Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В последние месяцы все больше европейских политиков и бизнес-лидеров призывают к частичной или полной отмене экономических санкций ЕС против Москвы. И зачастую в этих призывах не звучат условия, которые Кремль должен выполнить для послабления санкционного режима. Мало того: критики санкций, как правило, и не вспоминают об аннексии Крыма Москвой.
В последние месяцы все больше европейских политиков и бизнес-лидеров призывают к частичной или полной отмене экономических санкций ЕС против Москвы.
И зачастую в этих призывах не звучат условия, которые Кремль должен выполнить для послабления санкционного режима.
Мало того: критики санкций, как правило, и не вспоминают об аннексии Москвой Крыма, об оккупации молдовского Приднестровья или грузинских Абхазии и Южной Осетии.
Сторонники более мягкой позиции Запада по отношению к России зачастую перенаправляют дискуссию от международного права, европейской безопасности и западного единства к простым расчетам коммерческой выгоды.
Для этого — занижают важность безопасности государств Восточной Европы в пользу якобы более значимых для Запада преимуществ от бизнеса с российскими компаниями. Подчеркивают большое значение российского рынка сегодня и его якобы значительный потенциал для западноевропейских экономик. Одновременно мы слышим о высоких потерях в случае, если режим санкций сохранится.
Сторонники такого подхода изображают себя более прагматичными и реалистичными, чем их якобы идеалистически настроенные противники.
Но сколько фактического ущерба принесли санкции европейской экономике в целом?
Насколько важен на самом деле российский рынок для внешней торговли ЕС?
И насколько важна будет Россия для Европы в гипотетическом будущем, в котором санкции сняты — частично или в полном объеме?
В последние два года экономические связи ЕС и России претерпели резкий спад.
По данным Евростата, экспорт товаров ЕС в Россию достиг пика в 2012 году, составив 122,1 млрд евро, а в 2015 году он снизился примерно на 40%, до 73,1 млрд евро. Пик экспорта услуг из ЕС в Россию был в 2013 году, 30,3 млрд евро, и понизился в 2015 до 24,4 млрд евро (-19%). Инвестиционный доход из России в ЕС изменился с 26,7 млрд евро до 19,1 млрд евро с 2013 по 2015 год (-28%).
На первый взгляд, цифры свидетельствуют о серьезных последствиях западных санкций и российских «контрсанкций» для экономики ЕС.
Но это не так.
Во-первых, бизнес ЕС справился с этой проблемой. Хотя некоторые отрасли и предприятия пострадали больше, в целом экономика проигнорировала эти потери — образовавшиеся пробелы заполнили другие рынки.
Несмотря на резкий спад торговли с Россией, общий объем экспорта товаров ЕС вырос с 1 692 млрд до 1 785 млрд евро с 2013 по 2015 года. За тот же период экспорт услуг ЕС увеличился с 700 млрд до 811 млрд евро, а инвестиционный доход — с 541 млрд до 580 млрд евро.
Во-вторых, санкции не были основной причиной для уменьшения торговли и снижения доходов из Российской Федерации.
Большей частью это обусловлено рецессией в России и снижением курса рубля, в основном из-за резкого падения цен на нефть с конца 2014 года.
Не внешние санкции, а внутренняя структура экономики России в первую очередь ответственна за ее проблемы.
Среди главных структурных недостатков — высокая зависимость страны от доходов от экспорта нефти, нефтепродуктов и природного газа, отсутствие конкурентоспособности в многих сферах, слабость институциональных рамок внутреннего рынка, непредсказуемые вмешательства государства в экономику страны, высокий уровень коррупции, тревожное снижение численности трудоспособного населения России.
Западные санкции и запрет России на импорт западного продовольствия, нанесший вред скорее ей самой, сыграли меньшую роль.
Когда говорят о негативном воздействии санкций на экономику России, чаще всего цитируют доклад МВФ от августа 2015 года. В нем говорится о падении ВВП России от 1 до 1,5 процентных пункта в течение первого года санкций.
Но оценить эти цифры можно лишь в широком контексте рецессии в России в 2015 году, когда ее реальный ВВП сократился на 3,7%. При этом текущий темп равновесного роста в России, при условии стабильной цены на нефть, составляет около 1,5%.
С учетом равновесного роста, глубина экономического спада РФ в 2015 году — около 5%.
Последствия санкций обеспечили от одной четверти до одной трети общего спада российской экономики.
Как уже отмечалось, несмотря на сокращение торговли с Россией, общий объем экспорта ЕС и инвестиционные доходы возросли, а не снизились.
Это иллюстрирует, что сегодняшнее значение российского рынка для ЕС является незначительным.
Статистика платежного баланса показывает картину, которая противоречит риторике дружественных Кремлю полемистов и лоббистов. В 2015 году прибыль ЕС от торговли с Россией в общем объеме внешней торговли (без учета потоков внутри ЕС), составила 4,1% от всего экспорта товаров, 3,0% от экспорта услуг, а также 3,3% инвестдоходов.
Для сравнения, доля Соединенных Штатов за этот же период составила 21,3% экспорта товаров, 26,1% экспорта услуг и 28,5% инвестдоходов.
Большинство аналитиков предполагают, что санкции все же будут отменены в среднесрочной перспективе.
Это — не политические предсказания и тем более не политические взгляды, а часть рабочих предположений в математических моделях, используемых экономистами в своих прогнозах.
Например, в бюллетене Перспективы развития мировой экономики от апреля 2016 года МВФ предполагает, что условия вернутся к обычному состоянию к 2018 году. МВФ также предполагает, что средняя цена на нефть составит $ 34.75 за баррель в 2016 году и $ 40.99 за баррель в 2017 году и останется неизменной в среднесрочной перспективе.
На основе прогнозов МВФ о росте ВВП РФ и курсе рубля, мы рассчитали примерную оценку доли РФ в структуре будущих внешнеэкономических доходов ЕС в 2020 году.
Для каждого типа денежных потоков (экспорт товаров, экспорт услуг, доходы от инвестиций), мы предполагаем, что коэффициент между величиной денежных потоков в евро в текущих ценах и ВВП партнеров ЕС (в евро в текущих ценах) в 2020 году будет таким же, каким был в среднем в 2010-2015 годах. Эти коэффициенты затем умножается на прогнозы МВФ о ВВП России и мировом ВВП в 2020 году, конвертируемые в евро.
Наш подход предполагает, что значение коэффициента проникновения ЕС на рынок России, а также на мировые рынки, сохранится на уровне 2010-2015 годов.
Эти расчеты дают основания полагать, что даже если санкции будут полностью отменены, торговые и инвестиционные потоки из России вряд ли восстановятся до докризисного уровня,
не говоря уже о том, чтобы превзойти свои пиковые уровни 2012-2013 годов.
Например, по нашим оценкам, экспорт товаров из ЕС в Россию в 2020 году — даже при полном снятии экономических санкций — скорее всего будет ниже 100 млрд евро в текущих ценах, что далеко от 122 млрд евро в 2012 году.
Непосредственно перед эскалацией так называемого «украинского кризиса» доля России во внешнеторговых доходах ЕС составила 7,1% от общего экспорта товаров, 4,3% от экспорта услуг, и 4,9% от всех инвестиционных доходов.
Расчеты указывают на резкое падение относительной важности России для ЕС.
Даже в случае, если в 2018 году санкции будут сняты, доля РФ во внешнеэкономическом обороте ЕС в 2020 году составит примерно 3,9% от экспорта товаров, примерно 2,4% от экспорта услуг, а также около 2,4% от инвестиционных доходов.
Основная причина настолько низких показателей 2020 года — в том, что, согласно прогнозу МВФ, ВВП России в текущих ценах, конвертированный в евро, в 2020 году может оставаться ниже, чем в 2013 году. МВФ прогнозирует положительное изменение, но не полное восстановление российского ВВП в рублях, в сочетании с медленным и неполным восстановлением стоимости рубля.
Конечно, реальность может вносить поправки.
В частности, цена на нефть может подняться гораздо выше, чем прогнозирует МВФ. В таком случае российская экономика и ее валюта смогут восстановиться значительно быстрее.
Наши прогнозы также спекулятивны в том смысле, что они исходят из того, что все прочие условия останутся равными (ceteris paribus assumption). Многое может, конечно, измениться в ближайшие пять лет — в ту или иную сторону.
Тем не менее, мы делаем следующих четыре вывода.
Во-первых, российский рынок даже на своем пике в 2013 году, когда цена на нефть была выше 100 долларов за баррель, а рубль был относительно сильным, имел ограниченную важность для ЕС.
Во-вторых, и без того небольшая доля России в торговле ЕС сократилась из-за совокупного воздействия падения цен на нефть, западных санкций, а также других последствий агрессии Кремля против Украины, ее кампании в Сирии, столкновения с Турцией и различных других экономически пагубных действий.
В-третьих, частичное восстановление сегодняшнего низкого уровня прибыли для ЕС от торговли с Россией, возможно, и произойдет в среднесрочной перспективе, но это не является очевидным.
В-четвертых, произойдет это восстановление или нет, относительная экономическая значимость России для Европейского Союза — то есть доля доходов ЕС от сотрудничества с РФ по сравнению с другими рынками — еще много лет будет ниже или даже намного ниже, чем это было до «украинского кризиса».
Западные политики и бизнес-лидеры должны принять во внимание эти реалии. Перенос своего прошлого опыта в будущее приводит к иллюзорным ожиданиям.
А политические решения не должны основываться на ошибочных представлениях о прошлом и призрачных прогнозах на будущее.
Большая территория России и ее заметная роль в международной дипломатии не должны побуждать западных лидеров искать возможности или видеть шансы там, где их просто нет и не будет — по крайней мере, в ближайшем будущем.
На этом фоне возможность снятия санкций, если она будет обсуждаться, должна строго следовать логике политики безопасности, а не узких коммерческих интересов. Ведь хотя некоторые предприятия ЕС выиграли бы от ослабления санкций, но его влияние на экономику ЕС в целом было бы незначительным.
Безусловно, значительные человеческие и природные ресурсы постсоветской России содержат в себе большие перспективы.
Однако нынешнее руководство РФ не смогло раскрыть этот огромный потенциал даже в прежних благоприятных условиях.
В первое десятилетие нового века, когда цены на энергоносители были высокими, а западные правительства и компании стремились развивать с Россией партнерские отношения, страна мало сделала для своей модернизации, перед тем, как это окно возможностей закрылось в связи с резким изменением международной экономической ситуации и политической позиции РФ в 2014 году.
На протяжении более десяти лет необычно высокие цены на нефть и газ позволяли Кремлю скрывать глубокие структурные дефекты в российской экономике. Но период (само-)обмана закончен — как для народа России, так и для ее зарубежных партнеров.
Российского рынка, который они знали, больше не существует, и он не появится снова в обозримом будущем.
Эдвард Хантер Кристи, специалист по оборонной экономике в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Мнения, выраженные в этой статье, не обязательно отражают точку зрения НАТО или ее стран-членов
Андреас Умланд, эксперт Института евроатлантического сотрудничества в Киеве и редактор книжной серии «Soviet and Post-Soviet Politics and Society» издательства ibidem в Штутгарте
Для этого — занижают важность безопасности государств Восточной Европы в пользу якобы более значимых для Запада преимуществ от бизнеса с российскими компаниями. Подчеркивают большое значение российского рынка сегодня и его якобы значительный потенциал для западноевропейских экономик. Одновременно мы слышим о высоких потерях в случае, если режим санкций сохранится.
Сторонники такого подхода изображают себя более прагматичными и реалистичными, чем их якобы идеалистически настроенные противники.
Но сколько фактического ущерба принесли санкции европейской экономике в целом?
Насколько важен на самом деле российский рынок для внешней торговли ЕС?
И насколько важна будет Россия для Европы в гипотетическом будущем, в котором санкции сняты — частично или в полном объеме?
В последние два года экономические связи ЕС и России претерпели резкий спад.
По данным Евростата, экспорт товаров ЕС в Россию достиг пика в 2012 году, составив 122,1 млрд евро, а в 2015 году он снизился примерно на 40%, до 73,1 млрд евро. Пик экспорта услуг из ЕС в Россию был в 2013 году, 30,3 млрд евро, и понизился в 2015 до 24,4 млрд евро (-19%). Инвестиционный доход из России в ЕС изменился с 26,7 млрд евро до 19,1 млрд евро с 2013 по 2015 год (-28%).
На первый взгляд, цифры свидетельствуют о серьезных последствиях западных санкций и российских «контрсанкций» для экономики ЕС.
Но это не так.
Во-первых, бизнес ЕС справился с этой проблемой. Хотя некоторые отрасли и предприятия пострадали больше, в целом экономика проигнорировала эти потери — образовавшиеся пробелы заполнили другие рынки.
Несмотря на резкий спад торговли с Россией, общий объем экспорта товаров ЕС вырос с 1 692 млрд до 1 785 млрд евро с 2013 по 2015 года. За тот же период экспорт услуг ЕС увеличился с 700 млрд до 811 млрд евро, а инвестиционный доход — с 541 млрд до 580 млрд евро.
Во-вторых, санкции не были основной причиной для уменьшения торговли и снижения доходов из Российской Федерации.
Большей частью это обусловлено рецессией в России и снижением курса рубля, в основном из-за резкого падения цен на нефть с конца 2014 года.
Не внешние санкции, а внутренняя структура экономики России в первую очередь ответственна за ее проблемы.
Среди главных структурных недостатков — высокая зависимость страны от доходов от экспорта нефти, нефтепродуктов и природного газа, отсутствие конкурентоспособности в многих сферах, слабость институциональных рамок внутреннего рынка, непредсказуемые вмешательства государства в экономику страны, высокий уровень коррупции, тревожное снижение численности трудоспособного населения России.
Западные санкции и запрет России на импорт западного продовольствия, нанесший вред скорее ей самой, сыграли меньшую роль.
Когда говорят о негативном воздействии санкций на экономику России, чаще всего цитируют доклад МВФ от августа 2015 года. В нем говорится о падении ВВП России от 1 до 1,5 процентных пункта в течение первого года санкций.
Но оценить эти цифры можно лишь в широком контексте рецессии в России в 2015 году, когда ее реальный ВВП сократился на 3,7%. При этом текущий темп равновесного роста в России, при условии стабильной цены на нефть, составляет около 1,5%.
С учетом равновесного роста, глубина экономического спада РФ в 2015 году — около 5%.
Последствия санкций обеспечили от одной четверти до одной трети общего спада российской экономики.
Как уже отмечалось, несмотря на сокращение торговли с Россией, общий объем экспорта ЕС и инвестиционные доходы возросли, а не снизились.
Это иллюстрирует, что сегодняшнее значение российского рынка для ЕС является незначительным.
Статистика платежного баланса показывает картину, которая противоречит риторике дружественных Кремлю полемистов и лоббистов. В 2015 году прибыль ЕС от торговли с Россией в общем объеме внешней торговли (без учета потоков внутри ЕС), составила 4,1% от всего экспорта товаров, 3,0% от экспорта услуг, а также 3,3% инвестдоходов.
Для сравнения, доля Соединенных Штатов за этот же период составила 21,3% экспорта товаров, 26,1% экспорта услуг и 28,5% инвестдоходов.
Большинство аналитиков предполагают, что санкции все же будут отменены в среднесрочной перспективе.
Это — не политические предсказания и тем более не политические взгляды, а часть рабочих предположений в математических моделях, используемых экономистами в своих прогнозах.
Например, в бюллетене Перспективы развития мировой экономики от апреля 2016 года МВФ предполагает, что условия вернутся к обычному состоянию к 2018 году. МВФ также предполагает, что средняя цена на нефть составит $ 34.75 за баррель в 2016 году и $ 40.99 за баррель в 2017 году и останется неизменной в среднесрочной перспективе.
На основе прогнозов МВФ о росте ВВП РФ и курсе рубля, мы рассчитали примерную оценку доли РФ в структуре будущих внешнеэкономических доходов ЕС в 2020 году.
Для каждого типа денежных потоков (экспорт товаров, экспорт услуг, доходы от инвестиций), мы предполагаем, что коэффициент между величиной денежных потоков в евро в текущих ценах и ВВП партнеров ЕС (в евро в текущих ценах) в 2020 году будет таким же, каким был в среднем в 2010-2015 годах. Эти коэффициенты затем умножается на прогнозы МВФ о ВВП России и мировом ВВП в 2020 году, конвертируемые в евро.
Наш подход предполагает, что значение коэффициента проникновения ЕС на рынок России, а также на мировые рынки, сохранится на уровне 2010-2015 годов.
Эти расчеты дают основания полагать, что даже если санкции будут полностью отменены, торговые и инвестиционные потоки из России вряд ли восстановятся до докризисного уровня,
не говоря уже о том, чтобы превзойти свои пиковые уровни 2012-2013 годов.
Например, по нашим оценкам, экспорт товаров из ЕС в Россию в 2020 году — даже при полном снятии экономических санкций — скорее всего будет ниже 100 млрд евро в текущих ценах, что далеко от 122 млрд евро в 2012 году.
Непосредственно перед эскалацией так называемого «украинского кризиса» доля России во внешнеторговых доходах ЕС составила 7,1% от общего экспорта товаров, 4,3% от экспорта услуг, и 4,9% от всех инвестиционных доходов.
Расчеты указывают на резкое падение относительной важности России для ЕС.
Даже в случае, если в 2018 году санкции будут сняты, доля РФ во внешнеэкономическом обороте ЕС в 2020 году составит примерно 3,9% от экспорта товаров, примерно 2,4% от экспорта услуг, а также около 2,4% от инвестиционных доходов.
Основная причина настолько низких показателей 2020 года — в том, что, согласно прогнозу МВФ, ВВП России в текущих ценах, конвертированный в евро, в 2020 году может оставаться ниже, чем в 2013 году. МВФ прогнозирует положительное изменение, но не полное восстановление российского ВВП в рублях, в сочетании с медленным и неполным восстановлением стоимости рубля.
Конечно, реальность может вносить поправки.
В частности, цена на нефть может подняться гораздо выше, чем прогнозирует МВФ. В таком случае российская экономика и ее валюта смогут восстановиться значительно быстрее.
Наши прогнозы также спекулятивны в том смысле, что они исходят из того, что все прочие условия останутся равными (ceteris paribus assumption). Многое может, конечно, измениться в ближайшие пять лет — в ту или иную сторону.
Тем не менее, мы делаем следующих четыре вывода.
Во-первых, российский рынок даже на своем пике в 2013 году, когда цена на нефть была выше 100 долларов за баррель, а рубль был относительно сильным, имел ограниченную важность для ЕС.
Во-вторых, и без того небольшая доля России в торговле ЕС сократилась из-за совокупного воздействия падения цен на нефть, западных санкций, а также других последствий агрессии Кремля против Украины, ее кампании в Сирии, столкновения с Турцией и различных других экономически пагубных действий.
В-третьих, частичное восстановление сегодняшнего низкого уровня прибыли для ЕС от торговли с Россией, возможно, и произойдет в среднесрочной перспективе, но это не является очевидным.
В-четвертых, произойдет это восстановление или нет, относительная экономическая значимость России для Европейского Союза — то есть доля доходов ЕС от сотрудничества с РФ по сравнению с другими рынками — еще много лет будет ниже или даже намного ниже, чем это было до «украинского кризиса».
Западные политики и бизнес-лидеры должны принять во внимание эти реалии. Перенос своего прошлого опыта в будущее приводит к иллюзорным ожиданиям.
А политические решения не должны основываться на ошибочных представлениях о прошлом и призрачных прогнозах на будущее.
Большая территория России и ее заметная роль в международной дипломатии не должны побуждать западных лидеров искать возможности или видеть шансы там, где их просто нет и не будет — по крайней мере, в ближайшем будущем.
На этом фоне возможность снятия санкций, если она будет обсуждаться, должна строго следовать логике политики безопасности, а не узких коммерческих интересов. Ведь хотя некоторые предприятия ЕС выиграли бы от ослабления санкций, но его влияние на экономику ЕС в целом было бы незначительным.
Безусловно, значительные человеческие и природные ресурсы постсоветской России содержат в себе большие перспективы.
Однако нынешнее руководство РФ не смогло раскрыть этот огромный потенциал даже в прежних благоприятных условиях.
В первое десятилетие нового века, когда цены на энергоносители были высокими, а западные правительства и компании стремились развивать с Россией партнерские отношения, страна мало сделала для своей модернизации, перед тем, как это окно возможностей закрылось в связи с резким изменением международной экономической ситуации и политической позиции РФ в 2014 году.
На протяжении более десяти лет необычно высокие цены на нефть и газ позволяли Кремлю скрывать глубокие структурные дефекты в российской экономике. Но период (само-)обмана закончен — как для народа России, так и для ее зарубежных партнеров.
Российского рынка, который они знали, больше не существует, и он не появится снова в обозримом будущем.
Эдвард Хантер Кристи, специалист по оборонной экономике в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Мнения, выраженные в этой статье, не обязательно отражают точку зрения НАТО или ее стран-членов
Андреас Умланд, эксперт Института евроатлантического сотрудничества в Киеве и редактор книжной серии «Soviet and Post-Soviet Politics and Society» издательства ibidem в Штутгарте
