«Польша откажется от импорта российского газа», — объявил представитель польского правительства по вопросам развития стратегической энергетической инфраструктуры Петр Наимский (Piotr Naimski) — автор энергетической доктрины партии «Право и Справедливость» (PiS). Сейчас газ с востока — это основное топливо, покрывающее около 60% нашего спроса. Справимся ли мы без него?
Польша покупает газ у России по договору от 1996 года, который появился в момент принятия решения о строительстве отрезка газопровода «Ямал — Европа» на польской территории. Контракт с Газпромом, который много раз редактировали и продлевали, действует до 2022 года. Наимский впервые открыто сказал о том, что очередного продления не будет, мы переживем без российского газа. Он, правда, не исключил, что мы продолжим его покупать, но уже без долгосрочных договоров.
Эти договоры стали темой для регулярных споров, которые касаются в первую очередь формирования цены на газ. Она устанавливается по крайне невыгодной для нас формуле. На этой почве у «Права и Справедливости» есть травма. Здесь играют роль не только традиционные антироссийские фобии, но и опыт: в 2005-2007 годах при правительстве «Права и Справедливости», «Самообороны» и «Лиги польских семей» россияне использовали нашу ситуацию и вынудили Ярослава Качиньского (Jarosław Kaczyński) согласиться на изменение ценовой формулы, что вело к повышению цены на газ. Поэтому сейчас новое правительство PiS хочет положить торговому сотрудничеству с Газпромом конец. До 2022 года сделать это невозможно, но у нас уже есть план.
Вопрос в том, насколько реален этот план, и во сколько он нам обойдется? Прекращение действия Ямальского договора в той форме, в какой он существовал два десятилетия, — это само по себе хорошее решение. Оно наверняка обрадует Брюссель, который давно стремится к тому, чтобы страны-члены ЕС отказались от долгосрочных контрактов, поскольку россияне используют их для давления на отдельные государства: одни получают газ дешевле, другие — дороже. Еврокомиссия хочет, чтобы газом в ЕС торговали, как любым другим товаром: на товарной бирже. Продавец выставляет свой товар, рынок определяет цену, покупатель платит и получает газ, не проверяя, откуда поступили те или иные молекулы: из Сибири или с Северного моря.
Ямальский контракт стал также серьезной проблемой для нефтегазового концерна PGNiG, компании, которой приходится платить за газ вне зависимости от того, есть ли на него покупатели, или нет. Однако прежний монополист утратил свою исключительную роль и вынужден конкурировать с другими фирмами, импортирующими газ, который зачастую оказывается дешевле российского. Так что оковы долгосрочного контракта представляют сейчас для PGNiG все большую опасность.
Проблема только в том, не попадем ли мы из огня в полымя? Правительство «Права и Справедливости» снова начало развивать очень дорогостоящие проекты с сомнительной рентабельностью. Если мы собираемся отказаться от российского газа, то Европа делать этого не намерена. Напротив, мы видим проект «Северный поток-2», а также много новых транспортных путей для поставок российского газа.
При своем географическом положении, имея на своей территории один из основных путей поставок газа из России, мы не только собираемся создать собственную систему снабжения, но и завоевать с ее помощью рынок. И все это в ситуации, когда у нас нет реальных союзников. Ведь ни немцы, ни чехи, ни словаки, ни австрийцы не заинтересованы в том, чтобы отключиться от российского газа или присоединиться к нашим альтернативным проектам. В свою очередь датчане, которых привлекает идея создания подводного газопровода, видят в нем путь, по которому пойдет… российский газ.
