«Я считаю, что мы — реальное зеркало общества», — заявил телеведущий Савик Шустер о своем ток-шоу в интервью ВВС Украина.
Во вторник ему, гражданину Канады и Италии, аннулировали лицензию на работу в Украине. В ответ на это Шустер объявил голодовку, которую, по его словам, прекратит только после того, как ему вернут право на работу в Украине.
Позже Государственная фискальная служба обвинила ведущего в неуплате налогов.
Шустер, в свою очередь, утверждает, что все налоги в Украине он платил, а о деле против себя говорит: «Это — Кафка».
В эксклюзивном интервью ВВС Украина телеведущий также рассказал о Петре Порошенко в своей студии, отношениях с новой властью и том, кто на самом деле является акционерами «Савик Шустер Студии».
ВВС Украина: Государственная фискальная служба Украины (ГФС) установила, что Савик Шустер, получив на свой валютный счет процентный финансовый кредит в размере 1,34 миллиона евро, не вернул его кредитору. Кто этот кредитор?
Савик Шустер: Это частная совершенно история. Это не имело никакого отношения к Украине. Это был займ на приобретение моей крыши в Италии. У меня там совершенно скромное имение оливковое. То есть эти деньги не появлялись на территории Украины вообще. Это было в 2007-2008 годах. Это просто хорошие люди мне помогли.
Тогда еще не было понятно, я налоговый резидент в Украине или нет. Один банк говорил одно, Нацбанк говорил другое. Тут очень просто: если есть доказательства, что я должен государству Украина, я просто это заплачу.
- ГФС говорит, что вы не вернули его в обусловленный срок. Если это был зарубежный кредит на иностранное лицо, то при чем здесь ГФС?
— Это уже у них надо спрашивать. Из страны вывозятся миллиарды, крадутся миллиарды, Янукович вывез миллиарды. И никто их не может найти. А вот то, что я взял займ в 2007 году, это нашли. Удивительно.
- ГФС заявляет, что вас трижды вызывали для дачи показаний (15 января, 23 февраля и 12 апреля 2016 года). Что вы сделали с тех пор, чтобы доказать свою невиновность?
— ГФС все передергивает. Мы обо всем узнаем из СМИ. Все, что они говорят — это неправда.
Они у нас провели проверку в октябре, незаконную. Произошло это после выступления главы Романа Насирова у нас в программе, где ему были заданы очень неудобные вопросы о его недвижимости в Лондоне. Ровно через неделю, 18 сентября, мы получили извещение о том, что у нас будет проверка. Они не имели права это делать в октябре — по украинским правилам, это должен был быть этот год, но никоим образом не 2015.
Они приехали, долго копались, ничего не находили, возвращались, потом продлили себе проверку еще на 10 дней. В итоге они нашли нарушения, которые не просто смешные, а гротескные. Это — Кафка.
Мы, естественно, это оспорили. В Украине согласно закону это вносится автоматически в реестр уголовных дел. Я в этом споре выступаю как свидетель. Они могут изменить мой статус. Но пока — я в статусе свидетеля.
Я был в налоговой не трижды, а дважды — по одному делу и по второму. И ответил на все вопросы следователя.
Прибыль и налоги
- Вам вменяют неуплату налогов, занижение суммы налога на добавленную стоимость Вашей студии. Правда ли это? Вы же являетесь налогоплательщиком в Украине, и при этом Вы являетесь гражданином Канады, не так ли?
— Канады и Италии.
— Да, но в Канаде по закону Вы должны информировать местные власти о том, что Вы платите налоги здесь?
— Конечно!
— Каким образом Вы это делаете?
— Гражданин Канады, который платит налоги в Канаде, имеет карту «социального обеспечения», и он этой картой пользуется и в области медицины, и где угодно. У меня этой карты нет, потому что я сообщил властям Канады (но это было давно), потому что я давно там не живу и не плачу там налоги.
Я из Канады уехал в 1976 году, после окончания университета. Когда я из Канады уехал, я сообщил, что я не резидент Канады, и я переехал в Италию и стал налоговым резидентом Италии. Потом переехал в Мюнхен, потом в Москву, потом в Киев.
Канадские власти прекрасно знают, что я плачу налоги в тех странах, в которых работаю. В Канаде это разрешено. Жил в Германии — платил налоги в Германии, жил в России — платил налоги в России, сейчас плачу налоги в Украине.
Более того, у нас все наше производство, наш канал — у нас совершенно белые, прозрачные зарплаты.
Но если Вы хотите понять смысл этих обвинений со стороны фискальной службы… В 2011-2012 годах мы работали на Первом национальном канале. Директором был Егор Бенкендорф. Рейтинги тогда, когда он стал директором, были очень низкими. У нас не было никаких предложений. Он пришел к нам и говорит — почему бы вам не выходить на нашем канале? Но денег у нас нет, говорит Егор. Мы говорим, хорошо, практически без денег, запишем 12 гривен, но реклама и спонсорство — наши. Мы собираем рекламодателей, мы собираем спонсоров. Естественно, это зависит от нашего рейтинга: если он высокий — цена выше, низкий — ниже. Это — риск. Мы пошли на этот риск, и реально мы работали с очень маленькой прибылью.
Но мы получили очень высокий рейтинг. После чего нам предложил контракт телеканал «Интер». Это уже большой коммерческий канал, с деньгами. И мы подписали с ними контракт на 400 тысяч гривен за программу.
Представьте себе, налоговая говорит: Как это так — там 12, здесь — 400 тысяч. Нет, мы будем считать, что вы там тоже получали 400 тысяч. Вы просто это скрывали.
А то, что были другие производители, которые по нашему примеру пошли также на договор с Национальной телекомпанией Украины по тем же 12 гривнам — это их не интересует.
Поэтому я считаю, что это — гротескное обвинение. Я даже не знаю, как это анализировать.
- Если бы Вам сейчас предложили вернуться на Первый, вы бы вернулись?
— Понимаете, что произошло за это время. За это время нас выкинули со всех каналов.
Результат Революции достоинства для нас — это то, что нас выкинули со всех каналов. И вообще — запретная зона. Нас нельзя брать. Мы сидели, думали, немного денег мы сэкономили. Может взять и начать свой канал? Спутниковый, кабельный, интернет.
Мы вложили в этот канал все, что у нас есть. Все, что мы сэкономили за эти годы работы на Интере, на ТРК «Украина» и на Первом Национальном (там небольшая была прибыль), все мы вложили в создание канала.
Сейчас, если не выгонят, — а ощущение, что выгонят — но если не выгонят, конечно, я всю свою энергию буду вкладывать в наш канал.
«Если не выгонят с Украины»
- Если не выгонят откуда?
— С Украины.
- То есть Вы считаете, что Вас могут лишить вида на жительство?
— Конечно, это же автоматически. Вид на жительство дается на основании разрешения на работу. Сейчас нет разрешения на работу, с какой стати я нахожусь на территории Украины?
- Но Вы сказали, что Вы продолжите работать независимо от запрета, а в России в подобной ситуации Вы вынуждены были уехать. В чем разница между этими двумя ситуациями?
— Нет, я думаю, что никакой разницы не будет. Я могу заявлять все, что угодно. Что я буду и дальше работать как волонтер… Это не имеет никакого значения. Все равно отменяется вид на жительство, и я вынужден покинуть территорию Украины.
- Некоторые медиаэксперты, причем, из очень респектабельных медиаорганизаций, говорят, что этот конфликт — торги за то, кто сейчас возьмет контроль над этой площадкой и будет его использовать для пиара. Если на Вас оказывают давление, то какова реальная причина этого давления, по вашему мнению?
— Я когда слышу слово пиар, у меня появляется рвотный инстинкт.
Это — уникальная программа. Чем она уникальна? Тем, что аудитория — вся Украина.
Что я понял, когда я приехал работать в Украину в 2005 году? Что в Украине один часовой пояс, в России их гораздо больше — их девять. И собрать в одной студии репрезентативную российскую аудиторию очень сложно. А в Украине это возможно. Страна европейских масштабов.
Я сразу начал разговаривать с ведущими украинскими социологами — КМИС и другими, как бы нам собрать реальный портрет Украины на каждую неделю. И с этого момента, в 2005 году, у нас всегда репрезентативная аудитория, которую собирают социологи по всем классическим критериям, и мы в это не вмешиваемся. Поэтому это — главная причина. Потому что власть всегда видит отношение народа к ней.
И мы же прекрасно видели до Майдана еще, как падали все рейтинги Партии регионов. Они приходили в студию, открывали рот — и сразу вниз. Народ переставал их воспринимать.
Сейчас происходит очень похожая картина. Очень похожая. Бывший премьер-министр потерял вообще доверие народа, и президент к этому приближается. И это у нас в студии видно.
Если у Сергея Лещенко есть материал, если у Добродомова есть материал, если у Шабунина есть материал. Это все люди, которые борятся с коррупцией. Сакварелидзе, когда еще был прокурором, и сейчас. Касько, когда был прокурором, и сейчас. Им всем открыт доступ, чтобы прийти и рассказать, и мы приглашаем власть, чтобы она могла ответить, но она не ходит, она не отвечает. Это — реальная причина.
О «сокрытии» Порошенко
- Вы заявили: «Я не ожидал обмана от Петра Порошенко. Я ожидал, что это реально европейский человек. Он оказался человеком вообще не европейским». После этого президент призвал «соответствующие службы исчерпать инцидент». Контактировал ли с Вами кто-либо с президентской стороны в этот период?
— Нет.
- Когда Порошенко был не при власти, Вы говорили: «Он в этой студии был всегда, несмотря на то, что мне реально угрожала та администрация». В отношении каких еще политиков, помимо Порошенко, Вам угрожала администрация тогдашнего президента, или какие-либо политические силы?
— Все люди от оппозиции были не очень желательны. Особенно те, которые говорили самые резкие слова. Они были нежелательны. В отношении Петра Порошенко они говорили: «У него есть свой канал».
— Вы можете сказать, кто Вам эти слова говорил?
— Это не имеет значения. При этом, не всегда это говорили мне, чтобы Вы понимали. Это же хитро все сделано. Говорят кому-то, кто потом со мной связывается, мне передает такие месседжи.
- А если бы Вы на них не реагировали, что было бы?
— А я и не реагировал. Иногда просто приходилось скрывать, что он в программе будет.
— А это кто-то контролировал заранее?
— У нас же очень все открыто, у нас на сайте появляются имена, у нас списки есть, мы ничего не скрываем. Но были моменты, когда присутствие Петра Алексеевича мне надо было скрывать до последнего момента.
- Раньше еще в БЮТ Вас обвиняли, что были якобы черные списки, когда не пригласили на эфир Власенко. Сейчас Власенко Вас защищает. Как Вы можете прокомментировать это?
— Нет, у нас никогда не было черных списков. Если даже взять наши программы во времена Януковича, то сколько там было Арсения Яценюка, который говорил о Юлии Владимировне. Сколько там было Турчинова, который говорил о Юлии Владимировне. И многих других. И та же Александра Кужель. Они все были, они все говорили. У нас не было черных списков.
С властью происходит все время одно и то же самое. Чем ниже их рейтинги, тем свирепее они становятся. Они не пытаются найти правильные решения, чтобы вернуть рейтинги и доверие народа. Они постоянно пытаются разбить зеркало. Им не нравится, как они выглядят, они пытаются разбить зеркало. А я считаю, что мы — реальное зеркало общества.
- Вы назвали свой канал «Первый неолигархический телеканал». Означает ли это, что Вы считаете все остальные телеканалы, на которых вы работали, олигархическими? Почему Вы уходили со всех этих каналов?
— Понимаете, всегда происходило так, что в какой-то момент собственник канала договаривался с властями о чем-то. Это касалось не только нас, я считаю, но и новостей или других программ. Но нас это касалось точно. И там как раз появлялись нежелательные гости.
Вы знаете, сколько раз меня спрашивали об аудитории и что с ней делать? Как ее уменьшить, подкрутить? Я Вас уверяю, это — главное, что волнует. Нынешнюю власть — особенно. Единственное, чего она боится — это народа. Перед всем остальным, мне кажется, сейчас страха нет.
- То есть нынешняя власть даже больше боится народа, чем предыдущая?
— Да. Потому что народ их к власти привел. Их Майдан к власти привел. Те — не знаю. Манипулировали, смухлевали выборы, словом, пришли по-другому. А эта власть пришла на волне народной.
- Вы сказали, что те люди, которые принимают такие решения, это люди, которые ведут нас к очередной войне, кровопролитию, и вы собираетесь продолжить голодовку, пока эти люди не изменят своего решения. Кто эти люди?
— Кто? Это — администрация президента, это — правительство, эти люди. Люди, которые сегодня руководят исполнительной властью. Я так считаю.
Шесть акционеров «Шустера»
- В 2009 году издание «Коммерсант» написало, что учредителями «Савик Шустер Студии» были Тигипко, Рудьковский, Писаренко, Пилипишин, Елизаров и Полковский. Вы тогда это опровергли. Так кто является реальным собственником студии?
— К нам вошли юридические лица, физические лица. Павел Елизаров — он сейчас является генеральным директором канала.
У нас есть канал. Сейчас собственники канала — это главным образом Павел Елизаров и я. На канале больше никого нет. Мы надеемся, что мы найдем акционеров.
А студия. У меня там были очень сжатые сроки, я начал с помощью знакомых собирать некий акционерный капитал, чтобы построить то, что вы видите.
— Там есть политики?
— Там есть бывшие политики, бизнесмены. Реально, мне надо посмотреть на реестр, потому что я на него не смотрю.
— Там много людей?
— Если я не ошибаюсь, сейчас там шесть акционеров, включая меня.
— Но вы их не помните?
— Я не знаю, корректно ли с моей стороны их называть. Есть люди, которые занимаются юридическими аспектами, финансовыми. Я занимаюсь журналистикой и творчеством. Поэтому во многих совещаниях, которые касаются финансовых и юридических вопросов, я даже не участвую.
Я считаю, что вообще в журналистской деятельности финансы от журналистики должны быть отделены. Поэтому даже если я духовный руководитель, я никогда не вмешиваюсь.
- Можете ли то же самое сказать об акционерах? Вмешиваются ли они в редакционную политику?
— Никогда.
«Государство может сделать все, что хочет»
- У вас есть юристы, которые защищают Ваши интересы. Почему бы вам просто не обжаловать решение Центра занятости, а не объявлять голодовку?
— Мы обязательно это сделаем. У меня, как у любого гражданина Украины, нет полного доверия к судам. Поэтому надо какие-то акции предпринимать, какую-то позицию занимать. Это крайняя форма протеста — голодовка. Но, а что еще? Махатма Ганди. Это привело к результату? Привело. Мы не все — Махатма Ганди.
- Как долго вы готовы голодать?
— Сколько понадобится.
- Суды у нас могут длиться годами.
— Я надеюсь, что все же здравый смысл вернется к руководящему классу страны.
— То есть президент должен вмешаться?
— Мы считаем, что все, что сделано, сделано незаконно. Мы понимаем, что государство может сделать все, что хочет. И придумать не два уголовных дела, а сто. Это же не проблема. Поэтому я даже не обращаюсь к президенту или премьеру. Вся моя надежда — это то, что в Украине есть гражданское общество, которое понимает, что речь идет не обо мне.
— Чего вы ждете от этого гражданского общества?
— Что они займут позицию, что все же мы окажем давление на власть, чтобы они перестали заниматься такой ерундой. Все равно не заткнешь. Это — невозможно.
- Вы надеетесь на общественные протесты против власти?
— Протесты не обязательно, но позиция. Есть ведь заявления, есть письма, есть устные выступления. Я не считаю, что речь идет обо мне лично. Речь идет о судьбе нашей профессии в Украине. Сегодня я, а завтра кто-то другой, но этому другому уже не будет куда прийти.
В четверг утром Государственная служба занятости Украины приостановила действие решения Киевского городского центра занятости об аннулировании разрешения на работу журналиста Савика Шустера.
