В начале июня был опубликован доклад Госдепартамента США о борьбе с терроризмом за 2015 год. Несомненно, недавние события отбросят мрачную тень на этот доклад — он был обнародован всего за 10 дней до самого страшного массового убийства в истории США — поскольку в нем говорится в основном о борьбе с терроризмом за границей, а не на территории США. Однако этот документ проливает свет на корни проблем Америки с терроризмом.
Считается, что этот доклад представляет собой объективный обзор всех терактов, произошедших за год, содержащий в себе информацию о некоторых их участниках и организаторах. Кроме того, он включает в себя анализ ситуации с «вооруженным экстремизмом» отдельно по каждому региону и стране. Этот документ является ценным ресурсом, предлагая подробную информацию, касающуюся различных вооруженных группировок и совершенных ими преступлений. Тем не менее, это всего лишь правительственный документ.
Администрация Обамы, несомненно, имеет четкое представление о том, что такое терроризм, и как с ним нужно бороться. Раздел этого доклада, посвященный Афганистану, к примеру, косвенным образом обосновывает увеличение роли Америки в том конфликте, который охватил эту страну, а в рамках представленного в докладе анализа деятельности ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РФ — прим. ред.) эта группировка рассматривается в региональном контексте, и ее способности действовать на международном уровне уделяется недостаточно внимания.
Я часто прихожу к выводу, что то, каким образом то или иное событие или явление описывается — или игнорируется — имеет не меньшее значение, чем то, что именно говорится. К примеру, в этом докладе есть раздел под названием «Государства-спонсоры терроризма» — этот статус влечет за собой разнообразные санкции. В этом докладе вы вряд ли сможете найти раздел, который был бы более лицемерным, поскольку многие считают Вашингтон главным представителем государств-спонсоров терроризма, учитывая его претензии на право преследовать любые военизированные группировки в любой момент и в любой точке мира.
В новом докладе в список государств-спонсоров терроризма вошли только Иран, Сирия и Судан. Иран и Сирия, вне всяких сомнений, поддерживают связи с такими группировками, как Хезболла, чьи представители входят в состав правительства в Ливане. В настоящее время Хезболла решительно борется против «Исламского государства», которое правительство США в своих докладах прямо называет международным врагом номер один. Между тем, Иран подвергается критике за тесные отношения с Сирией, а Сирия — за тесные отношения с Ираном, в результате чего обе страны попали в список государств-спонсоров терроризма, несмотря на то, что их военные усилия — как и военные усилия Хезболлы — сконцентрированы на борьбе против таких группировок, как ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусра» (террористическая организация, запрещенная в РФ — прим. ред.), стремящихся причинить вред США. Что касается Судана, в докладе говорится, что он больше не поддерживает радикализм, хотя в прежних докладах Судан удостаивался похвалы за помощь в борьбе против террористов. Тем не менее, он все еще остается в списке государств-спонсоров, очевидно потому, что некоторым представителям Белого дома не очень нравится президент этой страны.
Существует еще более серьезная проблема. Я всегда говорил, что слово «терроризм» — это довольно бессмысленный термин, поскольку он стал настолько политизированным, что он больше не несет в себе никакой реальной информации о том, что та или иная группировка делает или не делает. ООН определяет терроризм как насильственные акты, призванные подчинить гражданское население и дестабилизировать правительство конкретной страны — и здравомыслящим обозревателям стоит придерживаться этого определения.
Между тем, многие зачастую придерживаются более широкого определения терроризма, потому что этот ярлык позволяет изолировать неугодные организации или отдельных людей. Нынешнее политическое руководство Турции называет журналистов, протестующих и даже политическую оппозицию террористами, потому что это дает возможность игнорировать их аргументы и ограничивать их конституционные права. Между тем, Израиль называет террористами палестинцев, которые на совершенно законных основаниях противостоят его незаконной оккупации Западного берега реки Иордан, а США применяют беспилотники, чтобы ликвидировать подозрительных боевиков, а затем оправдывают их убийство, называя погибших террористами.
Так или иначе, настолько ли серьезна проблема терроризма, насколько мы, американцы, считаем? Цифры могут многое об этом рассказать. Гибель людей от рук террористов во всем мире — это, несомненно, серьезнейшая проблема: по данным Госдепартамента, в 2015 году в мире произошло 12 тысяч терактов, в результате которых погибло 28 тысяч человек. Однако основная масса терактов происходит в тех странах, которые охвачены тем, что можно вполне обоснованно назвать гражданской войной, в том числе в Сирии, Ираке и Сомали. Некоторые другие страны, где число погибших от рук «террористов» тоже достаточно велико — таких как Нигерия и Пакистан — являются участниками кровавых региональных конфликтов, начавшихся по экономическим причинам и подпитываемых антиправительственными настроениями — это не совсем гражданская война, но нечто, близкое к ней.
Жертвы из числа американцев обнаружить довольно трудно. В докладе Госдепартамента, где говорится только о терактах, произошедших за рубежом, указано, что в 2015 году жертвами террористов стало 19 американских граждан. Восемь из них погибли в Афганистане, один — в Сирии, один — в Сомали. Все эти страны можно назвать зонами боевых действий. Трое погибли в Иерусалиме, и еще один — на оккупированном Израилем Западном берегу реки Иордан, то есть в регионе, для которого тоже характерно повсеместное насилие: это были два туриста из Америки и местный житель, имевший двойное гражданство.
Еще 22 американца были ранены в 2015 году в результате терактов по всему миру. Кроме того, нет никаких данных о том, что в 2015 году был похищен хотя бы один гражданин США. Хотя я ни в коем случае не хочу умалять преступность действий террористов, данные о гибели и ранениях вряд ли указывают на то, что над гражданами США нависла серьезная угроза со стороны международного терроризма, и я уверен, что гораздо больше американцев ежегодно гибнет в автомобильных авариях, находясь на отдыхе за рубежом. Поэтому, глядя на новый доклад Госдепартамента, нам стоит пересмотреть нашу стратегию борьбы с терроризмом, которая ежегодно обходится нам в сотни миллиардов долларов, расходуемых на борьбу с врагом, который по большей части неэффективен — по крайней мере в своих попытках причинить непосредственный вред Америке, ее гражданам и ее интересам.
Между тем, существует внутриамериканская сторона террористической индустрии. 2015 год стал довольно насыщенным для международных террористов, особенно для тех, кто может быть связан с ИГИЛ. Насколько нам известно, в 2015 году в США не произошло ни одного теракта, который был бы непосредственно организован какой-либо иностранной террористической группировкой, однако некоторые местные террористы, несомненно, были воодушевлены событиями в Европе и на Ближнем Востоке. Массовое убийство в Орландо свидетельствует о том, что тенденция «волка-одиночки» сохранилась и в 2016 году: преступник не получает конкретных указаний от иностранных террористических организаций, но он получает мощную мотивацию из общения с радикалами в интернете.
В 2015 году в США в результате терактов, так или иначе мотивированных радикальной идеологией, погибло 25 человек, в том числе шесть преступников, которые скончались в ходе или непосредственно после терактов. Самым страшным терактом стало массовое убийство в Сан-Бернардино, штат Калифорния, в декабре 2015 года, когда погибло 16 человек, в том числе двое стрелявших. Еще одно массовое убийство произошло в Чаттануга, штат Теннеси — тогда погибло пятеро военнослужащих и сам стрелявший. Нет никаких данных о том, что какое-либо из этих массовых убийств можно было предотвратить, хотя после теракта в Сан-Бернардино правительство США потребовало упростить доступ спецслужб к аккаунтам пользователей в социальных сетях и к мобильным телефонам. Хотя это могло бы существенно упростить процедуру анализа произошедшего уже после того, как все случилось, я бы сказал, что широкий доступ к личным данным и переписке предоставит спецслужбам возможность собирать компрометирующие материалы посредством анализа тысяч сообщений и прослушивания телефонов людей, мечтающих стать террористами. В подавляющем большинстве случаев спецслужбам будет крайне трудно доказать необходимость жесткого вмешательства.
Таким образом, в 2015 году 44 американца погибли в результате того, что американское правительство называет терроризмом иностранного происхождения. Для наглядности, примерно столько же людей было убито всего за один месяц в Чикаго, где в 2015 году жертвами убийств стали 468 человек.
Последний показатель серьезности угрозы терроризма для США — это число людей, против которых в 2015 году были выдвинуты обвинения в терроризме. В 2015 году было арестовано 56 человек, в том числе американских граждан и легальных резидентов, которые намеревались уехать из США, чтобы присоединиться к группировкам, названным Госдепартаментом или Отделом контроля иностранных активов Министерства финансов США террористическими.
Однако о чем свидетельствуют эти цифры, если говорить об уязвимости США перед непосредственными терактами? Примерно две трети дел о причастности к терроризму, заканчивающихся предъявлением обвинений, открываются благодаря действиям информаторов ФБР, получающих за свои услуги деньги, которые заводят дружбу со своей жертвой и в теории следят за ее действиями. Однако во многих случаях именно информатор создает основания для начала уголовного расследования, предоставляя подозреваемому оружие или бомбы, которые не работают.
Если информатор ФБР мотивирует своих жертв на совершение преступления, это называется провокацией на уголовно наказуемое действие, однако вы даже представить себе не можете, как трудно это доказать. Гораздо более надежным показателем может служить готовность, желание или способность подозреваемого совершить теракт без всякого вмешательства со стороны информатора. Я провел собственное небольшое исследование доказанных дел за 2015 год и не обнаружил ни одного, в котором это было бы так, хотя в одном случае подозреваемый искал в сети информацию о том, как из скороварки сделать бомбу, что могло представлять серьезную угрозу.
Я не пытаюсь умалить ту угрозу, которую террористы внутри и за пределами США представляют для американских граждан, и жуткий теракт в Орландо, произошедший на прошлой неделе, несомненно, лишает нас всякого желания вести себя излишне самонадеянно. Но мне бы хотелось, чтобы опасность, исходящая со стороны радикальных группировок и отдельных людей, помещалась в некий контекст и чтобы драконовские меры, принимаемые для борьбы с этой угрозой, осуществлялись с большой осторожностью. Терроризм — это оружие бедняка в его борьбе против мощных правительственных сил, поэтому, вероятнее всего, угроза терроризма всегда будет нас преследовать. Но террористы редко добиваются более масштабных целей — их можно добиться только в том случае, если образовывается политический вакуум.
Я уже много лет читаю доклады Госдепартамента, и я твердо убежден, что угроза международного терроризма на самом деле уменьшается, потому что все большее число правительств активно пытается ликвидировать террористов на своей территории и все меньшее число государств готовы и способны предоставить им помощь или убежище. Терроризм — это во всех смыслах отживающая свой век индустрия, и, хотя американское правительство должно предпринять все возможные разумные шаги для защиты американских граждан, ключевое слово здесь — «разумные». Глобальная антитеррористическая кампания во главе с США — это мера, которую нельзя назвать ни разумной, ни необходимой, потому что террористические группировки всегда неизбежно угасают из-за существующих внутри них противоречий. Пришло время объявить об окончании войны с терроризмом и двигаться дальше.
Филип Джиральди — бывший офицер ЦРУ, а ныне исполнительный директор Совета по национальным интересам.
