Солнце освещает руины старой мельницы в селе Муслюмово в северной части Челябинска. На низком берегу реки не чувствуется даже легкого ветерка.
Раньше здесь была мельничная плотина, но сейчас река Теча течет свободно. Воды попадают через три реки в могучую Обь в Западной Сибири, а потом, спустя тысячи километров, в Карское море где-то на севере.
«Это единственная здешняя река, которая течет на север, и поэтому здесь так много рыбы», — поясняет, стоя на берегу реки, Госман Кабиров, 59 лет, родившийся в селе Муслюмово.
«Вот таких щук вылавливали за пару часов сколько угодно», — вспоминает Кабиров и разводит руки на метр.
Кабиров достает из кармана дозиметр, который начинает беспорядочно дребезжать. Прибор показывает дозу радиации в параметрах микрорентген в час: 2,225. Показатель на берегу в 171 раз выше, чем на высоком речном обрыве.
Теча вполне может быть самой радиоактивной рекой в мире.
Проблемы реки Течи берут начало в 60 километрах от верховий, где находится комбинат по переработке ядерных отходов «Маяк». Туда более 20 лет отвозили и отходы финской АЭС «Ловииса», по крайней мере, до 1996 года.
Первая встреча реки с радиоактивными загрязнениями состоялась в 1948 году. СССР торопились обогнать США и подготовить собственную ядерную бомбу. Разработка плутония, подходящего для ядерного оружия, не удалась, и ненужный товар слили прямо в реку.
Отходы попадали в реку и позже, и по делу о случившемся десятки лет назад все еще проходят судебные разбирательства.
Но в татарском селе Муслюмово продолжают ловить рыбу, как и раньше. Коровы подходят к берегу реки, чтобы утолить жажду. Водой реки запретили пользоваться, но не обосновали, почему, и запрет никто не соблюдает. О сложностях сверхсекретной ядерной программы никому ничего не говорили.
«Милиция говорит, что на берег реки нельзя ходить, но мы, будучи детьми, конечно, ходили», — говорит Кабиров. «Слухи, конечно, ходят, и люди строят самые разные догадки».
Советский центр села Муслюмово — призрак. Два пустых магазина, закрытое телеграфное отделение и памятник Второй мировой посреди поля. Шум о загрязнении начался после распада СССР, и деревня постепенно опустела. В ней было 4,5 тысячи жителей.
Официально действительное положение дел признали только во второй половине 1990-х. Проблемы этого района тогда широко рассматривались в международной прессе, но в последние годы освещались мало.
«Активисты исчезли, когда их объявили иностранными агентами», — рассказывает Кабиров.
В рамках программы по переселению в последнее десятилетие людям давали миллион рублей на покупку нового дома. По нынешнему курсу это 13 тысяч евро, и здесь этой суммы ни на что не хватит.
Последние полторы тысячи жителей переехали в построенный «Росатомом» в 2009 году поселок Новомуслюмово в нескольких километрах от прежнего села. Или, как здесь говорят, переехали на «Станцию». Таким образом, со времени первого заражения до программы по переселению прошел 61 год.
На поле у берега реки жуют траву два десятка коров — очевидно, они не понимают, что нужно держаться подальше от прежних мест пропитания. Возведенное на берегу подобие забора не мешает им спускаться к реке.
Рядом с разрушенным домом отдыха для детей у берегового обрыва нашелся жилой дом. Хозяин дома, Гилани Досыбаев, 60 лет, рассказывает, что он — чеченец, родившийся в ссылке в Казахстане, и впервые приехал в Муслюмово на строительные работы в 1987 году. Когда началась Первая чеченская война, он счел, что мудрее будет остаться здесь.
«Дети купались в реке, здесь рыбачили», — вспоминает Досыбаев. «Местные говорили только то, что „раньше это было запрещено“».
«Это было время президента СССР Михаила Горбачева, когда тогдашний глава области Борис Ельцин приехал сюда и сказал, что река опасна, и отсюда надо уезжать», — вспоминает Досыбаев. — «Но никто тогда не уехал, в основном все выясняли отношения друг с другом».
Досыбаев все еще живет в поселке, потому что он — человек принципа: судебное разбирательство о миллионе, который ему должны были выплатить в рамках программы переселения, продолжается уже несколько лет, и конца ему не видно.
«Изначально у нас был дом на две семьи», — поясняет Досыбаев. «Во второй половине дома жил брат с семьей. Он получил миллион по программе заселения и исчез. Когда я спросил о своих деньгах, мне ответили, что они уже выплачены».
Выплачиваемое государством пособие, однако, должно быть достаточным для Досыбаева: во-первых, он — жертва гонений Иосифа Сталина, во-вторых, он — инвалид из-за проблем со здоровьем, и в-третьих — эвакуированный по экологическим причинам. Правда, за последнее ему положена компенсация всего в сотню рублей в месяц, это чуть больше одного евро.
«Проблема в том, что эти выплаты нельзя получить единовременно», — с грустью говорит Досыбаев.
«Я проходил в Томске анализ хромосом. Моя доза облучения превышает норму в восемь раз. Мне, однако, говорят, что это связано не с тем, что я здесь живу. А с тем, что я каждый год делаю рентген из-за своих проблем со здоровьем».
Через несколько десятков километров вниз по реке находится маленький город Бродокалмак. Молодые люди Михаил Кокшаров и Алексей Узурбаев приехали сюда на скутере ловить рыбу. Уже наловили ведро лещей.
«Да, говорят, что река заражена», — рассуждает Узурбаев и поправляет удочку.
«Мы сами эту рыбу не едим, отдаем кошкам», — говорит Кокшаров.
В больнице города дежурит врач Рустан Мухамедьяров, 33 года. Он специализируется на психиатрии и скоро уедет из этой больницы на окраине — его ждет новая работа в Челябинске. Говорят, что Бродокалмак, тем не менее, без докторов не останется: благодаря системе обязательной врачебной практики здесь появится другой врач.
«Что касается онкологии, можно сказать, что, наверное, у каждого десятого какая-то форма рака — как у молодых, так и у пожилых, — говорит Мухамедьяров. — И наблюдается прямая зависимость от того, насколько далеко люди живут от реки».
У Госмана Кабирова тоже хватает проблем со здоровьем: скоро ему предстоит 14-я операция.
«У меня генетические изменения», — говорит Кабиров. Ему обидно за проблемы, которые у него возникли, но он, как это ни удивительно, относится с пониманием к программе по разработке оружия в 1948 году.
«С помощью своего ядерного оружия США уже в то время хотели поразить 20 целей на территории СССР. Наверное, при помощи этой нашей программы в итоге была предотвращена третья мировая война».
