Киев — 25 мая завершается второй год президентства Петра Порошенко. И если первый год каденции — запомнился как год войны, поражений под Иловайском и Дебальцевым, отчаянных попыток вернуть стране стабильность и не потерять дух демократии, то второй — он был как бы мирным (если считать миром постоянные сводки об убитых и раненных в зоне АТО). Но он оказался нервным, драматичным и так плотно насыщенным вызовами, что подобное давление времени, наверное, не испытывал на себе ни один из предшественников нынешнего президента.
Вызовы были разные — большинство из них с полным правом можно отнести к вызовам для всей страны, или для правительства, гражданского общества. Но для человека на таком посту вызов для страны — это всегда личный вызов, который требует продуманного ответа, решительных действий, быстрой реакции. Были и вызовы более узкого и даже личностного характера, с которыми сталкивается каждый политик, взошедший на вершину власти. Были и вызовы, вставшие перед другими людьми, но теми, кого привел во власть Президент, а, значит, и на них нужно было реагировать.
1. Майдан-3.0. Когда в Кремле поняли, что извне Украину разрушить непросто, то взялись за внутреннюю дестабилизацию. Усилия агентов Москвы совпали с растущим недовольством активной части общественности из-за медленного продвижения реформ и невыполнения обещаний, данных на Майдане. Стала будоражить тема «Третьего майдана», главную движущую силу которого видели в добровольческих батальонах. Апогей кризиса пришелся на июльский съезд «Правого сектора» (организация, запрещенная в РФ, прим. ред.), собравший на Майдане около 5 тысяч людей в камуфляже, и на августовский взрыв гранаты около ВР, унесший жизни 4 человек. Президенту удалось найти аргументы для урегулирования ситуации: батальоны вскоре влились в регулярные части армии и Нацгвардии, Ярош отказался от идеи вооруженной борьбы с властью, за чем последовал раскол «Правого сектора», а долгое время анонсированный российскими СМИ «Третий майдан» обернулся (не без усилий отечественных спецслужб) маргинальной клоунадой. Можно сказать, что Порошенко тот раунд выиграл.
2. Угроза дефолта. Весь позапрошлый и половину прошлого года над страной, страдающей от агрессии, витал призрак дефолта. Наконец, в октябре 2015 года, после полугодичных переговоров со Специальным комитетом кредиторов, Украина получила согласие на реструктуризацию почти 23 млрд долл. долга. Около 20% — 3,6 млрд долл. — кредиторы согласились списать. Это позволило более жестко говорить с российскими кредиторами, финансировавшими в свое время Януковича. Конечно, львиную долю работы тут проделала министр финансов Наталия Яресько. Но, с одной стороны, Яресько — выдвиженка Президента, а с другой — возможно, именно его гарантии (как, впрочем, и бывшего тогда премьером Яценюка) стали залогом доверия зарубежных партнеров.
3. Минск-2. Соглашение в Минске было воспринято нацией как желанная отсрочка в войне. Но осенью 2015-го наступило время платить по счетам. Попытка ввести договоренности об Особом статусе оккупированного Донбасса в конституционное поле вызвали серьезный кризис в обществе. Именно он привел сначала к кровавым событиям у Верховной Рады, а потом к угрозе провала голосования по поправкам в Конституцию зимой 2016 года. Негативный результат голосования в парламенте мог стать поводом для обвинения Украины в срыве Минского процесса и снятия санкций с России. Президент и его команда ответили на вызов, можно сказать, ассиметрично: через Конституционный суд был проведен вердикт, отодвигающий окончательное решение вопроса на бесконечно отдаленное время.
4. Судебная реформа. Год назад успех ее казался предсказуемым. 21 мая 2015-го Порошенко указом утвердил стратегию реформирования судоустройства. Механизм был запущен, однако, весь год, несмотря на ощутимое давление на ВР со стороны президентской ветви власти, пробуксовывал. Изменения в Конституцию уже одобрены КС, приняты в первом чтении и требуют конституционного большинства. Мешают разные взгляды на то, кто должен больше влиять на назначение судей: президент или парламент. На протяжении всей весны Порошенко несколько раз призывал депутатов вернуться к реформе, но пока неизвестно, найдется ли 300 необходимых для этого голосов. Неожиданную отсрочку старая судейская гвардия использовала для сплочения: опротестовываются результаты люстрации, возвращаются на свои места судьи, чинившие расправу над Майданом. Запад не склонен ждать: на днях промедление с судебной реформой там расценили как невыполнение одного из условий соглашения об Ассоциации. Можно ли сказать, что на этот вызов Порошенко пока не сумел ответить? Как минимум, ответ переносится на третий год каденции…
5. Безвизовые законы. Безвизовый режим с Евросоюзом, как и соглашение об Ассоциации, Порошенко, как человек, всецело отвечающий за внешнеполитический вектор страны, мог вполне законно поставить себе в заслугу. Но и тут столкнулся с упорством депутатов. В том числе и из «собственной» фракции Верховной Рады. Так называемые «безвизовые законы», касающиеся заочного судопроизводства, ареста нажитого коррупционным путем имущества, создания Нацагентства по розыску криминальных активов, электронного декларирования — вроде бы и принимались, но с маленькими поправками, полностью нивелирующими смысл документа. Это расценивалось в Европе как прямой обман и привело власть на грань конфликта с европейскими друзьями Украины. В вопросе либерализации визового режима Украина уже выпала из «пула» стран-кандидатов, и решение по ней отодвигалось в далекое будущее. И лишь многократным возвращением законов в парламент, давлением на собственную фракцию и уговорами союзников почти загубленное дело удалось спасти.
6. Правительственный кризис. Сформированное в 2014-м году (не без активного участия Порошенко), так называемое «правительство технократов» к осени 2015-го года стало вызывать все большее недовольство у парламентариев. Началась мощная кампания за отставку Яценюка и возглавляемого им Кабинета. Силой продавленный в конце года Бюджет только подлил масла в огонь. А после демарша ряда министров и призыва Яценюка не поддаваться влиянию депутатов, противоречие стало непримиримым. Хитрость с отчетом правительства, «неудом», но без последующей отставки, казалось, дала передышку до осени. Но выход из большинства сразу трех фракций поставил под грозу не только коалицию, но и стабильность в стране. Порошенко смог «уговорить» Яценюка, но не смог продвинуть Яресько, как креатуру Запада, способную быстро сдвинуть реформы, а потому остановился на более устойчивом варианте с Гройсманом.
7. Угроза досрочных выборов. Удачно проведенная комбинация со сменой премьера укрепила позиции Президента и консолидировала власть, сняв как минимум на полгода с повестки дня проведение досрочных выборов. Хотя в разгар кризиса казалось, что Порошенко уже готов распустить парламент. Во всяком случае, этим он пригрозил и своей партии, и «Народному фронту», если они не договорятся. Запах крови раззадорил вероятных лидеров будущей предвыборной гонки, новоявленных оппозиционеров из Батькивщины, Самопомочи и Радикальной партии. Но возможный приход к власти популистов и угроза реванша бывших соратников Януковича заставили власть искать нетрадиционные пути. Большинство, по всем математическим подсчетам казавшееся невозможным, было собрано, выборы отсрочены. Очевидно, надолго. Тактическая, но очень важная победа Президента.
8. Саакашвили. Отсрочка выборов, позволила, к удивлению многих, решить еще одну проблему — неумеренную активность на политическом поле Михэила Саакашвили. Назначение бывшего президента Грузии и большого друга Украины на должность главы Одесской ОГА сам Порошенко, очевидно, расценивал как сильный ход. Это и был сильный ход, но человек, поруководивший в свое время страной, безусловно, не мог удержаться в рамках отведенных ему полномочий. Конфликты с правительством и влиятельными депутатами из президентской фракции, принятый народом на «ура» «Антикоррупционный форум», спешное формирование собственной политической силы с участием внутренних оппозиционеров из президентской фракции — это был вызов. Правда, надо отметить, что Саакашвили никогда не переступал границу в критике Порошенко, и Петр Алексеевич отвечал тем же, терпеливо снося риторику Михэила. После просьбы о помощи накануне майских событий в Одессе и быстрой реакции на нее Президента, оппозиционность Саакашвили, как и его общественного движения практически сошла на нет.
9. Коломойский. Борьба с олигархом началась еще в 2014 году, когда, снискав лавры борца-патриота, Игорь Валериевич решил не останавливаться. Свою отставку с должности губернатора Днепропетровщины и отстранение от потоков своих людей он воспринял болезненно. Подконтрольные Коломойскому СМИ начали бить ниже пояса. Апофеозом войны стали выборы в Чернигове и Днепропетровске, мобилизация партии «УКРОП» и арест Корбана. Какие рычаги привел в действие Президент, можно только догадываться, но судя по тому, что война в СМИ была свернута, дело Корбана ушло из новостных лент, а «УКРОП» перестал говорить о своей оппозиционности, решение было найдено.
10. Генпрокурор. Вечная головная боль Президента. Попытка заставить монстра Генеральной прокуратуры работать на демократию так и не увенчалась успехом. Ни один из двух прежних прокуроров, предложенных парламенту лично Петром Алексеевичем, не стал реформатором. Долгие месяцы безвластия, попытка обезглавленного спрута сформировать «прокурорское самоуправление» и полностью выйти из-под контроля общества заставили Президента действовать в стиле «блицкрига». Мало кто ожидал, что закон, разрешающий Юрию Луценко стать генпрокурором, наберет нужное количество голосов, и что уже через несколько часов после его принятия Генпрокуратура получит нового руководителя. Впрочем, это пока еще не ответ на вызов, это выбор инструмента для такого ответа. Станет ли удачной третья президентская попытка? «По плодам их и узнаете их», — сказано в одной мудрой книге.
11. Офшоры. Утечка документов панамской юридической компании о пользователях офшорами, среди которых всплыл и «Рошен», стала болезненным и неожиданным вызовом для Порошенко. Проблема с президентским бизнесом, и до того будоражившая общество, крайне обострилась. Предложения Петра Порошенко о шагах по деофшоризации страны в целом, о присоединении Украины к международной межведомственной конвенции по обеспечению доступа к счетам нерезидентов, сняли часть вопросов, но в целом отнюдь не «закрыли тему». Многочисленная оппозиция сосредоточилась на создании спецкомиссии по расследованию офшорного скандала и вернула в информационное пространство тему импичмента. Защищаясь, Президент сумел доказать юридически, что не нарушал закон, и офшоры были использованы не для ухода от налогообложения, а исключительно для продажи «Рошена». Тем не менее, этот вызов все еще остается в повестке дня.
12. Савченко. Нет сомнений, что на протяжении года Порошенко вел не одни переговоры с самыми разными людьми об освобождении Надежды Савченко. И все же, когда накануне оглашения приговора она объявила сухую голодовку и находилась на краю смерти, общество обратило взгляды к Президенту. Была развернута целая кампания, возлагавшая ответственность за возможную смерть героической украинской летчицы лично на Петра Порошенко — его обвиняли в медлительности, нерешительности, в том, что «не отправился лично к Путину просить за Надю», и напротив — в том, что международным резонансом непомерно взвинтил цену возможного обмена. Президент отреагировал быстро — был разговор с Надеждой по телефону (срочно доставленному в место ее заключения) с уговорами прекратить голодовку, было несколько звонков Путину, было официальное предложение по обмену Савченко на двух российских спецназовцев. Но процесс идет далеко не так быстро, как того требовала бы его острота.
Пожалуй, в моральном плане это самый ощутимый вызов, стоящий и ныне перед Порошенко, как лидером страны, обязанным защищать ее граждан. Но и самый трудный для адекватного ответа, ведь ключи к решению проблемы лежат не в Киеве, а в Москве.
