Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Переваривание всех последствий британского референдума о выходе из ЕС займёт длительное время как у Великобритании, так и у Европы и мира. Самые глубокие последствия будут, конечно, связаны с реакцией Евросоюза на это британское решение. Изначально большинство людей предполагало, что ЕС не будет «отрезать себе нос, чтоб отомстить лицу». Однако этот развод может оказаться сложным.
Переваривание всех последствий британского референдума о выходе из ЕС (так называемый Брексит) займёт длительное время как у Великобритании, так и у Европы и мира. Самые глубокие последствия будут, конечно, связаны с реакцией Евросоюза на это британское решение. Изначально большинство людей предполагало, что ЕС не будет «отрезать себе нос, чтоб отомстить лицу», ведь кажется, что дружественный развод в их общих интересах. Однако этот развод, как часто бывает, может оказаться сложным.
Выгоды от торговой и экономической интеграции Великобритании и Евросоюза взаимны. И если в ЕС всерьёз полагают, что более тесная экономическая интеграция — это хорошо, тогда руководство союза должно было попытаться наладить самые тесные связи, которые только возможны в подобных обстоятельствах. Однако Жан-Клод Юнкер, архитектор люксембургских схем массового уклонения от корпоративных налогов, а сейчас президент Европейской комиссии, выбрал жёсткую линию. «Выход значит выход», — заявил он.
Эту инстинктивную реакцию, наверное, можно понять, поскольку Юнкер может войти в историю как человек, возглавлявший ЕС в его начальной стадии распада. Он утверждает, что ЕС должен занять бескомпромиссную позицию, чтобы предотвратить выход других стран из союза. Это означает, что Британии следует предлагать не более того, что ей гарантировано условиями соглашений Всемирной торговой организации.
Иными словами, Европу должны сплачивать не выгоды ЕС, которые намного превышают его издержки. Экономическое процветание, чувство солидарности, гордость быть европейцем — всего этого, согласно Юнкеру, недостаточно. Нет, Европу должны сплачивать угрозы, шантаж и страх.
Такая позиция игнорирует уроки, которые следовало бы извлечь не только из голосования за Брексит, но и из результатов праймериз в Республиканской партии США: у значительной части населения дела идут не очень хорошо. Неолиберальная повестка дня, доминировавшая последние сорок лет, может быть, была хороша для 1% населения (самых богатых), но не для остальных. Я уже давно предсказывал, что нынешняя стагнация со временем приведёт к политическим последствиям. Этот чёрный день настал.
На обоих берегах Атлантики граждане видят в соглашениях о свободной торговле источник своих бед. Это излишнее упрощение, но их можно понять. Переговоры о торговых соглашениях сегодня ведутся в тайне, при этом корпоративные интересы на этих переговорах представлены хорошо, а рядовые граждане или трудящиеся к ним вообще не допускаются. Не удивительно, что их результаты однобоки: рыночная сила трудящихся продолжает слабеть, что дополняется эффектом от законов, подрывающих силу профсоюзов и права работников.
Торговые соглашения действительно сыграли свою роль в возникновении этого неравенства, но перекосу политического баланса в сторону капитала способствовало и многое другое. Например, законы об интеллектуальной собственности расширили возможности фармацевтических компаний повышать цены. Между тем, любое увеличение рыночной силы корпораций приводит к фактическому снижению реальных зарплат. На сегодня такого рода рост неравенства стал отличительной чертой большинства развитых стран.
Во многих отраслях экономики увеличивается рыночная концентрация — и рыночная сила. На последствия стагнации и падения реальных зарплат накладываются последствия политики сокращения бюджетных расходов, грозящей сокращением объёмов оказываемые государством услуг, от которых зависит такое большое количество работников со средними и низкими доходами.
Вкупе с миграцией, возникшая в итоге у трудящихся экономическая нестабильность создала токсичную смесь. Многие беженцы являются жертвами войн и репрессий, которым способствовал Запад. Предоставлением им помощи — это моральная обязанность всех, но особенно бывших колониальных держав.
Однако, несмотря на то, что многие это отрицают, увеличение предложения низкоквалифицированной рабочей силы ведёт к снижению равновесных зарплат (в соответствии с нормальной кривой распределения спроса). А если зарплаты по каким-либо причинам не снижаются, тогда растёт безработица. Это наиболее острая проблема в тех странах, где ошибки в управлении экономикой уже привели к высокому уровню общей безработицы. В последние десятилетия страны Европы (и особенно еврозоны) управлялись крайне плохо, вплоть до того, что средняя безработица измеряется здесь уже двузначными числами.
Свобода миграции внутри Европы означает, что страны, которые больше преуспели в снижении уровня безработицы, предсказуемо получают больше беженцев, чем им полагается по справедливости. Данные издержки падают на плечи трудящихся этих стран в форме снижения зарплат и увеличения безработицы, между тем, работодатели получают выгоды от дешевеющего труда. Не удивительно, но бремя беженцев падает на тех, кто меньше всего способен его нести.
Разумеется, ведётся много разговоров о чистых выгодах иммиграции. Для стран, где низок уровень гарантированных всем гражданам благ (социальная защита, образование, здравоохранение и так далее), это может быть и так. Но для стран, где имеется приличная система социальной защиты, верно обратное.
Результатом как всех этих факторов, ведущих к снижению зарплат, так и сокращения финансирования госуслуг стало ограбление среднего класса с одинаковыми последствиями на обоих берегах Атлантики. Домохозяйства и среднего, и рабочего класса не увидели выгод экономического роста. Они понимают, что кризис 2008 года был спровоцирован банкам, однако они видят, как на спасение банков были потрачены миллиарды, а на спасение их домов и рабочих мест очень скромные суммы. Медианный реальный доход (с поправкой на инфляцию) для рабочего-мужчины с полной занятостью в США сейчас ниже, чем сорок лет назад, поэтому озлобленность электората не должна никого удивлять.
Кроме того, политики, обещавшие перемены, не сделали того, что от них ожидалось. Рядовые граждане и так знали, что система несправедлива, но теперь они видят, что она коррумпирована даже больше, чем они себе представляли. Они теряют даже то небольшое доверие, которое у них ещё оставалось, к политическому истеблишменту и его способности или воли улучшить положение. Этот тоже можно понять: новые политики разделяли мнение тех, кто обещал, будто глобализация выгодна для всех.
Однако голосование, продиктованное гневом, не поможет решить эти проблемы, и оно может даже ухудшить политическую и экономическую ситуацию. Это верно и в отношении реакции на результаты голосования, которая так же продиктована гневом.
Оставьте прошлое в прошлом — это базовый принцип экономики. Политика на обоих берегах Ла-Манша должна сейчас заняться поиском ответа на вопрос, как в демократических странах политический истеблишмент мог столь мало делать для решения проблем столь большого числа граждан. Все правительства стран ЕС должны теперь сделать задачу улучшения жизни простых граждан своим главным приоритетом. Продолжение политики в духе неолиберальной идеологии не поможет. Мы также должны прекратить путать цели со средствами. Например, свободная торговля — при грамотном управлении — может помочь увеличить общее благосостояние, однако если она управляется плохо, она будет приводить к снижению стандартов качества жизни для многих — возможно, для большинства — граждан.
Существуют альтернативы нынешним неолиберальным установкам, которые позволят создать всеобщее процветание. Существуют и другие альтернативы, например, предлагаемое президентом США Бараком Обамой соглашение с ЕС о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнёрстве, которые могут нанести ещё больший вред. Сегодняшний вызов состоит в том, чтобы, выучив уроки прошлого, выбрать первое и отказаться от последнего.
Эту инстинктивную реакцию, наверное, можно понять, поскольку Юнкер может войти в историю как человек, возглавлявший ЕС в его начальной стадии распада. Он утверждает, что ЕС должен занять бескомпромиссную позицию, чтобы предотвратить выход других стран из союза. Это означает, что Британии следует предлагать не более того, что ей гарантировано условиями соглашений Всемирной торговой организации.
Иными словами, Европу должны сплачивать не выгоды ЕС, которые намного превышают его издержки. Экономическое процветание, чувство солидарности, гордость быть европейцем — всего этого, согласно Юнкеру, недостаточно. Нет, Европу должны сплачивать угрозы, шантаж и страх.
Такая позиция игнорирует уроки, которые следовало бы извлечь не только из голосования за Брексит, но и из результатов праймериз в Республиканской партии США: у значительной части населения дела идут не очень хорошо. Неолиберальная повестка дня, доминировавшая последние сорок лет, может быть, была хороша для 1% населения (самых богатых), но не для остальных. Я уже давно предсказывал, что нынешняя стагнация со временем приведёт к политическим последствиям. Этот чёрный день настал.
На обоих берегах Атлантики граждане видят в соглашениях о свободной торговле источник своих бед. Это излишнее упрощение, но их можно понять. Переговоры о торговых соглашениях сегодня ведутся в тайне, при этом корпоративные интересы на этих переговорах представлены хорошо, а рядовые граждане или трудящиеся к ним вообще не допускаются. Не удивительно, что их результаты однобоки: рыночная сила трудящихся продолжает слабеть, что дополняется эффектом от законов, подрывающих силу профсоюзов и права работников.
Торговые соглашения действительно сыграли свою роль в возникновении этого неравенства, но перекосу политического баланса в сторону капитала способствовало и многое другое. Например, законы об интеллектуальной собственности расширили возможности фармацевтических компаний повышать цены. Между тем, любое увеличение рыночной силы корпораций приводит к фактическому снижению реальных зарплат. На сегодня такого рода рост неравенства стал отличительной чертой большинства развитых стран.
Во многих отраслях экономики увеличивается рыночная концентрация — и рыночная сила. На последствия стагнации и падения реальных зарплат накладываются последствия политики сокращения бюджетных расходов, грозящей сокращением объёмов оказываемые государством услуг, от которых зависит такое большое количество работников со средними и низкими доходами.
Вкупе с миграцией, возникшая в итоге у трудящихся экономическая нестабильность создала токсичную смесь. Многие беженцы являются жертвами войн и репрессий, которым способствовал Запад. Предоставлением им помощи — это моральная обязанность всех, но особенно бывших колониальных держав.
Однако, несмотря на то, что многие это отрицают, увеличение предложения низкоквалифицированной рабочей силы ведёт к снижению равновесных зарплат (в соответствии с нормальной кривой распределения спроса). А если зарплаты по каким-либо причинам не снижаются, тогда растёт безработица. Это наиболее острая проблема в тех странах, где ошибки в управлении экономикой уже привели к высокому уровню общей безработицы. В последние десятилетия страны Европы (и особенно еврозоны) управлялись крайне плохо, вплоть до того, что средняя безработица измеряется здесь уже двузначными числами.
Свобода миграции внутри Европы означает, что страны, которые больше преуспели в снижении уровня безработицы, предсказуемо получают больше беженцев, чем им полагается по справедливости. Данные издержки падают на плечи трудящихся этих стран в форме снижения зарплат и увеличения безработицы, между тем, работодатели получают выгоды от дешевеющего труда. Не удивительно, но бремя беженцев падает на тех, кто меньше всего способен его нести.
Разумеется, ведётся много разговоров о чистых выгодах иммиграции. Для стран, где низок уровень гарантированных всем гражданам благ (социальная защита, образование, здравоохранение и так далее), это может быть и так. Но для стран, где имеется приличная система социальной защиты, верно обратное.
Результатом как всех этих факторов, ведущих к снижению зарплат, так и сокращения финансирования госуслуг стало ограбление среднего класса с одинаковыми последствиями на обоих берегах Атлантики. Домохозяйства и среднего, и рабочего класса не увидели выгод экономического роста. Они понимают, что кризис 2008 года был спровоцирован банкам, однако они видят, как на спасение банков были потрачены миллиарды, а на спасение их домов и рабочих мест очень скромные суммы. Медианный реальный доход (с поправкой на инфляцию) для рабочего-мужчины с полной занятостью в США сейчас ниже, чем сорок лет назад, поэтому озлобленность электората не должна никого удивлять.
Кроме того, политики, обещавшие перемены, не сделали того, что от них ожидалось. Рядовые граждане и так знали, что система несправедлива, но теперь они видят, что она коррумпирована даже больше, чем они себе представляли. Они теряют даже то небольшое доверие, которое у них ещё оставалось, к политическому истеблишменту и его способности или воли улучшить положение. Этот тоже можно понять: новые политики разделяли мнение тех, кто обещал, будто глобализация выгодна для всех.
Однако голосование, продиктованное гневом, не поможет решить эти проблемы, и оно может даже ухудшить политическую и экономическую ситуацию. Это верно и в отношении реакции на результаты голосования, которая так же продиктована гневом.
Оставьте прошлое в прошлом — это базовый принцип экономики. Политика на обоих берегах Ла-Манша должна сейчас заняться поиском ответа на вопрос, как в демократических странах политический истеблишмент мог столь мало делать для решения проблем столь большого числа граждан. Все правительства стран ЕС должны теперь сделать задачу улучшения жизни простых граждан своим главным приоритетом. Продолжение политики в духе неолиберальной идеологии не поможет. Мы также должны прекратить путать цели со средствами. Например, свободная торговля — при грамотном управлении — может помочь увеличить общее благосостояние, однако если она управляется плохо, она будет приводить к снижению стандартов качества жизни для многих — возможно, для большинства — граждан.
Существуют альтернативы нынешним неолиберальным установкам, которые позволят создать всеобщее процветание. Существуют и другие альтернативы, например, предлагаемое президентом США Бараком Обамой соглашение с ЕС о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнёрстве, которые могут нанести ещё больший вред. Сегодняшний вызов состоит в том, чтобы, выучив уроки прошлого, выбрать первое и отказаться от последнего.
