятся.
Ура!!!
После распада СССР Россия стала платить Казахстану за аренду Байконура больше 100 миллионов долларов в год. Хотя звания самого старого космодрома в мире у него никто не отнимет (он также остается крупнейшим по площади), сейчас он не похож на место, где придумывают новые вещи. Когда-то там стояло 50 пусковых установок, сейчас — осталось всего несколько, в том числе та, с которой летел Гагарин.
12 апреля 1961 года дежурный написал после старта в вахтенном журнале: «Человек в космосе!!! Ура!!!» Говорят, что его за это наказали, так как миссия Гагарина оставалась секретной до удачного приземления. Странно, потому что еще в ходе двухчасового полета о нем рассказывало радио. Но в армии возможно все.
Первый космонавт погиб в 1968 в авиакатастрофе, обстоятельства которой до сих пор остаются загадкой. Его похоронили на кладбище у Кремлевской стены. Там же покоятся останки другого советского космонавта — Владимира Комарова, который погиб годом раньше во время посадки корабля «Союз-1». Его полет сопровождала масса аварий, с которыми космонавту удалось справиться. Но когда не раскрылся главный парашют корабля, а у запасного запутались стропы, он ничего не мог поделать. «Союз» оставил в российской земле небольшой кратер.
Под кремлевской стеной упокоился также отец советской космонавтики, знаменитый главный конструктор Сергей Королев. Проведя несколько лет в лагерях и много — в качестве руководителя Байконура, он умер в 1966 году во время хирургической операции.
Как после Королева, так и после Гагарина на космодроме Байконур остались два одинаковых скромных деревянных домика. Они напоминают скорее жилища исследователей Арктики, чем завоевателей космоса.
Я возвращаюсь в Байконур — единственный город в мире, где градоначальника выбирают президенты двух стран: России и Казахстана. Анатолия Петренко назначили лично Владимир Путин и Нурсултан Назарбаев. Пройдя вдоль покрашенных белой краской бордюров, я попадаю в гостиницу «Центральная». В номере жарко, как в пекле. Терморегулятора у батарей нет…
