По фальшивому британскому паспорту норвежец по имени Том объездил весь мир — как наемник. Это закрытый от других мир, где много денег, много насилия и много мужчин, жаждущих приключений.
«Когда я подошел к ангару в аэропорту в Гвинее, то увидел ящики с оружием, которые нас ждали. Я обратил внимание на то, что кое-где были прикреплены таблички с моей фамилией. Тогда я подумал: будет жарко», — рассказывает Том.
Том сидит на диване у себя дома в Трёнделаге (Trøndelag) и вспоминает, как он жил еще несколько лет тому назад. На столе стоит стакан с Red Bull. Он без него не может — эта зависимость из той, прошлой жизни.
На стене за его спиной — огромное панно, изображающее карту мира. Мира, полного захватывающих маршрутов, а также некоторых закоулков, которые лучше всего назвать адом на земле. Том побывал во многих из них.
На протяжении нескольких лет он путешествовал из одной военной зоны в другую как наемник — или частный контрактник, как это еще называют — и выполнял разные задания. Иногда — законные, иногда — в «серой зоне». А иногда незаконные.
Его заворожила армия
На самом деле он собирался работать с детьми и подростками. Пока учился, в свободное время занимался боксом. А в выходные подрабатывал вышибалой в Трондхейме.
«Потом меня призвали в армию. Мне там нравилось. Очень все заводило. Мы носились по бескрайним просторам на шестиколесниках и снегоходах, иногда изображали, что находимся в тылу врага».
Интерес к военному делу рос по мере того, как он все больше постигал армейскую науку. Том начал читать книжки про заграничный спецназ и стал мечтать о том, чтобы попасть в SAS (британский спецназ — прим. автора).
Когда служба в армии подошла к концу, он переехал в Саутгемптон в Англии, чтобы жить там со своей девушкой.
«Если ты работаешь охранником, работа у тебя будет всегда. Но для того, кто привык стоять и охранять двери в Трондхейме, работа в Англии — просто культурный шок. И в первые выходные мне досталось по-настоящему».
Том объясняет, что в Англии вышибала, которому начистили рыло, должен как можно скорее вернуть к себе уважение. И шеф приказал ему избить кого-то в следующую смену.
«Я попытался и победил. И прямо на небо попал. Потом я стал действовать все более жестко. И постепенно драки стали делом привычным», — говорит Том.
Тому нравилось применять силу, он становился все более крутым. «Обычные» драки постепенно переросли в грубое насилие.
«Тебя все вокруг знали, как жесткого парня, уважали за это. И я наслаждался этим уважением».
Телохранитель рок-звезд
Через несколько месяцев работы вышибалой Том познакомился с парнями, которые владели охранной фирмой. Их, в частности, задействовали такие рок-группы, как Oasis и Stereophonics.
«У меня в жизни была масса случайностей. Вот и в тот раз так было. Они только что уволили одного из мелких начальников, типа бригадира, который чересчур кокаином увлекся. И у меня появилась возможность испытать свои силы. Я должен был распределять людей на дежурства, всегда быть в курсе того, кто, что и когда делает».
Все, кто работал в этой охранной фирме, раньше работали либо в спецназе, либо в полиции. Неожиданно для себя Том оказался среди тех, о ком раньше читал и кто много лет были для него образцом для подражания.
Пока Том работал бригадиром охранников, его отправили на курсы телохранителей. Он, в частности, учился у полиции улаживать конфликты, технике задержания, а также ходил на курсы военных водителей. А еще его направили на курсы стрельбы.
Постепенно он смог попробовать свои силы как телохранитель. Начал плотно работать с братьями Liam og Noel Gallagher из «Oasis».
«У меня тогда прямо мечта сбылась. Оба они были довольно буйные, но я вел себя доброжелательно и прекрасно ладил с обоими».
В то время «Oasis» был одной из самых популярных рок-групп мира. Как телохранитель Том должен был, в частности, держать на расстоянии особо назойливых фанатов.
«Помню, что некоторые даже через забор их дома перелезали. Тогда мы на них напускали добермана, который был у Ноэля», — ухмыляется Том.
Заграничная миссия
У владельца охранного предприятия, в котором трудился Том, было еще несколько других фирм. Одна из них получила работу в Ираке, обучать стрельбе иракских спецназовцев. Это было вскоре после того, как американцы взяли Багдад во время второй войны в Персидском заливе.
«Тут опять все получилось чисто случайно. Шеф захотел, чтобы я поехал с ним. Ну что — я упаковал рюкзак и поехал. В ту поездку я в основном был у шефа на побегушках».
В Ираке война была совсем близко. Хотя президент Джордж Буш-младший объявил, что «миссия выполнена» (mission accomplished), до мира в иракской столице было еще далеко. Из своей комнаты в гостинице в «зеленой зоне» он не раз видел, как обстреливали из гранатометов другие гостиницы. А по улицам разъезжали танки.
«Это был какой-то сюр. Я ходил, вооруженный с ног до головы, хотя был просто каким-то слугой. Но вкус почувствовал. Почувствовал вкус к пустыне».
Да и такая штука, как зарплата, тоже свою роль сыграла. Платили хорошо, и это мотивировало к следующим поездкам за границу.
Однажды шеф пришел к нему с бланками ходатайства на получение британского паспорта. Поскольку у Тома был британский работодатель, постоянное место жительства и британские водительские права, он мог просить британское подданство.
«Когда получил паспорт, увидел, что там не мое имя написано. Как шефу удалось это провернуть, не знаю. Я спросил, зачем это, но он мне сказал только, что меня теперь всегда будут так звать, когда я буду ездить за границу».
С новым паспортом Тома отправили в Белиз, в Южную Америку.
«Начал подумывать, что это какая-то авантюра, но вообще-то я задавал не так много вопросов о том, что шеф для меня запланировал».
Когда он прибыл в бывшую британскую колонию, то встретил там группу британских солдат, которые собирались на тренировку в джунгли. Он должен был ехать с ними.
«Было жутко тяжело. Мне было по-настоящему плохо, текло изо всех дырок, но я продолжал тренироваться. Там были змеи, мы ели змеиные сердца, да и чего там только не было», — рассказывает Том.
Но тренировка была только подготовкой к следующему этапу. Том начал подозревать, что тренировали его вовсе не для того, чтобы лучше справляться с работой телохранителя.
Солдаты в «серой зоне»
Частная военная индустрия превратилась в бизнес, приносящий миллиарды. В результате войны с террором солдат стало явно недостаточно, а сама отрасль стала получать все больше и больше заказов. Такие компании, как Blackwater, заработали на войнах в Ираке и Афганистане миллиарды. Американские власти были, вне всяких сомнений, самым крупным работодателем для этих компаний.
С 1991 по 2006 г.г. количество частных контрактников, работающих на американские власти, утроилось. Самым урожайным был 2008 год, когда, по данным американских вооруженных сил, в Ираке было 160 тысяч наемников, а в Афганистане — 70 тысяч. Они работали на американцев. А еще были те, кто работал на другие страны.
Норвежские власти не знают, сколько норвежцев трудятся в этой отрасли.
«Вооруженные силы не занимаются сбором информации о том, что делают наши бывшие сотрудники после того, как их служба у нас закончилась, мы не имеем представления об этом. А если бывшие норвежские военнослужащие занимаются деятельностью или совершают поступки, которые не соответствуют норвежскому законодательству, это дело полиции и прокуратуры» — говорит пресс-секретарь главнокомандующего норвежскими вооруженными силами полковник Свен Халворсен (Sven Halvorsen).
С юридической точки зрения работа наемником не противоречит закону. Но человек участвует в боях не на законном основании, у него также нет иммунитета для законных военных действий. Это означает, что наемники, которые вооружены и действуют там, где происходит военный конфликт, могут использовать силу только в случае, когда речь идет о самообороне.
И наемников считают гражданскими лицами.
Хотя количество наемников, например, в Ираке и Афганистане, существенно сократилось, это по-прежнему весьма прибыльный бизнес.
«Активная пиратская деятельность приводит к тому, что существует рынок для морских контрактников, которые занимаются обеспечением безопасности, охраняют торговые суда в морях, где действуют пираты. Есть частные военные фирмы, действующие в Африке. Южно-африканское общество сыграло центральную роль в борьбе против Боко Харам в Нигерии в 2015 году», — говорит Халворсен.
Норвежские власти говорят, что не собираются пользоваться услугами частных контрактников в военных целях или для охраны заключенных.
Боевое крещение
Когда Том вернулся из Белиза в Саутгемптон, охранная фирма переехала. У Тома появился новый офис в подвале.
«Когда я туда спустился, увидел карту Африки и рядом свое имя. Оказалось, что шеф собирал народ, который должен был отправиться в Сьерра-Леоне».
Все те, с кем Том должен был ехать, оказались наемниками.
Сначала они направились в Гвинею. Перед ангаром в аэропорту стояли ящики с оружием, ящик на ящике. К некоторым винтовкам и пистолетам были прикреплены таблички с его именем.
«Тогда я подумал: будет жарко. Но вопросов не задавал. Потом мы из Гвинеи отправились в Сьерра-Леоне. Мы не имели четкого представления о том, что должны будем там делать».
Немного погодя Том понял, что находились они в стране незаконно.
С начала 90-х годов Сьерра-Леоне была охвачена кровопролитной гражданской войной. Тысячи были убиты, миллионы были вынуждены бежать. Правительственный войска и часть ополчения воевали с мятежниками, именуемыми «Объединенный революционный фронт» (RUF). Для частных компаний, которые воспользовались случаем и зарабатывали на войне деньги, это было настоящее эльдорадо.
«Там было больше частных контрактников, чем солдат ООН. Кроме того, „голубые каски“ особо и не рвались туда, где было хуже всего», — говорит Том.
Работа была самая разная. Охраняли людей из правительства, дипломатов и тех, кому надо было ездить по стране.
А еще они обучали ополчение, которое поддерживало правительственные войска.
Том и его коллеги жили в деревне в нескольких милях от Фритауна, когда обучали ополченцев. Маленькая деревня с землянками и несколькими разваливающимися каменными строениями.
Гражданских в деревне осталось мало. Большинство или были убиты, или бежали.
«Хотя солдаты мятежников были на „правильной стороне“, люди они были не особо приятные. Похищали у врага женщин, насиловали. Не убивали потом, но отрезали им груди, чтобы, если у женщин были бы потом дети, они не могли бы их кормить».
Том видел своими глазами, как у людей отрубали руки и ноги. К тому же многие из солдат мятежников были крайне суеверны.
«Самое ужасное было, когда они вырезали у женщин срамные губы. Они их потом сушили и толкли в порошок. А потом нюхали этот порошок, смешивая его с черным порохом и кокаином или амфетамином. Они верили, что эта смесь сделает их непобедимыми».
Однажды Том стал свидетелем того, как два мятежника в лагере насиловали женщину самым чудовищным образом. Коллеги предупреждали его, чтобы он никогда ни во что не вмешивался, но тут у него все в глазах потемнело.
«Я убил обоих. У меня произошел настоящий срыв, я стоял и крошил одного из них, пока коллеги не схватили меня за руки и не остановили».
Другие коллеги окружили Тома, чтобы защитить его от других мятежников, которые буквально бряцали своими саблями. Друзья втолкнули его в машину и отвезли в другой лагерь.
«В том лагере все было практически так же, но там меня никто так не доставал».
На Ближний Восток
После того, как Том вернулся домой из Сьерра-Леоне, его вновь ждала работа вышибалы, телохранителя и бригадира охранников. Но время от времени возникали и задания за границей. Раз от раза они становились все сложнее. Он побывал на Балканах, обеспечивал безопасность на судах в Индийском океане, а также работал на Ближнем Востоке.
«Я все чаще стал летать в Ирак и на Ближний Восток. Официально война в Ираке была окончена, но на самом деле она там продолжалась по полной».
Задачи у частного контрактника были разные. Например, сопровождать людей или материалы из одного города в другой. Или же просто быть телохранителем.
Но американцы искали многих из представителей прежнего режима Саддама, которые пустились в бега. За их поимку было обещано вознаграждение. Это значило, что и частные фирмы могли попытать счастье.
«Если мы работали на нефтяную компанию, то могли направить туда больше народа, чем нам на самом деле было там нужно. Это значит, что те, кто не был на дежурстве, могли подхалтурить. И никто не мог помешать нам искать людей, которых хотели схватить американцы».
Таким образом частные компании могли заработать в Ираке невероятно много денег. Потому как вознаграждение за поимку могло достигать нескольких миллионов долларов.
«Мы могли ездить на наших автомобилях, а еще было два вертолета, которые летели перед нами и спускали на крыши снайперов. После того, как мы проезжали, их собирали и опускали на новую крышу по ходу нашего движения. Можете себе представить, сколько это стоило: задействовать два вертолета для такой работы», — говорит Том.
И хотя работать в Ираке было крайне опасно, Том не боялся. Благодаря тренировке он смог отбросить и страх, и совесть.
«Мы много ездили колонной между Багдадом и Тикритом. Там мятежники обычно занимали позиции по обеим сторонам дороги на расстоянии километра и все время нас обстреливали. Но мне страшно не было. У меня, наверное, что-то в генах, это меня заводило», — рассказывает Том.
На такие транспортные задания они обычно выезжали в бронированных автомобилях.
Но однажды все пошло не так, как надо.
«Мы везли вполне тривиальный груз — пиломатериалы — из Багдада в какую-то деревню. Я был в одном из автомобилей сопровождения. В то время я входил в так называемую команду контратаки (counter attack team). Это означало, что, если бы колонна подверглась нападению, мы должны были бы остановить и разгромить нападавших, а остальная колонна продолжила бы движение».
Колонна попала в засаду. Шофер одного из грузовиков сопровождения запаниковал, и его машину стало мотать из стороны в сторону. Он въехал в машину, в которой был Том, и она на большой скорости влетела в кювет. И хотя автомобиль был бронированный, он был просто всмятку.
Остальная колонна продолжила движение, а Том и еще девять его коллег остались, чтобы сразиться с врагами, которые находились в укрытии и стреляли по ним.
«Помню, что у меня чертовски болела спина. Но я продолжал сидеть в машине и стрелял через дверь, которая распахнулась в результате аварии. Я стрелял и стрелял, все магазины, что были у меня на теле, опустели. А потом и в пистолете пуль не осталось».
Один из коллег выволок Тома из машины и впихнул в единственную машину, которая была на ходу. Прежде, чем сорваться с места, они бросили две гранаты в пострадавший в аварии автомобиль, чтобы убедиться, что ничего из имевшегося там оборудования не достанется мятежникам.
«Меня отвезли в немецкий полевой госпиталь, они должны были посмотреть, что у меня со спиной. Но я особо на этот счет на заморачивался, мне дали какое-то болеутоляющее, и вскоре я из госпиталя уехал. И больше про спину не думал».
После того случая Том и другие коллеги отправились в Абу Даби, чтобы «выпустить пар».
«Там были девушки, вино и песни. А потом назад».
Карма
Но жизнь в зоне военных действий постепенно стала сказываться на Томе. Многие из его друзей были убиты, другие нашли себе другую работу.
«Перед тем, как уехать домой, я был близок к самоубийству. Я брал на себя самые опасные задания. Такие, когда не ждут, что кто-то вернется живым. А профессиональных заданий становилось все меньше и меньше».
Том поехал домой, в Норвегию.
У него появилась девушка, а потом у них родились близнецы. Но несмотря на то, что у него появились дети, от прежнего образа жизни он не был готов отказаться.
Жизнь в зоне военных действий оставила свой след. Он не испытывает никаких чувств к другим — за исключением своих двух детей.
Том оказался в несколько расплывчатом мире, стал «работать» на криминальный байкерский клуб. Его несколько раз привлекали за применение насилия.
«Там так странно было. Однажды я полгода просидел в тюрьме в изоляторе, потому что представлял собой опасность для других заключенных. Вместе с тем у меня были двое детей, которые приходили меня навещать и были для меня всем. Но в целом я был исключительно спокоен».
Через шесть месяцев Том вышел из тюрьмы. Но спина, которую он повредил в результате аварии в Ираке, беспокоила его все больше. Он перенес шесть операций, но боли не прошли. Он стал нетрудоспособным.
«Я сидел и чувствовал, что должен что-то делать. Использовать свои способности. Посмотрел однажды фильм „Проповедник с пулеметом“ (Machine Gun Preacher). В результате стал искать гуманитарные организации, которым могла потребоваться моя помощь».
Том нашел организацию, которая помогала детям в Африке. И теперь отвечает за безопасность ее сотрудников, когда они «в поле». Все на добровольной основе.
«Мы приехали в то место, которое организация выбрала для оказания помощи. И ко мне бросились дети, человек 800. И тогда со мной что-то произошло. Это словно бы компенсировало мне все то дурное, что я сделал, все жизни, что у меня на совести. Это была карма».
Особенно хорошие отношения у Тома сложились с детьми — бывшими солдатами. Он всегда привлекал тех, с кем другие не хотели иметь дела.
«Мне кажется, я ищу баланс. В годы, когда я жил не так, я причинил горе многим. Я убивал родителей с детьми, убивал детей, оказавшихся не в том месте и не в то время. И чтобы разобраться в самом себе, в своей голове, мне нужно избавиться от кармы. Я в это верю», — говорит Том.
У него получается.
Сегодня он помолвлен с руководительницей гуманитарной организации, на которую работает. Благодаря ей и гуманитарной работе Том вновь смотрит на жизнь с оптимизмом. Они ждут ребенка, и жизнь медленно, но верно становится «нормальной».
Еще недавно сверхкрутой наемник превратился в покладистого отца семейства. В магазине односельчане иногда на него косятся. Не потому, что он выглядит как-то устрашающе, а потому, что разрешает детям красить ему лаком ногти и разукрашивать косметикой лицо.
С кармой тоже постепенно все налаживается.
«Я сожалею, что жил так раньше, в том смысле, что мог бы заниматься чем-то другим, думать о семье, доме и т. д. Но вместе с тем именно жизнь, которую я прожил, сделала меня таким, какой я сейчас. Карма на верном пути. Я явно не окажусь в плюсе, но, во всяком случае, начинаю обретать равновесие».
Это история Тома. Многое из того, что вы сейчас прочитали, проверить на достоверность невозможно, да к тому же он избегает называть коллег по именам, чтобы в его историю не впутывали других. Тем не менее, история эта дает возможность заглянуть в мир, частью которого становится все больше людей, получающих все больше заданий и берущих на себя все больше задач, которые раньше, как правило, выполняли обычные солдаты.
Людей, которые много раз оказываются в юридической «серой зоне».
NRK связывалась с некоторыми из бывших коллег Тома, людей из той же сферы деятельности. Мы также переговорили с его психиатром, к которому он ходит после возвращения домой в Норвегию. Все подтверждают достоверность его истории.
А еще мы видели фотографии, сделанные тогда, когда он работал телохранителем у «Оasis». Но в материале их использовать было невозможно из-за подписанных им обязательств.
