Благодаря своему бряцанию оружием Кремлю за последние месяцы удалось поставить большую часть западной элиты под свой «рефлексивный контроль» — советская стратегия действий, направленных на провоцирование у противника желаемой реакции. У Москвы получилось убедить многих политиков, журналистов, военных, представителей интеллигенции и дипломатов по всему миру в том, что Россия представляет серьезную военную угрозу, и в случае необходимости готова к конфликту с НАТО, а, возможно, даже к третьей мировой войне. В результате политические и военные лидеры Запада сегодня занимаются поиском ответов на угрозы, которые во многом являются эфемерными. С другой стороны, Брюссель и Вашингтон уделяют недостаточное внимание и неадекватно реагируют на другие, реально существующие новые вызовы на востоке Европы.
Такое отвлечение — и есть главная цель конфронтационного поведения Кремля по отношению к Западу. Вместо того, чтобы трезво анализировать глубинные причины, реальные риски и конечные цели международного поведения России, политики и генералы НАТО сегодня готовятся к прошлой, т.е. к новой «холодной» войне. Предсказуемые реакции Запада играют на руку Кремлю, а не сдерживают его. Они уменьшают, а не увеличивают безопасность в Восточной Европе. Эта ситуация полна рисков для Европы, если не для всего человечества. Но она благоприятно сказывается на стабильности и устойчивости режима Путина.
НАТО и его государства-члены слишком нервно реагируют на новую агрессивность России — как в риторическом, так и в военном и политическом отношениях. Западные политики и военные почти ежедневно посылают Москве публичные устные и письменные сообщения в ответ на ее военные провокации вдоль западных границ России и на подрывную деятельность Кремля на территории ЕС. Войска НАТО движутся в восточном направлении. Оборонные бюджеты как Западной, так и Восточной Европы резко увеличиваются. Рассматривается возможность нового расширения НАТО в рамках ЕС, то есть включения в состав Альянса Финляндии и/или Швеции. Как проницательно заметил профессор политологии Нью-Йоркского университета Марк Галеотти, большая часть западной элиты «паникует из-за российской «гибридной войны». Ведущие политики, командиры НАТО, мозговые центры, влиятельные журналисты и искушенные дипломаты бьют тревогу. Позерство Кремля как раз и настроено на то, чтобы вызвать такой алярмизм, а не на эскалацию реального конфликта с Западом. Москва была бы просто не в состоянии выдержать настоящую «холодную войну» (не говоря уж о «горячей») с Западом. Почему?
Существует — в принципе — хорошо известное, но в настоящее время часто забытое фундаментальное различие между Российской Федерацией и Советским Союзом, а также связанный с этим парадокс нового противостояния Москвы с Западом. Россия не только гораздо слабее, чем СССР. В отличие от бывшего коммунистического руководства в Москве и от во многом автаркической плановой советской промышленности, новая правящая элита России и ее нефтяная экономика глубоко интегрированы с Западом. Что касается основных направлениях трубопроводов России, ее прямых иностранных инвесторов, наиболее привлекательных туристических целей россиян, заграничной недвижимости ее элиты, ее обычных или секретных банковских счетов, ее любимых улиц для шоппинга или популярных зарубежных учебных заведений — коренные интересы большей части правящих кругов, олигархии, интеллигенции и среднего класса России связаны со странами, которые являются членами НАТО, ЕС или их обоих (или же, как Швейцария, тесно связаны с ними).
Хотя Москва пытается создать себе образ евразийского гегемона, Россия не является ни возрожденным СССР, ни восточноевропейским Китаем, ни современным эквивалентом нацистской Германии. Конечно, Россия хорошо вооружена и имеет политическую систему, а также целенаправленно манипулируемое население, которые позволяют Путину действовать быстро, радикально и решительно. Тем не менее, целью непредсказуемых действий Кремля часто становятся именно те государства и организации, от доброй воли которых зависят функционирование слабой экономики, масштабной бюрократии, системы социального обеспечения, а также благосостояние элит России. Как ни странно, Запад теперь вооружается против врага, крупным зарубежным торговым партнером и инвестором которого остается тот же самый Запад. Несмотря на образ, который Кремль активно проецирует за рубежом, Россия является, в значительной степени, изолированной на международной арене. Громко превозносимые Москвой азиатские и другие партнерства, например, с Пекином, часто включают в себя страны, отношение которых к России, по сути, двойственное, а иногда скорее вежливое, чем дружелюбное.
Несмотря на то, что Брюссель имеет в своих руках большие рычаги давления на Россию, именно Москва устанавливает повестку дня в отношениях между Россией и ЕС/НАТО. В последнее время Кремль сумел перенести свою конфронтацию с Западом в одну из немногих областей, где у России есть какая-то сила — в военную сферу. Несмотря на свою высокую зависимость от западных рынков, инвестиций и сотрудничества, Россия постепенно втягивает евроатлантическое сообщество в состояние нестабильности, которое стабилизирует клептократию Путина, но явно идет вразрез с коренными интересами Запада. Высокие ставки текущего военного противостояния в Восточной Европе соответствуют большим внутренним политическим ставкам, которые для Путина связаны с удерживанием у власти. Но эти риски, очевидно, фундаментально противоречат нуждам и желаниям ЕС. Они становятся все более абсурдными ввиду продолжающихся интенсивных деловых отношений ЕС с российскими госкорпорациями. Для своего же блага Запад должен как можно скорее изменить тему разговора с Москвой— от военных вопросов к экономическим и финансовым.
Кроме того, Запад должен переориентировать свою тревогу на те части Восточной Европы, где имеют место реальные военные вызовы. Гипотетическое нападение России на, к примеру, страны Балтии немедленно вызовет разрушительные экономические санкции или даже полную внешнюю блокаду России всем Западом. ЕС и его инструменты, таким образом, являются более надежными механизмами защиты Эстонии, Латвии или Польши, чем НАТО и все его сверхсовременное оружие. Однако, как показали войны в Восточной Европе за последние 25 лет, такие страны, как Грузия, Украина и Молдавия, не могут рассчитывать на экономические и финансовые рычаги влияния ЕС на Россию. Таким образом, эти страны, нуждаются в такой военной помощи, техники, подготовке и силе, чтобы обеспечить эффект сдерживания России. В худшем случае, они должны быть в состоянии защитить себя от новой российской атаки настолько эффективно, чтобы высокие потери России быстро привели бы к внутриполитическим рискам для путинской системы.
Западным правительствам и аналитикам нужно глубже распознать корыстные основания действий Кремля, смысл азартных игр российских «политтехнологов» и холодный расчет сверхбогатых московских правителей. Постсоветская Восточная Европа, Южный Кавказ и Центральная Азия предоставляют необъятную площадку для неоимперских авантюр Москвы, направленных на отвлечение россиян от продолжающегося разворовывания природных богатств их страны тысячами администраторами и слугами путинской системы.
Москва будет пытаться и далее контролировать рефлексы Запада разными военными средствами, и тем самым поддерживать высокую температуру на международной арене. Она продолжит провоцировать Брюссель и Вашингтон, чтобы помешать межгосударственному единству, стратегической согласованности и последовательным действиям Запада. Тем не менее, учитывая свои многообразные связи с Западом, российская элита также будет следить за тем, чтобы противостояние не вышло из-под контроля и не будет рисковать начать полномасштабный конфликт.
Ради собственных интересов Запад должен подняться над этими мелкими играми Кремля. Это означает, что Запад не будет следовать Москве на пути дальнейшей военной конкуренции. Вместо этого он должен наконец использовать свои многочисленные экономические инструменты. Западу нужно, как Галеотти выразился, «прекратить играться» (stop playing nice) в своих отношениях с Кремлем. Как только российская элита это поймет, мы увидим быстрое улучшение в Донбассе, Сирии и других регионах мира.
