Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации в Латвийской Республике Александр Вешняков в беседе с Neatkarīgā сказал, что мифы о России необходимо развенчивать, убрать негативную пену в отношениях двух стран и закопать в землю топор информационной войны.
Neatkarīgā rīta avīze: Как идут дела у российского дипломата в стране, которая считает Россию главной угрозой?
Александр Вешняков: Работа, разумеется, стала сложнее. Но именно в таких условиях она становится и более значимой, и более необходимой. Задача дипломата — снимать напряженность, развивать сотрудничество. И ни в коем случае не допускать развития конфронтации между государствами, а тем более — между народами.
Что касается угроз, которые якобы исходят от России, то, безусловно, необходимо развенчивать мифы об этих угрозах. В последние годы вошло в моду обвинять Россию в агрессивной политике. Но давайте немного вспомним историю восьми лет (я работаю здесь именно восемь лет). Мы получили обвинения в связи с агрессией в Южной Осетии… Но если быть справедливыми и объективными, то 8 августа 2008 года агрессию против своего народа в Южной Осетии начал режим Саакашвили. Что, между прочим, спустя несколько месяцев после этих событий было подтверждено соответствующим, подготовленным европейскими институтами заключением. А Россия в ситуация, в которой, к тому же, погибли российские миротворцы, находившиеся там законно, была вынуждена начать операцию, которая называлась «принуждение к миру».
Или же — Донбасс. Существует ли план по выходу из сложившейся там ситуации? Существует! Это Минские договоренности. Между прочим, их признали ЕС и Совет безопасности ООН. Россия была инициатором этого плана. Мы его последовательно поддерживали. В том числе и в Совете безопасности ООН. Но пока этот процесс не движется. Почему? Получаем упреки, что виноваты мы. И, раз уж мы не выполняем Минские договоренности, то надо продлевать санкции. Так высказывается и ваше государство — Латвия. Но это опять ложь. Недавно прочел сказанное председателем Сената Франции Жераром Ларше: «Кризис власти на Украине стал препятствием для реализации политической части Минских договоренностей». В этом он абсолютно прав. Потому, что без политической части реализация Минских договоренностей невозможна. А эта часть, как вам известно, включает в себя конституционную реформу; закон об особом статусе территорий; диалог с представителями этих территорий, от которого официальные власти Украины отказываются; это также амнистия всех вовлеченных в конфликт, разблокирование этих территорий, а не их изоляция; гуманитарное и экономическое взаимодействие… И, естественно, никаких военных действий.
Или — Сирия. Россию называют интервентом. Как можно называть интервентом государство, представители которого находятся там в соответствии с инициативой законного правительства? Да, со своими вооруженными силами. А если хочется применять термин «интервенты», то применяйте его по отношению к тем, кто вошел туда без ведома правительства Сирии, без ведома Совета безопасности ООН…
— Но какова в контексте упомянутых вами событий задача посла России в Латвии?
— Моя задача, задача нашей дипломатии — называть вещи своими именами и рассказывать правду о том, что происходит. К примеру, беженцы, потоки которых устремились в Европу, — согласно версиям Запада, чуть ли ни дело рук России. Хотя беженцы, которые сегодня действительно представляют угрозу для Европы, на совести тех государств, которые должны разделить ответственность за появление их потоков.
Вспомним снова историю. Вспомним, как 13 лет назад развивались события в Ираке. США выступили с утверждением, что режим Саддама Хусейна якобы бы настолько ужасен, бесчеловечен и угрожает миру оружием массового уничтожения, что его нужно свергнуть при помощи военного вторжения. Между прочим, большинство жителей многих стран, в том числе и Латвии, не поддерживали участие в той войне.
— Около 80% было против. Но это проигнорировали…
— Оказалось, что народ был прав. Хотели экспортировать туда (так же, как в Ливию и Сирию) демократию, а получили хаос, развал государств и гнездо международного терроризма. «Исламское государство» — продукт того времени. Россия, если помните, предупреждала, что такие действия опасны. К нам не прислушались. А теперь, к тому же, оказывается, что мы тоже виноваты.
Но в Сирии мы благодаря своим действиям спасаем не Башара Асада, мы спасаем сирийское государство. И даем народу Сирии возможность политическим путем договориться об устройстве и функционировании своего государства. Все это замалчивается и искажается.
В свою очередь, международный терроризм — реальная угроза мировой цивилизации, и против него мы все должны объединиться. Чем скорее мы это сможем сделать, тем меньше будет человеческих жертв и разрушений. Но… вместо этого звучит адресованная нам враждебная риторика. У вас появились антишпионские поправки в Уголовный закон. Что получается?
— Тем, кто возражает против этих поправок, промыла мозги Россия…
— Да. К тому же, если бы это говорили, простите, политические маргиналы. Но это утверждают высокопоставленные лица. И эту истерию растравливают уже два года. Чего добились? Уже 42% жителей Латвии считает Россию главной угрозой. Печально.
— Были ли в ваших служебных отношениях случаи, когда вы чувствовали себя словно на территории противника?
— К сожалению, несколько раз так было, в том числе и высказывания латвийских дипломатов иногда были на грани или переходили за нее. Однако мы не утратили контакты и сотрудничество с МИДом Латвии. У нас даже есть минимум программы взаимодействия. Она работает.
К примеру, уже семь лет идет такая важная работа, как демаркация границы. Создана совместная демаркационная комиссия. Она не прекращала работу ни на один месяц. Последняя встреча в Риге свидетельствует о том, что есть шансы завершить демаркацию границы еще в этом году. Это очень важно. Россия, как и Латвия, очень заинтересована, чтобы у нас на границе были порядок, ясность и определенность по всем вопросам.
Или еще — у нас есть соглашение (которое выполняется) о воинских захоронениях. Между нами, в отличие от некоторых (не буду называть — каких) государств, в этом деле искры не загораются. Я считаю, что это заслуга разумного подхода дипломатов Латвии и России.
Между прочим, в ближайшее время ожидается встреча довольно высокого уровня. Ваш министр сообщения господин Аугулис, который недавно встречался со мной, выразил желание побеседовать со своим коллегой — министром транспорта РФ. Мы содействуем тому, чтобы такая встреча в Москве состоялась.
То есть: несмотря на весь негативный фон, о котором мы говорили вначале, некоторые прагматичные ноты и разумные зерна, которые подтверждают необходимость сотрудничества между нами как соседями, как государствами, у которых общая граница, сохраняются. Мы должны делать все, чтобы поддерживать и развивать такие настроения. От пены негативного характера надо избавляться.
— И все же — упомянутое вами, извините, фрагменты. Возможно ли сегодня говорить о стратегии наших отношений?
— В определенной мере вы правы. То, что я назвал, — это фрагменты, которые нельзя терять, и, слава Богу, мы их не потеряли. Как никак это почва, на которой можно выстраивать стратегию сотрудничества. Основываясь на понимании, что мы все равно будем соседями и завтра, и послезавтра, и через сто лет.
— Какие сценарии развития наших отношений, на ваш взгляд, наиболее вероятны в ближайшее время? К чему в этом смысле будет стремиться Россия?
— Мне хотелось бы, чтобы самым вероятным стал сценарий, который позволит нам как можно скорее прекратить конфронтацию. Есть ли надежды на это? Да. И Россия работает для этого.
Например, за неполный год у госсекретаря США Джона Керри трижды состоялись углубленные переговоры на территории РФ. Результатом декабрьских переговоров было принятие двух резолюций Совета безопасности ООН (по сирийской тематике и о международном терроризме). О результатах последнего визита господин Керри сказал: теперь мы начинаем лучше понимать решения президента России Путина. И это тоже позволяет мне надеяться, что в конечном итоге мы поймем: есть приоритеты, ради которых мы просто обязаны объединить усилия. Это угроза международного терроризма, это идеология (запрещенного в России — прим. ред.) «Исламского государства», которая так же опасна, как идеология нацизма.
— Что в таком случае мешает прийти к соглашению, к примеру о, реальной всемирной организации по борьбе с терроризмом? НАТО ведь именно международный терроризм считает главной угрозой. И Россия в Сирии, по-моему, способствовала подготовке такого соглашения.
— Мешает многое, в частности, политическая конкуренция. В данном случае признать силу и правоту России означает отступить от некоторых своих позиций. К тому же, это наслаивается на избирательную кампанию в США. Поэтому быстрых изменений в риторике, действиях мы с вами, наверное, не дождемся. Но мне хочется надеяться, что в будущем это все же произойдет.
— А я начинаю думать, что политика и даже дипломатия все больше подменяет реалии категориями информационной войны.
— Да, такая война идет. В ней есть жертвы. Мы должны это осознать и опомниться. Топор информационной войны надо закопать.
— Что выиграет латвийская сторона от отключения «России-РТР»?
— Думаю, что латвийская сторона не выиграет ничего. За исключением того, что получит более негативное отношение как со стороны своих граждан, так и мировой общественности. В современном мире это абсолютно неэффективное средство. Как раз наоборот — это работает как реклама для подвергнутого такому преследованию СМИ.
— Считаете ли вы своих соотечественников пятой колонной?
— Моя позиция как посла в этом смысле ничем не отличается от позиции Латвии и других государств. Тех, которые заинтересованы поддерживать контакты со своими соотечественниками, где бы в мире они ни жили. Чтобы они чувствовали — у них есть историческая родина. Она их помнит. И они ее помнят. Что есть язык, который их объединяет. В данном случае — русский язык. У нас очень богатая культура. Мы со своими соотечественниками работаем в таком разрезе.
К примеру, мы, наряду с президентом Латвии, наряду с Латвийской православной церковью, вместе с самоуправлениями активно поддерживаем проект «Дни русской культуры в Латвии». Он возродился пять лет назад, а появился 90 лет назад. Мы поддерживаем этот проект, потому, что он востребован в обществе, потому что он действительно способствует интеграции многонационального общества Латвии. Но ваша Полиция безопасности даже в этом проекте усматривает угрозу национальной безопасности Латвии.
Уже 10 лет мы проводим конкурс для тех живущих здесь наших соотечественников, которые хотят поступить в вузы России. Мы это делаем совершенно открыто. Но, когда я позже узнаю, что с некоторыми представителями организаций наших соотечественников в ваших компетентных структурах состоялись «воспитательные беседы», это меня удивляет. К чему мы возвращаемся? К полицейским режимам, от которых вроде бы освободились? Очень хотелось бы, чтобы принятая во всем мире практика поддержки соотечественников не воспринималась здесь, как воспитание угрожающей безопасности Латвии пятой колонны.
— Почему никак не удается добиться, чтобы 16 марта и 9 мая главными героями были солдаты (да, разные солдаты в разных мундирах), а не чрезмерно политизированные истеричные бесстыдники с той или с другой стороны?
— Я придерживаюсь позиции, что солдат во многих отношениях не виноват. Солдат, который был призван в принудительном порядке, тем более, в армию того государства, которое в то время было абсолютным злом, — жертва той войны. Но если вы своим вопросом говорите, что 16 марта и 9 Мая будто бы равноценные дни…
— Я говорю о солдатах… Во всех других смыслах это абсолютно разные дни.
— Это абсолютно разные дни. Поэтому, если кто-то хочет 16 марта почтить память своих павших, для этого есть свои форма и место. Но если это чествование происходит демонстративно, публично, с шествием в центре столицы Латвийской Республики, с возложением цветов у главного символа вашей свободы, то мы это рассматриваем как попытку героизировать тех жертв той войны, которые присягали Гитлеру. Поэтому в вашем государстве этот день не является праздничным. Поэтому ваше правительство говорит, что для поминовения павших у вас есть памятный день — 11 ноября.
А 8 мая, 9 мая — это День Победы над абсолютным злом ХХ века — нацистской Германией. Это радость для всего человечества. Это гордость за тех наших ветеранов, которые этой победы добились. И это абсолютно логично — прославлять героев, которые победили, вспоминать, отдавать дань уважения погибшим и еще живым, чествовать их. Все другие интерпретации, которые хотят прицепить к этому празднику, к обелиску, к которому в Риге приходят сотни тысяч латвийцев, — это, извините, фабрикация и искажение истории Второй мировой войны.
— Но по отношению к латышам и большевизм проявлялся как абсолютное зло.
— Это лозунг нацистской пропаганды: «Мы воюем против большевиков». Но разве целью Гитлера, который поставил на колени почти всю Европу, было свободное, независимое латвийское государство? Так вы можете дойти до того, что во время Второй мировой войны абсолютным злом был Советский Союз. Это не отвечает содержанию международных документов, которые называются Нюрнбергский процесс. А Нюрнбергский процесс, его решения — составная часть международного права. Поэтому мы и говорим: попытки поставить вопрос таким образом — это фальсификация истории Второй мировой войны.
— Что вы пожелаете Латвии 4 мая (День принятия Декларации о восстановлении независимости)? Что пожелаете ветеранам 9 мая?
— Латвийскому государству 4 мая хочу пожелать развития, процветания, благополучия. Мира и согласия всему народу Латвии. А 9 мая хочу поздравить всех латвийцев с 71-й годовщиной победы над абсолютным злом — нацистской Германией. Мы должны низко поклониться тем ветеранам, которые еще живут вместе с нами. Поклониться и сказать им спасибо за то, что они совершили, спасая мир, Европу от коричневой чумы. Пожелать им крепкого здоровья и долгой, счастливой жизни.
