Почти повсюду в Европе правые националистические партии побеждают на выборах. И они везде хотят одного: выгнать иностранцев, перекрыть границы, отменить евро; иногда они также требуют роспуска Европейского Союза. Глобализация нас не коснется — это их основное обещание. Их ряды пополнились на фоне миграционного кризиса. Эти партии уже давно завоевали симпатии не только периферии общества: они «проложили дорогу» в самый его центр.
В основании правонационалистического Национального фронта (НФ) в 1972 году принимал участие Жан-Мари Ле Пен (Jean-Marie Le Pen). В 2011 году место председателя НФ заняла его дочь Марин Ле Пен (Marine Le Pen), которая модернизировала риторику партии. Вместо антисемитских лозунгов в центре теперь стоят террор, засилье иностранцев, исламизм, связанные с «отвоеванием суверенитета» в сфере экономики: оградительные пошлины для сельского хозяйства, финансовая поддержка среднего класса, возврат к собственной валюте, окончание навязанной Германией политики экономии. Размер минимальной зарплаты должен быть повышен, возраст выхода на пенсию снова снижен до 60 лет.
На выборах в Европарламент в 2014 году НФ впервые получил большинство голосов (почти 25%). На региональных выборах в декабре 2015 года правые националисты в первом туре дошли до 27,7%, став в шести регионах самой мощной политической силой, однако проиграв на перебаллотировке коалиции крупных партий. Тем не менее, Ле Пен на президентских выборах 2017 года может стать претендентом, с которым стоит считаться. Ханс-Юрген Шламп (Hans-Jürgen Schlamp).
Наряду с Лигой Севера, котирующейся в диапазоне от правого национализма до правого экстремизма, голоса избирателей схожими лозунгами набирает «Движение пяти звезд». Лига была основана в 1989 году как сепаратистская партия, помимо прочих, Умберто Босси (Umberto Bossi), который лидировал в ней, пока после коррупционного скандала в 2012 году не был вынужден уйти. Его преемник Маттео Сальвини (Matteo Salvini) убрал старую лирику «Свободы для Севера», сконцентрировав лозунги против мечетей, цыганских поселений, «чудовища» ЕС в Брюсселе и дополнив их обещаниями снизить налоги, повысить безопасность, ввести химическую кастрацию педофилов и насильников. В опросах почти 15 процентов итальянцев отдают свои голоса Лиге. Тем самым она, опережая «Вперед, Италия» Берлускони (Berlusconi), является крупнейшей партией правого лагеря.
Неоднозначно правым, скорее политически мечущимся предстает протестное движение бывшего комика Беппе Грилло (Beppe Grillo). Оно также создает настроение страха перед «библейским», несущим с собой болезни и преступность потоком переселенцев в Италию. Согласно опросам, до 28% проголосовали бы за его «Пять звезд». Тем самым он бы едва не дотягивал до результата правящей Демократической партии. Ханс-Юрген Шламп (Hans-Jürgen Schlamp)
Правопопулистская Партия независимости Соединенного Королевства (ПНСК) была основана в 90-х годах, объявив своей целью вытащить Великобританию из ЕС: идея, доминирующая в настоящее время в политических дебатах в Соединенном Королевстве. 23 июня британцы примут участие в референдуме, посвященном членству в ЕС. Если сторонники ЕС в конце года лидировали по опросам, то сейчас гонка идет «ноздря в ноздрю».
Соответственно сейчас лидер партии Найджел Фараж (Nigel Farage) может ходить с козыря: он постоянно поддерживал в обществе страх перед беженцами из ЕС. В последнее время Фараж выражал критику того, что остаться в Европе означало бы массовый поток беженцев. Отмена визового режима для турок, обещанная за сделку между ЕС и Анкарой, якобы является «тотальным безумием». Без этого давления справа премьер-министр Дэвид Кэмерон (David Cameron) едва ли пообещал бы проведение референдума.
Если отвлечься от одной этой темы, стоит сказать, что Фараж переделал ПНСК в широкое движение, обладающее экономической программой и дающее возможность независимым экспертам проверять его предвыборный манифест. Между тем это партия, объединяющая как разочаровавшихся консерваторов, так и рабочих и служащих, которые раньше голосовали за лейбористов и боявшихся дешевой рабочей силы из других стран Европы.
Своих максимальных успехов ПНСК добилась на выборах в Европарламент, депутатом которого Фараж является с 1999 года. А на выборах в нижнюю палату парламента в прошлом году правые популисты получили почти 13% голосов. Вера Кемпер (Vera Kämper) и Кристоф Шойерманн (Christoph Scheuermann)
В Польше национально-консервативная партия «Право и справедливость» (ПиС) с прошлой осени правит в одиночестве и при отсутствии конкурентов. Она победила как на президентских, так и на парламентских выборах. Хотя основатель партии Ярослав Качиньский (Jaroslaw Kaczynski) официально и не занимает государственной должности, он с заднего плана определяет политику правительства. Он способствовал тому, чтобы ключевые посты в спецслужбах, госпредприятиях и государственных СМИ заняли представители ПиС. Он фактически лишил силы Конституционный суд. Даже сторонники ПиС критикуют эти шаги. Партию выбирали, прежде всего, из-за ее обещаний в социальной сфере — и поскольку партия презентовала себя как реформистская альтернатива кажущейся высокомерной и потрепанной либеральной «Гражданской платформе».
Национализм для избирателей играл малую роль, но он не исчез: «Мы рассматриваем членство в ЕС как долгосрочную перспективу, однако мы не по каждому вопросу солидарны с ЕС», — заявил на днях Ярослав Качиньский. На какой внешнеполитический курс конкретно он нацелен, неясно, отношение к Германии пока еще не пострадало. Ясно одно: ПиС нужны миллиарды из Брюсселя, чтобы сделать конкурентноспособным слабый в экономическом плане восток страны. А также: ПиС желает отказаться от приема беженцев. Они, по мнению Качиньского, принесут с собой в Польшу болезни, преступность и шариат. Ян Пуль (Jan Puhl).
В Пражском парламенте нет правонационалистических партий, но зато в Градчанах есть Милош Земан (Milos Zeman). Президент, бывший когда-то социал-демократом, последнее время извлекал выгоду из направленных против чужаков лозунгов: за высоким числом беженцев, по его мнению, скрывается «организованное нашествие», интеграция мусульман в чешское общество невозможна, ибо те станут «отрубать ворам руки» и «побивать неверных жен камнями».
Такими заявлениями Земан удовлетворяет спрос на простые, националистические лозунги. Правым партиям «Заря прямой демократии» и «Блок против ислама» не удалось преодолеть пятипроцентный барьер, поскольку недовольные чехи выбирают по большей части коммунистов, к которым едва ли обращались с 1989 года. Коммунистическая партия Богемии и Моравии хочет выхода из НАТО и ЕС, агитирует за тесное сотрудничество с путинской Россией. На последних выборах, набрав 15%, она стала третьей по силе партией.
Центр тает. Как и в других европейских государствах, все меньше словаков выбирает истеблишмент. На выборах 5 мая правящая социал-демократическая партия «Смер-СД» показала настолько плохие результаты, что руководитель правительства Роберт Фицо (Robert Fico) вынужден был искать партнеров по коалиции. Он нашел их в Партии венгерской коалиции и в правоконсервативной Словацкой национальной партии. Последняя, как и радикально-националистическая «Народная партия — наша Словакия», смогла воспользоваться царящей на выборах тенденцией и заполучить восемь процентов голосов.
В каком направлении правый партнер Фицо будет подталкивать правительство, пока неясно. Как и остальным европейским странам, Словакии нужны субсидии ЕС, чтобы выстроить современную инфраструктуру в сельскохозяйственных районах. Поэтому Фицо заинтересован в том, чтобы не сделать свою страну изгоем ЕС. Однако в вопросе с беженцами следует ожидать появления фундаментальной оппозиции. Еще в ходе предвыборной борьбы Фицо говорил, как правый националист. Вот один пример: «Существует взаимосвязь между террором, сексуальными домогательствами и числом беженцев в стране».
Правопопулистская норвежская Партия прогресса (ПП) с давних пор является фактором власти в богатой стране с пятимиллионным населением. С 2005 года ПП восемь лет подряд была второй по силе партией в парламенте. С 2013 года партия впервые в своей истории представлена в правительстве и руководит страной вместе с консерваторами премьер-министра Эрны Сульберг (Erna Solberg). При этом правые популисты по сравнению с предыдущими выборами потеряли существенное число голосов. В последнее время партия снова завоевала симпатии избирателей. Под руководством политика из ПП Сильви Листхауг (Sylvi Listhaug), которая с декабря 2015 года занимает вновь созданный пост министра по делам переселенцев и появляется на всех телеканалах, правительство хочет провести масштабное ужесточение закона о предоставлении политического убежища.
Партия с восьмидесятых годов проводит усиливающуюся политику агитации против переселенцев и мусульман; своими корнями ПП уходит в либеральное течение. В социальной политике норвежские правые популисты борются за улучшение условий обеспечения по старости и за то, чтобы ужа нынешнее поколение могло пользоваться миллиардами из норвежского нефтяного фонда. Существенную часть избирателей партия рекрутирует из социальных слоев с низким уровнем дохода, в отношении которых она конкурирует с социал-демократами.
В Дании правопопулистская Датская народная партия (ДНП) на парламентских выборах летом 2015 года неожиданно стала мощнейшей гражданской силой в парламенте, завоевав 21 процентом лучший результат в своей истории. Войти в правительство она, однако, не захотела и теперь вместо этого поддерживает в парламенте правительство меньшинства праволиберального премьера Ларса Лекке Расмуссена (Lars Løkke Rasmussen). Уже много лет Народная партия призывает остальные партии к большей жесткости в политике отношения к переселенцам; в ситуации кризиса с беженцами председатель ДНП Кристиан Тулесен Даль (Kristian Thulesen Dahl) недавно выступил за тотальный контроль на границе с Германией: необходимо задерживать всех беженцев, прибывающих оттуда. Тулесен Даль, сменивший в 2012 году многолетнего лидера ДНП Пиа Кьерсгор (Pia Kjærsgaard), считается более умеренным и придает большее значение социальной политике. В этой сфере политики ДНП по оценкам политологов даже левее социал-демократов.
К ЕС ДНП относится скептически и требует далеко идущих реформ: партия выступает за то, что в случае выхода Великобритании из ЕС необходимо пересмотреть и членство Дании в Евросоюзе. Согласно последним опросам, датчане считают, что ДНП значительно сместилась в сторону политического центра. Между тем, мелкие партии правее ДНП на подъеме; однако в настоящее время по опросам общественного мнения ДНП находится на уровне своей победы на выборах прошлым летом. Анна Райманн (Anna Reimann)
В Швеции, в отличие от Норвегии и Дании, правят социал-демократы, а правопопулистские «Шведские демократы», чьи основатели вышли из ниши неонацизма, в оппозиции. На парламентских выборах 2014 года правые популисты, набрав почти 13% голосов, смогли более чем удвоить свой результат, став тем самым третьей по численности силой в парламенте. В плане социальной политики «Шведские демократы» придерживаются консервативной линии и выступают за ужесточение наказаний за преступления. Партия проводит жесткий курс в отношении беженцев. Осенью 2015 года шумиху вызвала акция членов партии, которые на греческих островах распространяли среди беженцев листовки, предостерегая от переселения в Швецию.
В декабре 2015 года, в момент кульминации кризиса с беженцами, партия в опросах набрала рекордные двадцать процентов, с тех пор показатели снова падают. Наблюдатели объясняют это в том числе и тем, что социал-демократическое правительство значительно ужесточило свою политику в отношении беженцев и, например, ввело пограничный контроль. Швеция в 2015 году приняла наибольшее среди государств ЕС количество беженцев, исходя из соотношения к числу населения в стране. У других партий в преддверии выборов царит робость при мысли о том, чтобы пуститься на формальное сотрудничество со «Шведскими демократами».
Правые популисты, раньше «Истинные финны», сегодня просто «Финны», на парламентских выборах в прошлом году набрали почти 18 процентов голосов и стали второй по силе партией в парламенте. Они осуществляют правление в коалиции с либеральной «Партией Центра» и консервативной «Национальной коалиционной партией». Центральными позициями «Финнов», к примеру, являются следующие: социальные гарантии должны предоставляться только финским гражданам, беженцев следует размещать в лагерях недалеко от их родины, переселение может быть разрешено, лишь если это принесет Финляндии экономическую выгоду.
В отличие от, например, Норвегии, правые популисты как правящая партия потеряли в популярности, время от времени они по опросам не набирают девяти процентов. Им в условиях кризиса с беженцами не хватает решающих министерских портфелей. Потерю доверия сторонников обеспечило также то, что «Финны» разделяют планы экономии своих партнеров по коалиции, хотя в предвыборной борьбе они обещали ориентированную на левый курс финансовую программу с налогом на имущество и социальной помощью.
В Венгрии «Йоббик» («Лучший» и «Правый» — венгерск.) является одной из самых успешных правоэкстремистских партий Европы. На парламентских выборах в апреле 2014 года она получила 21 процент голосов, а в актуальных опросах набирает от 25 до 28 процентов. Хотя ее председатель Габор Вона (Gabor Vona) еще в 2013 году провозгласил становление «Йоббик» национально-консервативной народной партией, однако профиль партии однозначно остается правоэкстремистским.
К требованиям «Йоббик» относятся выход Венгрии из ЕС, полная зачистка страны от беженцев, возвращение смертной казни, «борьба против цыганской преступности», насильственное интернирование цыганских детей с «проблемами в интеграции» и военная дисциплина в отношении тех, кто получает социальную помощь. Национал-консервативная партия «Фидеш» венгерского премьер-министра Виктора Орбана (Viktor Orbán) в смягченной форме реализовала большую часть этих требований «Йоббик».
Румыния в настоящее время является единственной восточноевропейской страной ЕС без правопопулистской или правоэкстремистской партии в парламенте. Однако обе крупные партии, левоцентристские социал-демократы (СДП) и Национально-либеральная партия(НЛП), в предвыборных кампаниях и в отношении актуальных тем (беженцы. цыгане, венгерское меньшинство в Румынии) придерживаются националистических, расистских или шовинистских взглядов.
За место в парламенте на выборах, намеченных на конец года, в настоящее время борется бывший президент страны Траян Бэсеску (Traian Basescu) со своей новой партией «Народное движение» (ПНД)^; Бэсеску стоит на позициях ксенофобии и скепсиса в отношении ЕС. Кроме того, в политическом спектре хотят утвердиться две новые правоэкстремистские партии: «Объединенная Румыния» (ПОР) и «Национальная сила» (НС)^; последнюю поддерживает Национальный фронт Марин Ле Пен.
В Болгарии в настоящее время в парламенте представлены один ультранационалистический союз и одна правоэкстремистская партия: Патриотический фронт (ПФ) из партий «Национальный фронт за спасение Болгарии» (НФСБ) и «Болгарского национального движения» (ВМРО-БНД), который на выборах в октябре 2014 года получил 7,3% голосов. Также это партия «Атака», достигшая уровня 4,5%.
Патриотический Фронт поддерживает консервативное правительство меньшинства и представляет, прежде всего, позиции, обращенные против турецкого меньшинства в Болгарии и его политических партий. Кроме того, он желает бороться с «бытовой преступностью цыган» и требует зачистки Болгарии от беженцев.
«Атака» представляет эти позиции еще более воинствующим образом. Кроме того, «Атака» — сторонница поддерживания отношений с российской политикой^; считается, что ее поддерживает и финансирует Москва.
У враждебных по отношению к ЕС партий в государствах Балтики едва ли есть шансы, большинство литовцев, латышей и эстонцев за Евросоюз, даже если правительства в Вильнюсе, Риге и Таллине по вопросу беженцев высказались в том же отрицательном ключе, что и остальные восточноевропейские государства. Балтийский национализм прежде всего имеет антироссийский характер, все три страны когда-то были советскими республиками.
Страх перед новым-старым империализмом России еще больше возрос после аннексии Крыма и с началом войны на Украине. Этим прежде всего смогло воспользоваться Национальное объединение «Все для Латвии!» На парламентских выборах в 2014 году оно стало четвертой по величине партией. Данное движение героизирует Латышский легион СС. Оно, прежде всего, хочет урезать права русскоязычного меньшинства. У доброй четверти латышей родной язык русский.
На их флаге красуется имитация свастики, они обращены как против иностранцев, так и против коррумпированной в их глазах правящей прослойки: «Золотая заря» не делает тайны из своих радикальных взглядов. Па последних парламентских выборах это принесло ей почти семь процентов голосов избирателей. Лозунги с призывом к ненависти и марши правых по душе прежде всего молодым, часто безработным грекам. В парламенте партия, однако, в полной изоляции. Когда берет слово спикер «Золотой зари», многие депутаты демонстративно покидают зал заседаний. В ситуации кризиса с беженцами партия открыто выступает против беженцев. Это, правда, пока не принесло ей всплеска популярности, которого опасаются многие, результаты опросов остаются неизменными.
На последних выборах 3,69% голосов смогла завоевать партия «Независимые греки» (ANEL). Несмотря на это, правые популисты — младшие партнеры в правительственной коалиции премьера Алексиса Ципраса (Alexis Tsipras). Основатель партии Паннос Камменос (Panos Kammenos) руководит министерством обороны и регулярно подчеркивает свои политические убеждения соответствующими обращениями и впечатляющими военными учениями. Снова и снова речь идет о национальной независимости Греции: будь то Еврозона или отграничивание от соседей — Турции и Македонии.
Гиоргос Кристидес (Giorgos Christides)
В Бельгии смешались правый популизм, национализм, а также и без того весьма активный в стране сепаратизм. Результатом является Новый Фламандский Альянс (НФА) и Фламандский Интерес (ФИ). Сепаратистский и позиционирующийся на правоэкстремистском фланге ФИ предостерегает от исламизации Фландрии и все чаще пользуется враждебными по отношению к иностранцам лозунгами. В свои лучшие времена ФИ на выборах в Бельгии достигала 12 процентов, во Фландрии даже 24%. Однако в 2014 году партия добилась лишь 3,7 и 5,9% соответственно.
Основной причиной является взлет НФА, который на бельгийских парламентских выборах в 2014 году набрал 20,3% голосов и стал самой влиятельной партийной силой. Он также за независимость Фландрии и также представляет националистические позиции, пусть даже и не столь радикальные, как ФИ. Открытая враждебность по отношению к исламу и иностранцам — не тема НФА. Далеко за пределами Бельгии известен, прежде всего, министр внутренних дел Ян Ямбон (Jan Jambon), который снова попал в центр международного интереса после терактов в Париже и Брюсселе.
Нидерланды еще в 2002 году были там, где затем должна была оказаться Германия: «Список Пима Фортейна» (СПФ) на парламентских выборах набрал 17%, что было связано и с тем, что Фортейна незадолго до голосования застрелили, и он был объявлен своими сторонниками мучеником. В 2006 году СПФ снова покинул парламент, однако их избирательный потенциал — подпитывающийся, прежде всего, страхом перед переселением мусульман — существует и поныне.
В права наследия Фортейна вступил Герт Вилдерс: его Партия за свободу (ПЗС) на выборах 2012 года достигла 12% и стала третьей по влиятельности силой, после того как еще в 2010 году получила свыше 15% голосов. Партия считается занимающей нишу от правого популизма до правого экстремизма. Она, помимо прочего, требует многолетней приостановки принятия мусульман, закрытия медресе и хочет помешать строительству мечетей. ПЗС также отрицательно относится к ЕС: она требует роспуска Европарламента, ограничения деятельности Еврокомиссии и выхода Нидерландов из Шенгенского соглашения, дающего право на свободное перемещение внутри ЕС.
Когда весной 2013 года в Берлине была основана «Альтернатива для Германии» (АдГ), в центре внимания прежде всего стоял вопрос: кризис евро. В новую партию вошли прежние политики из ХДС, бывшие сторонники СвДП; прежде всего, однако, ее облик формировали профессоры экономики, такие как Бернд Люке (Bernd Lucke) и Йохен Штарбатти (Jochen Starbatty).
Сооснователь Люке, который когда-то сам пытался завоевать голоса темой политики в отношении беженцев, попал под пресс. Это были не только идеологические различия, которые привели к постепенному отчуждению Люке в руководстве партии, но и действия в одиночку. Летом 2015 года, на съезде партии в Эссене, он, наконец, потерпел поражение от своего спикера сопредседателя Фрауке Петри (Frauke Petry). С тех пор АдГ руководят Петри и профессор экономики Йорг Мойтен (Jörg Meuthen).
В первые недели после Эссена АдГ ждал кризис: в опросах она едва ли набирала два процента. С конца лета 2015 года ситуация изменилась: руководство партии с увеличением потока беженцев в Германию взяло четкий курс против «Большой коалиции» (Девиз: «Меркель должна уйти»). Поток беженцев оказался «палочкой-выручалочкой» для его партии, чистосердечно признался позже вице-председатель АдГ Александр Гауланд (Alexander Gauland). В опросах АдГ быстро вскарабкалась вверх и на последних региональных выборах весной 2016 года как на западе, так и на востоке страны достигла рекордных результатов — В Саксонии-Ангальт вообще больше 24%.
Колебание вправо также формально состоялось на программном съезде партии в мае 2016 года в Штутгарте, с резким курсом против ислама («Ислам не для Германии»). Что должно обеспокоить крупные, признанные партии: своей позицией АдГ удалось привлечь на свою сторону не только не принимавшую участия в выборах молодежь, но и прежних сторонников ХДС, СДПГ, левых и даже «зеленых».
Ввиду стабильных показателей опросов — свыше десяти процентов — АдГ в настоящее время могла бы рассчитывать на вхождение в Бундестаг. Еще в 2013 году она на национальных выборах немного не дотянула до пятипроцентного барьера; тогда, однако, она концентрировалась на изначальной теме — критической позиции в отношении ЕС.
Иностранцы и беженцы — это ключевые темы Швейцарской народной партии (ШНП). Основная мысль правых популистов: если притоком беженцев не управлять, в Швейцарии скоро будет больше иностранцев, чем швейцарцев. Страна к тому же якобы погружается в «переселенческий хаос». Партия часто добивалась больших успехов своими акциями. Так, граждане в 2014 году проголосовали за инициативу ШНП «против массового переселения».
На парламентских выборах прошлой осенью ШНП снова стала самой влиятельной партией. В правительстве из семи членов она с тех пор снова представляет два федеральных совета. Страной десятилетиями руководила коалиция всех крупных партий. Чувствительное поражение ШНП потерпела в феврале: правые популисты своей так называемой инициативой продавливания хотели добиться того, чтобы иностранцев даже при сравнительно незначительных правонарушениях депортировали — автоматически, без судебной проверки каждого отдельного случая. Подавляющим большинством голосов граждане данную инициативу отвергли.
В дополнительном туре голосования на выборах федерального президента 22 мая результаты были невероятно близки. Набрав 49,65% голосов, Норберт Хофер (Norbert Hofer) на волосок отстал от Александра Ван дер Беллена (Alexander Van der Bellen). Австрийцы чуть не выбрали на пост главы государства представителя Австрийской партии свободы (АПС), — сигнал был невероятно четким. Но и так многие наблюдатели задаются вопросом: куда рулит страна, она действительно настолько расколота? Наряду с Хофером, большие политические амбиции также у руководителя партии Хайнца-Кристиана Штрахе (Heinz-Christian Strache): он мечтает о должности канцлера. Это амбиции двух ведущих политиков АПС, которая в настоящее время настолько сильна, что нагоняет страх на политический истеблишмент страны.
Кризис с беженцами сыграл АПС на руку, поскольку представители партии с давних пор формируют общественное мнение против иностранцев. «Никакого размещения соискателей убежища против воли граждан», — требует партия. В другом месте она утверждает, что социал-демократы и консерваторы в «борьбе с преступностью чужаков» потеряли ценное время.
АПС к тому же пользуется слабостью СПА (Социалистической партии Австрии) и АНП (Австрийской народной партии). Большая коалиция обеих народных партий непопулярна у граждан; недавняя отставка Вернера Файманна (Werner Faymann) с поста федерального канцлера продемонстрировала, насколько измотана и истощена коалиция в правительстве.
В Хорватии правящая национально-консервативная коалиционная партия «Хорватское демократическое содружество» (ХДС) покрывает большую часть политического спектра от правоцентристов до крайне правых. Основанная в 1989 году как национальное собирательное движение, оно в начале XXI века перешло в фазу умеренно консервативной, христианско-демократической ориентации, пока нынешний лидер ХДС Томислав Карамарко (Tomislav Karamarko) после увода голосов мелкими правыми партиями не предпринял резкого поворота вправо.
ХДС сегодня предстает националистическим, сильно правоконсервативным и клерикальным, но не выражающим явный скепсис по отношению к ЕС движением. Важную идеологическую роль играет обеляющая трактовка деятельности фашистских «усташей» в прошлом.
Крайне правые экстремистские партии в Хорватии едва ли имеют политический вес. Тем не менее, правоэкстремистские футбольные хулиганы часто возглавляют список новостей; националистические музыкальные мероприятия, например, концерты рок-певца Марко Перковича Томпсона (Marko Perkovic Thompson), регулярно собирают десятки тысяч зрителей.
На политической карте Сербии традиционно доминируют националистические партии. Это в настоящее время, с одной стороны, Сербская радикальная партия (СРП) недавно оправданного Гаагским военным трибуналом политика Воислава Шешеля. Это национально-экстремистская и антиевропейская партия, стремящаяся к великосербской империи.
С другой стороны, есть правящая Сербская партия прогресса (СПП) премьер-министра Александра Вучича (Aleksandar Vucic). Его СПП в 2008 году откололась от СРП. Вучич, прежний разжигатель войны и министр информации при диктаторе Слободане Милошевиче (Slobodan Milosevic), сегодня по тактическим причинам представляет умеренный национализм и номинально проевропейскую позицию, однако правит авторитарно.
Помимо этого, в Сербии есть коалиция «Двери-ДПС» из православно-националистической партии «Двери» и скептически настроенной к ЕС «Демократической партии Сербии». Данная коалиция, помимо прочего, привлекает всеобщее внимание своими гомофобными акциями.
