5 июня председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко заявила, что русскоязычное население на Украине и некоторых других бывших советских республиках подвергается притеснениям. По ее словам, Россия не собирается спокойно взирать на все это. Такую «старую песню о главном» в РФ исполняют третий год, со времени начала оккупации Крыма. А 6 июня, по случаю празднования Дня русского языка, российский премьер Дмитрий Медведев в поздравительной телеграмме подчеркнул: необходимо беречь и популяризировать русский язык. Сделав особое ударение на необходимости поддерживать образовательные проекты, успешно развивать межкультурный диалог. Все это не ново, но удивительно совпало во времени — с интервалом в сутки.
Каких-то пять лет назад родной язык россияне не особо чествовали. День русского языка появился в России с 2011 года указом тогда еще Медведева-президента. А уже через год, весной 2012-го, когда у руля официально снова стал Путин, в российских верхах заговорили о притеснении русскоязычных за пределами РФ. Особо упирая тогда на постсоветские государства, прежде всего — Украину и страны Балтии.
Опустим бессмысленные разговоры о том, что права говорящих по-русски на Украине не нарушались, даже когда территория не имела государственности. Также нет смысла вспоминать манипулятивную теорию, согласно которой Россия вторглась на Украину только потому, что первым указом временного правительства после победы Майдана «языковой закон» якобы был отменен, хотя на самом деле он до сих пор де-юре существует. Настораживает упомянутое выше синхронное напоминание первых лиц государства российского о необходимости защищать русский язык за пределами страны.
«Русские люди, русская культура становятся объектом притеснений и гонений. Можно привести массу примеров ущемления законных, предусмотренных международным правом интересов русских людей за рубежом в области языка, культуры, образования», — это говорит госпожа Матвиенко накануне. «Необходимо заботиться о судьбе русского языка за пределами России», — это господин Медведев на следующий день. «Мы знаем, что происходит в этой сфере в Латвии, Эстонии, Украине, в ряде других государств», — это снова Матвиенко.
А мы знаем, что происходит, когда Россия решает защитить русский язык от несуществующих притеснений. Работает военная схема «своих не бросаем». Балтийским державам, у которых с процессом европейской интеграции, как и с защитой национального культурного пространства лучше, чем у нас, явно пора открыто обвинить сопредельное государство по линии восточной границы в подготовке акта агрессии.
Именно агрессию понимаем, когда слушаем заявления Медведева. По его логике, только знание русского дает конкурентные преимущества для получения хорошей работы. Ведь за этим наверняка последует обвинения господ Матвиенко, Лаврова или даже самого Путина в том, что носителей великого и могучего за пределами РФ в праве на хорошую работу и, как следствие, заработную плату ограничивают. После чего надо ожидать попыток силового вмешательства со стороны «защитников».
Или я ошибаюсь, или же русский язык сегодня чуть ли не единственный в мире, с которым прямо ассоциируется международная военная агрессия. Вряд ли его носителям на Украине будет приятно осознать: нынешняя Россия сделала язык музы языком пушек.
