К принятой Сенатом резолюции по санкциям против России нужно подходить с большой осторожностью. Что это? Ловкий ход пропутинского лобби? Попустительство депутатов и правительства? Мудрое решение верхней палаты? Все это есть в документе, который приняли 8 июня сенаторы после долгой войны поправок. Резолюцию уже восприняли и будут воспринимать как новое требование о снятии санкций (вроде того, что Тьерри Мариани украдкой протащил через Национальное собрание) и очередной признак слабости Европы перед Россией. Тут можно с легким сердцем положиться на машину кремлевской пропаганды и невероятную поверхностность СМИ, где теперь читают разве что бегущую строку, как не разбирающиеся в сути вопроса депутаты-дилетанты. Все будет воспринято, как победа Путина. Только вот…
Россия — непосредственный участник и агрессор в войне
Резолюция Сената весьма далека от утверждения в Национальном собрании. В ней значится призыв к снятию санкций, но только при условии выполнения Россией «четко определенных» условий, детали которых находятся на усмотрении французского правительства и его европейских партнеров. В кои-то веки тут никто не ставит на один уровень Украину и Россию, которые якобы в равной степени несут ответственность за продолжение боев и невыполнение Минских соглашений. Это куда лучше путаной отрешенности Эро (Jean-Marc Ayrault) и даже Меркель, которые периодически дают понять, что если бы Украина расширила автономию Донбасса и провела там выборы, никакого «конфликта» бы не было. Разве можно с чистой совестью утверждать, что если бы Украина выполнила эти условия, «мятежники» незамедлительно ушли бы из Дебальцева, а Россия вывела бы войска и тяжелое оружие, в том числе новейшие ракетные комплексы, которые демонстрировались на параде 9 мая в Донецке в нарушение предусматривающих вывод такого вооружения Минских соглашений. Увязав снятие санкций с выполнением Россией условий договора, Сенат отправляет его в долгий ящик.
Нужно признать, что спикер Сената Жерар Ларше (Gérard Larcher), несмотря на естественную склонность сенаторов к автономии местных властей, всегда придерживался мудрой позиции: он выступает за большую децентрализацию Украины, но отмечает, что война является препятствием для подобной реформы. Он хотя бы не стал делать вид, что не в курсе того, что прекрасно известно всем в МИДе и за его пределами: абсурдно планировать выборы на территории, где «сепаратисты» грабят, преследуют и убивают всех несогласных.
В целом, если абстрагироваться от хитрых маневров Поццо ди Борго и трусливой слепоты ряда депутатов, самых известных в том числе, и руководствоваться исключительно одним лишь текстом резолюции, из него следует, что Россия является непосредственным участником и агрессором в российско-украинской войне (решением Думы от 1 марта 2014 года было дано разрешение на военное вмешательство на Украине), и что эта война началась еще до интервенции в Донбассе, с аннексией Крыма и псевдореферендумом, чья легитимность не была подтверждена ООН. Это куда лучше привычной риторики Запада, который уже вписал Крым в графу «убытки» и поднимает лишь вопрос оккупации Донбасса. Как бы то ни было, в тексте не говорится о катастрофе сбитого ракетой рейса МН17 летом 2014 года, хотя ответственность России в настоящий момент установлена, а европейские санкции были усилены после этой трагедии. Кроме того, резолюция снимает с российских парламентариев ответственность за агрессию и напирает на необходимость отменить направленные против них санкции. Здесь просматривается непоследовательность, потому что сначала в резолюции осуждается данное Думой добро на агрессию.
Еще одна деталь: в тексте, который был опубликован Сенатом сразу же после голосования (это еще не окончательная версия: официально все будет зафиксировано только в le Journal officiel) говорится о «безотлагательном» снятии санкций, хотя этот присутствовавший в проекте Поццо ди Борго момент был вычеркнут сенаторами. Принятый вариант резолюции рекомендует «правительству призвать европейских партнеров к работе по снятию точечных санкций против российских парламентариев», а не к их «безотлагательному снятию». Нюанс тут весьма серьезный. Речь идет о том, что снятие санкций должно рассматриваться в каждом конкретном случае, а не в отношении всех депутатов сразу (это было отмечено автором поправки). Кроме того, снятие этих мер находится на усмотрении правительства и европейцев. Даже в этом моменте Сенат не требует снятия санкций, а призывает идти к нему, если это позволят условия, то есть если Россия прекратит агрессию, или если депутаты откажутся от поддержки путинской войны.
Мне прекрасно известно, что парламентская политика усеяна двусмысленностями и уловками, и что этот далеко не славный эпизод демонстрирует в первую очередь замешательство, малодушие и недальновидность большинства наших политиков (в том числе правительства, представленного в Сенате Арлемом Дезиром (Harlem Désir)). Как бы то ни было, не стоит считать, что Сенат потребовал снятия санкций, нравится вам то или нет. Владимир Путин, без сомнения, воспользуется примирительным посылом сенаторов, которого на самом деле и не было. Эта резолюция стала для пропутинского лобби мощным пиар-ходом, но оно ничего не выиграло, даже наоборот. Как и в Сирии, Россия может на время показаться значимым игроком и важнейшим партнером, только в итоге каждый раз становится ясно, что это не так. В конце концов, Владимир Путин потерпел неудачу на Украине, а его двойная игра с исламистским терроризмом (он одновременно борется с ним и пользуется им) достойна злодея из «Джеймса Бонда», но бессмысленна и даже опасна для самой России. Среди французских правых все еще бушует противостояние путинопоклонников, таких, как Саркози, Фийон и Эстрози. И тех, кто так или иначе видит абсурдный, аморальный и самоубийственный характер равнения на Марин Ле Пен, Жана-Люка Меланшона и прочие голоса Кремля в Европе: от Найджела Фаража (Nigel Farage) до «Хриси Авги», «Йоббика», АдГ, Бештель (Marie-Françoise Bechtel)…
