Подготовка к самому помпезному и патриотичному празднику России — Дню Победы в память о поражении Германии 9 мая 1945 года — длится месяцами. У здания театра в Санкт-Петербурге на железной телеге темно-зеленого цвета сидит молодой человек в военной форме и при помощи ковша разливает для публики чай в пластиковые чашечки. Среди собравшихся — 76-летняя Любовь Васильевна Иорданская. Она пришла благодаря местной организации, которая распространяла билета среди пожилых людей, переживших войну. Иорданская — одна из них, тогда она была ребенком.
«Папа ушел на фронт, когда мне был всего год. Он погиб в первые дни войны», — рассказывает она.
На вопрос, нравятся ли ей такие спектакли, как, например, цирковые представления на тему войны, она отвечает утвердительно.
«Да, вспомнить об этом и дать нам, старикам, возможность посмотреть — хорошая мысль».
Но это мнение разделяют не все, кто был на войне и видел ее вблизи. Сама идея праздновать День Победы содержит противоречие. С одной стороны, это гордость и радость победы над фашистской Германией. С другой, страна все еще помнит ужасы войны. Вместе с другими советскими республиками Россия потеряла в Великую Отечественную войну, как ее здесь называют, от 25 до 30 миллионов человек.
В России началом войны считается 1941 год, когда Гитлер нарушил пакт со Сталиным и начал большое наступление на Советский Союз. Во всем мире, напротив, принято считать, что война началась в 1939 году, когда сначала Германия и потом СССР вторглись в Польшу. В России первые два года не причисляют к войне, что, в частности, вызывает протест в Польше, пережившей бесчинства оккупации.
Образ войны, который создается в рамках праздничного спектакля, глубоко романтизирован и сосредоточен на воинской чести и славе. Гордые солдаты принимают драматические позы с благоговением и радостью. Они смеются и танцуют друг с другом и с гражданскими, пришедшими отпраздновать их победу. К качеству цирка нет никаких претензий, но иного и не ждешь в стране, где цирк давно укоренился как культурная традиция. Все номера проходят на высшем уровне. Что-то другое вызывает у части зрителей подсознательное раздражение.
Пожалуй, дело в животных. Обезьяна и несколько собак изображают фашистов (русские защитники животных требовали запретить их участие в цирковых представлениях, но дальше этого дело не пошло). Особенно странно было видеть, как обезьяна в нацистской форме — но без свастики, которая в России запрещена даже для театра — бежит вокруг сцены с белым флагом в качестве символа фашистской капитуляции.
Справедливости ради надо сказать, что Россия — не единственная страна, романтизирующая войну. Во всем мире полно примеров военной романтики, в том числе в США и Западной Европе. Вероятно, за границей она просто больше бросается в глаза, чем дома.
Но в России День Победы 9 мая всегда был поводом вспомнить о жертвах, принесенных военными поколениями. Часть россиян, с которыми я говорил в последние дни, выразили недовольство веселыми праздничными мероприятиями. Другие отметили, что им может оказаться трудно влиться в бодрую атмосферу праздника. Например, Надежда Петровна Лапшинова со слезами на глазах и дрожью в голосе рассказывала, как немцы взяли в плен ее и ее родных в маленькой смоленской деревушке. Она тогда только должна была пойти в школу.
«Когда закончилась война, мне было всего десять, но я чувствовала себя по крайней мере на пятнадцать», — говорила она по пути на встречу ветеранов в Москве.
Помимо прочего, празднование Дня Победы получило политическое измерение, и разным российским силам небезуспешно удается использовать массовые народные движения в своих целях. При Владимире Путине День Победы приобретает все более националистский характер, а западные страны считают масштабные военные парады демонстрацией мускулов загранице как вероятному противнику.
Самый очевидный пример — марши «Бессмертного полка», которые входят в программу парадов Дня Победы по всей России. Люди делают транспаранты с фотографиями и именами своих родственников, которые были на войне, и которых сейчас уже нет в живых. Их проносят по улицам Москвы, чтобы мертвые тоже могли поучаствовать в праздновании.
Инициатором движения стал Игорь Дмитриев из Томска, который недоволен тем фактом, что 9 мая из дня памяти превратился в официальное правительственное торжество. Вместе с друзьями Игорь провел первый марш. Популярность акции превзошла все ожидания, к ней присоединились тысячи жителей. Скоро инициатива распространилась по всей стране. Движение, которое по изначальной задумке должно было быть свободно от всяких политических и коммерческих интересов, привлекло большое внимание со стороны разных сил. Когда основатели отошли от проекта, его возглавил московский коммунист Николай Земцов, как писала The Moscow Times.
«То, во что это превратилось, неправильно», — заявил газете инициатор Дмитриев. — «Все эти организованные часы и заранее утвержденное число участников. Хватит, просто хватит. Вы все люди. У всех есть деды, которые воевали. Давайте просто вспомним о них. Иногда все это начинает напоминать танец на костях. Кому это надо?»
Игорь не одинок в ощущении, что День Победы стал больше похож на рекламное шоу, чем на чествование памяти. У меня самого появляется неприятное чувство от этого цирка после бесед с ветеранами о том, что они пережили. А ведь я не принадлежу к русской нации и вряд ли могу претендовать на понимание русского народа.
Естественно, все рады поражению фашистской Германии, но война от этого не перестает быть адом. Как сказал русский фотограф, недавно побывавший на фронте на Украине, там никакой не цирк.
