Московский корреспондент финской газеты Helsingin Sanomat Пекка Хакала (Pekka Hakala), проехавший на «Ладе» через всю Россию, был уверен, что его путешествие обошлось без штрафов, однако дома его ожидало письмо от дорожной инспекции Улан-Удэ.
25 мая в Приморском крае, с северу от Владивостока, шел дождь. Дворники скользили по ветровому стеклу «Лады», справа мелькнул знак, указывающий на въезд в какой-то маленький населенный пункт.
Это означает ограничение скорости до 60 километров в час, поэтому надо убрать ногу с педали газа. На самом деле вполне достаточно, чтобы скорость была не более 80 километров. Совсем не факт, что за то, что в Финляндии является правонарушением, в России накажут. Особенно водителя «Лады», в кармане которого вряд ли найдется достаточно денег, чтобы хватило на карманные расходы семьи полицейского.
В населенных пунктах надо быть внимательным не только из опасения встретить полицейского. Пешеходные переходы идут прямо через шоссе, и даже важная дорога, которая находится в ведении города, очень часто бывает изрыта жуткими ямами. Может быть, их оставляют, чтобы они были естественными препятствиями для снижения скорости. Или средствам, выделенным на дорожные работы, нашлось другое применение. Объездные дороги встречаются редко.
Я проделал на своей «Ладе» путь от Выборга через всю Россию без единого штрафа за превышение скорости. К арсеналу средств, которыми пользуется дорожная полиция на въезде в город, кроме радаров, относятся и более-менее регулярные проверки документов передвигающихся по дорогам граждан и их средств передвижения. Такой патруль останавливал меня десятки раз.
Дважды мне пришлось ждать около четверти часа, пока ошарашенный полицейский дозванивался своему начальству, спрашивая, что же ему делать с финским водителем. Один раз пришлось упорно доказывать наличие Венской конвенции о дорожном движении, так как полицейский требовал перевод водительских прав. Рекомендую все-таки сделать такой перевод и заверить его у нотариуса, если Вы собираетесь в поездку по России. Это позволит меньше спорить.
Кроме того, мне пришлось долго разговаривать с дорожным патрулем в Челябинской области, но это не имело никакого отношения к дорожному движению, а было связано с моей работой журналиста. Ребят послали проследить, что финский журналист и украинский фотограф могут делать вблизи предприятия по переработке ядерных отходов.
Маленький городок в Приморском крае к северу от Владивостока остался позади, но знак о выезде из населенного пункта так и не появился. Прямая дорога в окружении лесов плавно сбегала под горку, уставшая нога нажала на педаль, и скорость увеличилась.
В следующей ложбине меня ожидал дорожный патруль с радаром.
— Похоже на то, что Вы превысили скорость, пройдемте в машину.
Я притащил свои водительские права, техпаспорт и страховку в переднеприводную «Ладу» полиции. Второй шериф сидел на заднем сиденье.
— Я уже проехал больше десяти тысячи километров без штрафов, — похвалился я, со страхом протягивая полицейскому свои документы, и начал рассказывать, как купил машину в Петербурге и отправился в поездку через всю Россию. Полицейский уставился на мои права.
— Так Вы из Финляндии?
— Да.
Полицейский тут же протянул мне документы обратно.
— Хорошей и безопасной дороги!
Дома в Москве в почтовом ящике меня все же ожидал привет от дорожной полиции Улан-Удэ. Камера зафиксировала, что моя машина ехала со скоростью 63 километра в час на территории, где было ограничение скорости в 40.
Я заплатил 500 рублей, то есть семь евро, с небольшим опозданием. Если бы заплатил штраф сразу, получил бы скидку в 50%.
