Сближение противников: почему Америка скоро будет бороться за благосклонность России

Из-за кризиса на Украине Москва и Вашингтон рассорились, но в связи с конфликтом в Сирии их позиции вновь сближаются. Американский эксперт Джозеф Брэмл (Josef Braml) объяснил, почему русские очень нужны Америке.

Spiegel Online: Став президентом США, Барак Обама объявил «перезагрузку» отношений с Россией, однако сейчас их можно назвать враждебными. Политика Обамы потерпела крах?

Брэмл: Обама начал «перезагрузку» не от хорошей жизни: американцам нужны были русские, чтобы избежать ослабления своих войск в Афганистане. Киргизия, будучи союзником России, угрожала закрыть американскую авиабазу в Манасе, которая была чрезвычайно важна для снабжения войск в Афганистане. Чтобы предотвратить ее закрытие, американцам пришлось начать с русскими диалог. Это никак нельзя было назвать «браком по любви».

— Но почему возникла открытая вражда?

— Причиной стала внутренняя слабость России. В 2011 году Путин решил вновь стать президентом, но в Москве против этого на улицу вышли десятки тысяч человек. Это очень обеспокоило его. А потом началась революция на Майдане. Путин боится, что Украина однажды, по примеру Польши, станет членов ЕС и тем самым еще одной страной, уровень жизни в которой выше, чем в России. Так что речь зашла, по сути, о выживании правящего режима. А благодаря аннексии Крыма и всплеску патриотизма Путин стал популярнее, чем когда бы то ни было.

— Российские СМИ в 2011 году передавали, что вице-президент США Джо Байден пытался заставить Путина «дать дорогу» считавшемуся более либеральным Медведеву.

— Я не могу себе представить, чтобы Обама и Байден были настолько наивными. Концентрация на одной единственной персоналии ведет к заблуждениям. Дело не в Путине, не в том, пришел или не пришел бы он обратно к власти. В США ситуация похожа: там внешняя политика более последовательна, чем многим того хотелось бы. У них схожие интересы.

— То есть отношение к России после ухода Обамы останется таким же, как сейчас?

— Нет. Сейчас сближение сторон намечается сильнее, чем когда-либо. В Сирии оно очевидно: русские больше не держатся «мертвой хваткой» за Асада, а американцы больше не настаивают на его уходе, во что бы то ни стало. Обе стороны заинтересованы в предотвращении еще большего зла — усиления «Исламского государства».

— Какова долгосрочная стратегия Вашингтона в отношении России?

— Американцы поняли, что своими санкциями могут заставить Россию броситься в объятия Китаю. А Китай представляет для США еще большую опасность. Америка заинтересована в том, чтобы настроить Россию против Китая.

— Почему?

— Американцы могут перекрыть пути поставки жизненно важных для Китая энергоносителей через Ормузский пролив, через Малаккский пролив в Сингапуре, тесно связанном с Соединенными Штатами, через Ломбокский и Зондский проливы севернее Австралии. Бывшая диктаторская Мьянма в срочном порядке «демократизируется», чтобы ее в случае необходимости можно было использовать для перекрытия нефтепроводов, ведущих в Китай. Таким образом, у того остается один единственный сухопутный путь для поставок — через Россию. В Вашингтоне, наконец, поняли, что санкции вредят, в частности, их собственным интересам. И эту ситуацию теперь будут выправлять — независимо от того, кто станет следующим хозяином Белого дома.

— А почему русские должны согласиться на «перезагрузку 2.0»?

— Россия сама боится, что Китай обгонит ее. В ходе недавних переговоров в Москве я увидел, что там тоже постепенно начинают оценивать ситуацию трезво и понимают, что надежды на поддержку со стороны Китая не оправдываются.

— А почему, собственно?

— Китай активизирует свои отношения с Ираном. Пекину нужен Тегеран в качестве поставщика энергоресурсов, чтобы иметь возможность жестче противостоять Саудовской Аравии. Там китайцы сейчас вкладываются в новые трубопроводы и снижают цену, которую может затребовать Россия.

— Вернемся к американцам: вы ожидаете скорой отмены санкций?

— Нет — Вашингтону нужно сохранить лицо. Но намечается тенденция к отмене санкций. И Запад вновь готовит привлекательные предложения вроде недавней инициативы Меркель по созданию единого экономического пространства от Ванкувера до Владивостока. Интересно, согласятся ли на это русские? Готовы ли они ввязаться в международную конкуренцию и выиграть? Ведь в Москве есть немало людей, которым и в условиях санкций и конфронтации живется совсем не плохо — например, сотрудникам силовых ведомств.

— А с чего бы Путину менять собственный курс?

— Он и другие понимают, что политика изоляционизма заведет Россию в тупик. От этого пострадал уже СССР. Россия рискует остаться аутсайдером в торговых отношениях. Китай стремится к сближению с Казахстаном и другими странами, которых Россия, в свою очередь, завлекает в Евразийский экономический союз. Но поскольку доходы от экспорта нефти падают, шансы Москвы в противостоянии с Китаем тают.

— А почему Китай так беспокоит американцев?

— Китай больше не вкладывает свои валютные резервы в американские гособлигации. Пекин тем самым прекратил финансировать американскую экономику и вкладывает средства в собственные проекты. Примерами этого являются инициатива по созданию так называемого «Нового Шелкового пути», создание Азиатского инвестиционного банка инфраструктуры и т. д. В последнем проекте принимают участие даже Великобритания, Франция и Германия, хотя они и испытывают огромное давление со стороны американцев. Китай широко трактует собственные интересы, привлекает к участию в своих проектах другие страны и тем самым вполне может полностью подчинить геополитически важный евразийский регион своим интересам. Но это противоречит глобальным претензиям сверхдержавы США.

— Москва пестует у своих граждан враждебный образ США, граждане его приняли, а популярность Путина весьма велика. Зачем Москве в будущем отказываться от этого мобилизационного резерва?

— Я надеюсь, что Кремль мыслит категориями не только сиюминутной важности. Экономический национализм и самоизоляция в краткосрочной перспективе выгодны для популярности президента. Однако в долгосрочной перспективе они угрожают подорвать фундамент его власти. Но, кстати, на Западе в этом тоже никто не должен быть заинтересован.