И поэтому на протяжении веков произносятся радостные тосты: Наши страны никогда не воевали друг против друга.
Дания и Россия никогда не воевали друг с другом. Это очень отрадно, и об этом напоминают многочисленные тосты и прочие приятные речи по торжественным случаям. Хотя риторика в последние годы, безусловно, знаменуется иными и более непримиримыми оттенками в отношениях между двумя странами. Получившими развитие благодаря датской прессе и подпитывающимися политиками — не знающими истории, зацикленными на холодной войне и приведенными в замешательство холодной войной СМИ и вообще всеми, кто создает общественное мнение. Которые явно не хотят слушать ни историков, ни кого-то другого, больше разбирающегося в причудах прошлого.
Тема этой статьи не связана ни с настоящим, ни с будущим, речь в ней пойдет об истории и о том, что было заявлено в заголовке.
Действительно, Дания и Россия никогда не воевали друг с другом. Хотя были недалеки от этого. И давайте будем надеяться, что и в будущем тосты продолжат традицию и дадут нам возможность радоваться по этому поводу. Но, как только что было сказано, из истории слов не выкинешь: угроза того, что все закончится войной, была когда-то вполне серьезной.
Давайте вернемся в 18-й век с его строгой дипломатией шахматной доски, которую следует понимать как внешнюю политику, основывающуюся на разуме, где правила игры известны и даже уважаются. Внешняя политика, которая основывается на такой формуле: если ты поступаешь так, то я из соображений разумности отреагирую на это следующим образом. Отсюда и шахматная метафора. Но в 1762 году на внешнеполитической арене действовали некоторые актеры, которые либо не знали правил игры, либо не хотели им следовать, и которые поэтому вели себя как нарушители спокойствия. История начинается в Готторпском герцогстве.
Герцог из Готторпского замка в городе Шлезвиг сотрудничал со шведским королем в 1650-е годы, столь катастрофичные для Дании. Это было предательство, которое потом побуждало датского короля к мести — при первой представившейся возможности. И она представилась в 1721 году, когда Дания вместе с Россией вышла победителем в Великой Северной войне. А Швеция тогда проиграла. Фредерик IV немедленно воспользовался этой возможностью, чтобы подчинить своей короне герцогские владения герцогства Шлезвиг. Что, разумеется, только усилило враждебность. И ставшее бездомным семейство герцога Готторпского, в те времена именуемое «змеей на груди датского государства», так и слонялось по Европе — то в Стокгольме появится, то в Санкт-Петербурге.
Отношения между Данией и Россией в 18-м веке были и интенсивными, и драматическими. На протяжение всего этого века отношения с соседом на востоке играли важную роль в нашей внешней политике. В некоторые периоды датско-российские отношения приобретали решающее значение также и для Европы в целом. Подробнее об этом ниже.
Царь Петр в 1716 году посетил своего коллегу по царствованию Фредерика IV. На самом деле гость достаточно нетрадиционно и недипломатично сошел на берег в Фалстере и довольно-таки неприлично вынудил трактирщика и его жену покинуть кровать и улегся там сам — в своих огромных сапожищах, как рассказывают об этом современники.
В Копенгагене король попытался развлечь своего не знающего усталости коллегу охотой в Зоопарке и праздниками во дворце. Во время одного из банкетов, на котором напитки лились рекой, хозяин заметил, что слышал, будто бы у царя есть дама сердца, т. е. любовница. На что гость довольно-таки недипломатично ответил: «Мои шлюхи обходятся мне недорого, а Ваша обходится Вам в тысячи риксдалеров, которые Вы могли бы использовать гораздо более разумным способом».
Что касается престолонаследия, то Петр Великий решил, что правящий государь всегда будет иметь свободу в назначении своего наследника, и в случае, если он в назначенном наследнике заметит нежелательные качества, он сможет изменить свое решение, чтобы держать под контролем детей и преемников: чтобы они не слишком-то возносились. Сам царь, впрочем, испустил дух в 1725 году, так и не назначив преемника.
Таким образом, появилось несколько возможностей. Период с 1725 по1762 гг. в российской истории часто называют эпохой дворцовых переворотов. В большинстве случаев решающую роль в смене режима играло вмешательство гвардии.
У Петра Великого остались две дочери. Молодой герцог Готторпский Карл Фредерик (1700-1739) женился в 1724 году на одной из них, Анне Петровне. При заключении брака Петр Великий взял на себя обязательство вернуть своему зятю его законную собственность в герцогстве Шлезвиг — если понадобится, то и вооруженным путем. Но после смерти царя в 1725 году положение герцога стало более шатким, и после 1730 года готторпская партия постепенно лишилась своей власти в Санкт-Петербурге. В 1728 году Анна Петровна умерла в Гольштинии при родах, произведя на свет сына Карла Петера Ульрика. Ее супруг, упоминавшийся выше герцог Карл Фредерик, сошел в могилу 11 годами позже, в 1739 году. Это означало, что их тогда еще малолетний сын Карл Петер Ульрик (1728-1762) унаследовал титул герцога, владения рода в Гольштинии, а также жуткую ненависть к Дании. Через несколько лет он был призван в Санкт-Петербург теткой Елизаветой Петровной (второй дочерью Петра Великого), правительницей России с 1741 года, и определен в престолонаследники.
Дания была устранена. Шахматная доска большой внешней политики вновь стала диктовать свои условия. И, если мы правильно слышим то, что звучит в застольных речах, мы никогда не воевали с Россией. Что, я надеюсь, продолжится и в будущем.
Это означает, что на горизонте над Данией нависли черные тучи. Для своего племянника и престолонаследника Елизавета устроила брак с принцессой Софией Августой Фредерикой из незначительного германского Анхальт-Цербского княжества.
Вступая в брак, она перешла в православие и приняла имя Екатерина Федоровна, или просто Екатерина. Карл Петер Ульрик имел слабую психику и очень любил Пруссию. И если верить более поздним воспоминаниям его супруги, то самое большое удовольствие ему доставляла игра в куклы, а также экзерсисы с парой полков, облаченных в прусскую униформу. И вообще, самым большим образцом для подражания у молодого наследника престола был король Пруссии Фридрих Великий (1740-1786).
В 1732 году, когда влияние готторпского рода в Санкт-Петербурге было небольшим, Россия и Австрия подписали договор с Данией, король которой получил от двух сверхдержав гарантии того, что он будет обладать прежней готторпской частью Шлезвига. Можно сказать, что шлезвигский вопрос в действительности сыграл решающую роль в том, что Россия интегрировалась в Европу на стороне Австрии.
Союз с Австрией стал просто-напросто решающим шагом, который определил действия России в Европе на протяжении последующих 35 лет. А также в войне с выскочкой, германским государством Пруссией, в семилетней Прусской войне 1756-1763 гг. Но вмешалась смерть, и она самым драматическим образом изменила ситуацию для маленькой Дании. Война с большой Россией вдруг стала очень близкой угрозой.
В начале 1762 года умерла царица Елизавета — и эта смерть автоматически усаживала ненавидевшего датчан Карла Петера Ульрика на царский трон в Cанкт-Петербурге под именем Петр III. Он немедленно заключил перемирие с российским естественным противником в Прусской семилетней войне, а именно Пруссией. Только для того, чтобы в мае 1762 года заключить союз именно с этой страной, которой так восхищался новый царь. То есть, Петр III отдал все территориальные завоевания, которые Россия обеспечила себе на протяжении нескольких кровопролитных войн, чтобы потом, в союзе с Пруссией, броситься в войну с Данией. И вскоре русские и датские войска стояли друг напротив друга в Мекленбурге.
После тех роковых дней в 1762 году осталась молитва датского короля Фредерика V господу, где он униженно подписался «Фридрих, твой червь, прах и пепел». Обо всей гордости времен встречи деда с Петром в 1716 году было забыто. Война с Россией уже не была просто возможностью, она превратилась в опасную реальность. И была ею, пока царь Петр III — опять-таки с помощью гвардейских полков — не был свергнут супругой, которая стала новой царицей, известной под именем Екатерина II. Через несколько дней Петр III был найден убитым. Новая царица и императрица немедленно прекратила все военные действия, и Дания была спасена. Снова была задействована шахматная доска сверхдержав. И поэтому мы в тостах по-прежнему можем радоваться тому, что никогда не воевали с Россией. Что, я надеюсь, продолжится и в будущем.
Чтобы покончить с готторпским вопросом, который стоял на повестке дня европейской дипломатии почти полвека, надо сказать, что он был решен окончательно в 1773 году.
Решение заключалось в обмене: Готторпский дом в обмен на списание всех долгов и приняв контрибуцию, отказался от всех прав на Шлезвиг, в то время как герцогская часть Гольштинии была обменена на северо-германские графства Ольденбург и Дельменхорст.
Томас Петерсен (Thomas Petersen) — профессор в отставке, Исследовательская и издательская группа Langaa
