Семен Семенченко — народный депутат Украины от фракции «Самопомощь». Первый заместитель главы комитета по вопросам национальной безопасности и обороны. Был активным участником Евромайдана. Получил известность в качестве командира добровольческого батальона «Донбасс». Женат, воспитывает трех детей.
«112»: Сегодня у нас в гостях народный депутат Семен Семенченко. Здравствуйте, Семен. Сейчас, когда у нас новое правительство, новая коалиция, кто ответит за прежние два года потерянной нами жизни? Почему нет политической ответственности в виде сложения вами мандатов, раз вы не смогли ничего сделать?
Семен Семенченко: Было бы правильно и справедливо каждому отвечать за свое. «Самопомощь» не скурвилась, а все те, кто своим принципам изменил, сейчас не в нашей фракции. Я не голосовал ни за один закон, за который мне было бы стыдно. Все те законопроекты, которые я обещал сделать, я их сделал. И не моя вина, что их не выносят на рассмотрение ВР. У меня личный конфликт с президентом Украины, и я думаю, что его окружение получает гигантские бонусы, угождая ему. 26 голосов у «Самопомощи», и мы готовы голосовать за те законы, которые нужны. Но эти законы не ставятся на ВР, потому что у нас есть две мегафракции, и они несут всю ответственность за страну. Случайно в эту ВР попало до 60 человек, не относящихся ни к одному политическому клану. Система тогда была еще неустойчивой. И я не думаю, что было бы хорошо еще уменьшить это количество сейчас. Наоборот, его надо увеличивать.
— Люди, которые идут коалицией для изменения участи страны, несут солидарную ответственность. Вы виноваты в том, что не смогли убедить своих коллег в том, что это надо делать.
— Я знал, зачем я шел. Я не даю сейчас полностью похоронить дела по Дебальцеву и Иловайску, и абсолютно не моя вина, что фракции коалиции в комитете голосуют солидарно с Левочкиным (Сергей Левочкин — глава администрации президента Украины, — прим. ред.) за то, чтобы это не расследовать. Я буду требовать, пока у меня хватит сил, привлечь к ответственности Муженко (Виктор Муженко — начальник Генерального штаба — Главнокомандующий ВС Украины, — прим. ред.), Гелетея (Валерий Гелетей — министр обороны Украины, — прим. ред.), Порошенко за эти военные поражения.
— А как вы не даете похоронить эти дела?
— Я — потерпевший по этому делу и прилагаю все юридические усилия для того, чтоб это дело не закрыли. Я в каждом эфире не даю об этом забыть, а именно забыть — это то, что им сейчас нужно. Порошенко делает все для того, чтобы это дело не было передано в суд. В Дебальцеве за полгода не было построено ни одного бетонного укрепления, туда не были подтянуты резервы. Все сообщения о том, что Россия ударит, игнорировались. В ключевой пункт Логвиново, между Артемовском и Дебальцевым, за несколько часов до того, как туда ударили российские войска, по команде Генштаба отвели украинские войска и дали занять эту территорию. Если бы команду отдавал лично Муженко, он бы давно бы уже сидел. Я думаю, что команду отдавал, в том числе, и Порошенко, потому что неоднократно руководители фракции рассказывали, как происходят «нарады», на которых рассказывают о военных вопросах. И Петр Алексеевич лично показывает на картах, как это и что. Я не думаю, что одни и те же лица после Иловайска и Дебальцева повторили одни и те же ошибки. Погибли мои товарищи, и я не хочу, чтобы после показывания указкой оставляли сначала бездарно нашу территорию, гибли люди, а потом это объявлялось военной победой и брехней, как говорит советник Порошенко, и все это покрывалось. Он имеет право так действовать по закону, но по закону любые такие вещи должны быть расследованы военной прокуратурой. Не добровольцев паковать по тюрьмам, а расследовать это
— «Самопомощь» собиралась, в известной степени, из случайных людей.
— Все эти люди, которые посмотрели, как разворовывали страну последние 20 лет, профессиональные политики приняли решение брать на себя ответственность, идти, получать опыт, честно переживать все невзгоды и нести за это ответственность.
— Говорят, что вы — человек Коломойского. И ваш псевдоним — Семенченко — был придуман в кабинете Коломойского.
— А есть хоть одно доказательство этому?
— Мне говорили об этом в приватной беседе депутаты, которые якобы присутствовали при этом.
— Вы можете привести хоть одно косвенное доказательство моего отношения к Коломойскому?
— У меня лично прямых доказательств нет. А косвенные доказательства — это очень расплывчато. Зачем вы в одном из первых интервью газете «2000» два года назад рассказывали, что у вас три высших образования и т. д.? Что вас вело к этому?
— Я не знаю такого интервью и его не давал. Существует Семен Семенченко — человек, не депутат, не публичное лицо. «Семен Семенченко» — сначала было моим боевым псевдонимом. Я не был депутатом и ничем не был обязан ни одному из тех диванных экспертов, журналистов, политологов, которые меня комментируют. Я, видя, что на Донбассе нет армии, нет поддержки
— Непросто человеку поменять имя. Кто вам выдавал новый паспорт?
— Очень просто. Любой человек может поменять имя.
— У вас есть высшее образование?
— У меня есть семь лет формального высшего образования. Я окончил Севастопольский технический университет. До этого два курса отучился в военном морском училище. После этого я обучался во ВГИК, его закончил, но не получил диплом, потому что не сдал дипломную работу. Одновременно еще учился на факультете операторского мастерства. Последнее, что я получал, было в 2008 г. Когда я подавал документы в ЦВК, у меня на руках даже не было документа о среднем образовании, потому что все, что у нас было, осталось дома, в Донецке. В мае 2014 г. моя жена выехала из Донецка с тремя детьми и одной сумкой. Мы не думали, что государство вот так тупо там кинет всех там напрызволяще. Мы думали, что мы туда вернемся. Я заканчивал вузы в Севастополе, жил в Донецке. Последний вуз окончил в Москве. У меня нет возможности получить в РФ что-либо. Поэтому я честно объяснил ситуацию в ЦВК, честно сказал, что у меня нет ни одного документа, и они мне написали: «Среднее образование». Поэтому давайте считать, что у меня среднее образование, то есть то, что написано в ЦВК. Когда я баллотировался в Кривом Роге, я честно написал, что у меня нет ни одного документа.
— Правда ли, что когда вы регистрировались в Кривом Роге, вы зарегистрировались как переселенец из аннексированного Крыма?
— Правда. Я зарегистрирован в квартире своих родителей в Севастополе. В Донецке я жил последние десять лет. Я не купил квартиру в Донецке, я встретился там со своей женой, и у нас появилось трое детей.
— Ваши родители остались в Севастополе?
— Я не буду об этом говорить, потому что у меня очень тяжелая ситуация. Я для 90% своих родственников — предатель, и это послужило одной из причин, почему я менял фамилию.
— У вас есть вопрос?
— Как вы считаете, эта система может выкинуть кого угодно или есть исключения?
— Я думаю, что система, в которой нет противодействия и рычагов и которая не является подлинно демократической, может выбросить из себя кого угодно. Поэтому пока мы не создадим суды в стране, никаких реформ мы провести не сможем. И система будет сама себя пожирать.
(Публикуется с небольшими сокращениями).
