Тема расизма в последнее время обострилась в Бразилии, вернее, бразильское общество осуждает его и борется с ним, как никогда раньше. И это прекрасно, поскольку означает выход на новый уровень общественного сознания.
Наиболее сложной и одновременно не терпящей отлагательств задачей для Бразилии, где людей с цветной кожей уже больше, чем с белой, является выяснение истоков расизма, который в разных странах мира может иметь различную природу.
Чернокожие, индейцы или метисы могут подвергаться преследованиям по разным причинам. Чернокожие часто просто за цвет кожи, поскольку предполагается, что он указывает на принадлежность к низшей расе. Такой расизм — самый тупиковый. Когда в США негры не могли ездить в одном автобусе с белыми или пользоваться теми же туалетами, это был пример дискриминации исключительно по расовому признаку — все равно, что свиней в дом пустить.
Когда в Бразилии полицейские становятся свидетелями разбойного нападения и видят, что убегают человек с черной кожей и с белой, они, скорее всего, арестуют черного, потому что им кажется более вероятным предположить, что преступник именно он. В данном случае расизм уже не вполне расовый. Просто подразумевается, что негритянское население менее образовано, беднее, а потому более склонно к совершению преступлений. Это расизм социальный.
Если бы задержанный на улице темнокожий оказался профессором университета или членом Верховного суда, полиция вела бы себя с ним иначе. Дискриминация происходит не по расовому признаку, а по причине укоренившегося мнения о том, что цветные глупее и беднее белых.
Экономист и философ Эдуардо Джанетти (Eduardo Giannetti), автор книги «Утопические тропики» (Trópicos utópicos) сказал в интервью газете O Globo, что «расизм в Бразилии имеет социальную, а не расовую природу». И добавил, что это кардинально отличает его от, например, американского расизма, где «пропасть между расами огромна».
Джанетти признает, что и в Бразилии «социальная пропасть», и не только между белыми и черными, очень велика и пропитана предрассудками, но одновременно отстаивает, что основной характеристикой бразильского расизма является его социальная сущность.
Эту отличительную черту расизма в Бразилии исследователь объясняет тем, что португальские колонизаторы в течение долгих веков сосуществовали с арабами, получив таким образом опыт, «которого были лишены англосаксы».
Это не значит, что расизм в Бразилии — нечто в меньшей степени опасное, чем любой другой. Нет. Тот факт, что он имеет социальную природу, не означает, что он менее чудовищный или что с ним не нужно бороться так же энергично, как Лютер Кинг с расовой сегрегацией в США.
Положительным, если позволительно использовать такой эпитет по отношению к такому антигуманному явлению, является то, что бразильский расизм, имеющий такую природу, победить легче посредством правильной культурной и политической кампаний.
Для этого следует безотлагательно приложить усилия для улучшения школьного образования цветных бразильцев, от отсутствия которого страдают наиболее бедные слои населения, обреченные таким образом на дискриминацию и самый тяжелый и малооплачиваемый труд.
Необходимо, чтобы уже в школе продвигалась идея о том, что нет рас, а есть этнии, все они одинаково принадлежат к роду человеческому и одинаково достойны уважения.
Если тезис Джанетти справедлив, и расизм в Бразилии имеет исключительно социальное происхождение, то, как он пишет в своей книге, существует возможность, что эта страна может предложить миру некий альтернативный путь, некую даже «цивилизационную утопию» в этот мрачный момент, когда человечество оказалось перед угрозой снова впасть в варварство.
