Сразу после британского референдума по поводу выхода из состава ЕС — вечером того же дня — премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили принялся нахваливать ЕС: по его словам, даже так называемый Брексит «ничего не может изменить в том, что Европейский Союз является самым важным и сильным политическим и экономическим государственным объединением в мире». Он выразил уверенность, что ЕС станет еще сильнее «и в ближайшие месяцы будет играть ведущую роль на всем приграничном с ним пространстве».
Комментарий из Тбилиси был, однако, не более чем попыткой самоуспокоения. Потому что в действительности в Грузии, на Украине и в Молдавии стремительно распространяется страх, что ЕС в обозримом будущем будет заботиться об их судьбе куда меньше, чем до сих пор. Причем, не только потому, что европейцы будут заниматься, в первую очередь, собственными проблемами, но и потому, что британцы являются важными сторонниками нынешней европейской политики в отношении приграничных регионов. В этих странах вполне разделяют распространенное в России мнение, что выход Соединенного Королевства ослабит позиции критиков Кремля в ЕС. Разница лишь в том, что в Москве на это надеются, а в этих трех странах этого опасаются.
В том, что касается прозападной ориентации, в Грузии, на Украине и в Молдавии после британского референдума, конечно, ничего не изменилось. «Для Украины просто нет никакого иного вектора», — написала депутат украинского парламента Ирина Геращенко на своей странице в Facebook на следующий день после голосования по Брекситу. Украинские демократы — в отличие от западных евроскептиков — воспринимают ЕС вовсе не как ошибочный проект, а как единственный шанс на самоопределение: единственной альтернативой для их страны было бы сближение с Россией, политическая система которой отождествляется с подавлением оппонентов и коррупцией, и которая безжалостно стремится распространить свою сферу влияния на соседние страны.
При этом на Украине царит единство относительно того, что Москве выгоден Брексит: «Ослабленная и разделенная Европа, расколотая на скептиков и оптимистов, Европа, опасающаяся собственного завтрашнего дня — это просто золотая мечта Кремля», — написала Геращенко, одна из ведущих представительниц прозападного лагеря на Украине. А в соответствующем заявлении украинского президента Петра Порошенко говорится, что главной задачей европейских лидеров теперь является «найти путь к сердцам евроскептиков, чтобы не оставить ни единого шанса противникам европейского интеграционного проекта и их спонсорам».
Вопрос о том, может ли Брексит иметь последствия для собственной политики, пока ставится в Киеве, Тбилиси и Кишиневе аккуратно. Политики дипломатично воздерживаются от комментариев, чтобы не угодить под жернова соответствующих дебатов внутри ЕС. Пока они — как, например, украинский премьер Гройсман — высказываются довольно абстрактно: «Мы выстрадали свой европейский выбор и по-прежнему вынуждены платить высокую цену за него, защищая не только собственный суверенитет, но и восточные границы Европы. Поэтому мы продолжим бороться за сильную и единую Европу и вольем в процесс европейского объединения новую энергию».
Общественность этих стран пока еще до конца не определилась. «Европа» в ходе политических дебатов на Украине, в Грузии и Молдавии является своеобразным кодовым словом, означающим цель, к которой они стремятся, причем не только в плане внешней политики, но и во внутриполитическом смысле. Европу они воспринимают как символ открытости, демократии и главенства закона. Кризисы, которыми охвачены ЕС и его отдельные члены, в Киеве, Тбилиси и Кишиневе, конечно, замечают, однако, они блекнут на фоне их собственных проблем. До самого британского голосования за выход из «клуба», в который они сами стремятся попасть, эти трудности воспринимались скорее теоретически.
Поэтому в комментариях последнего времени тесно переплетаются размышления о долгосрочных перспективах и о проблемах дня насущного. Еще до британского референдума в Грузии и на Украине важной внутриполитической темой стали опасения, что ЕС может отдалить перспективу рассмотрения данного обеим странам обещания по отмене визового режима для их граждан.
И если до сих пор на повестке дня стояли, в первую очередь, вопросы, не станут ли дополнительными препятствиями для этого невыполнение украинскими властями требуемых от них мер по борьбе с коррупцией или действия грузинских преступников в Западной Европе, то теперь к ним добавилась еще одна тема: миграция. Ведь не секрет, что одним из главных аргументов британских противников дальнейшего членства в ЕС была необходимость поставить заслон на пути иммигрантов из Восточной Европы. В обеих странах хорошо понимают, что в Европе украинцев и грузин воспринимают не более чем как потенциальных гастарбайтеров.
