Кто о чем — а я о том же. О Турции. Однако детальный анализ тамошней ситуации оставлю журналисту Осману Пашаеву и дипломату Богдану Яременко — людям, больше других разбирающихся в «турецкой теме». Почему? Да потому что их турецкий «all inclusive» включает в себя не «жратву с бухлом», но знание языка, обширную эрудицию и любовь к предмету анализа.
Я таким набором достоинств не обладаю. А без них — подобает ли называть себя экспертом? Вопрос, вряд ли нуждающийся в ответе.
А вот об ошибках, допущенных нами, украинскими обывателями, в нашем понимании Турции и ее руководства, говорить не только возможно, но и должно. Ибо такого рода дискурс — не столько про турок, сколько про нас, любимых. И, удивляясь происходящему в этом государстве, мы, по сути, удивляемся скупости наших знаний о загранице. Включая ключевых партнеров, заклятых врагов и ближайших соседей.
Кто, к примеру, вдолбил нам в голову, что принцип «враг моего врага — мой друг», работает без осечек и исключений? В краткосрочной перспективе — возможно, но разве это оправдывало наши радостные вопли по поводу сбитого турецкой армией российского самолета? Разве это «Эрдоган утер Путину нос!» имело что-то общее с реальным желанием понять положение дел, а не с одним лишь (пускай и объяснимым) злорадством?
Помните то прошлогоднее ноябрьское ликование в наших соцсетях? Сначала — выпученные от изумления (наглость-то какая — сбить российский военный самолет, на что не отваживались и страны помощнее!) глаза. Затем — язвительно-пацанское: «Ну, че, Путин, чем ответишь? Где твои искандеры? Не смеши нашего Эрдогана!». И далее в том же духе.
На следующий день культ Эрдогана пошел покорять украинские просторы. Благодарной публикой за ним признавалась своенравность — но особенная. Мол, да, диктатор, но умный; сатрап — но просвещенный. Да и поддержка Запада у него, как видно, немалая, иначе Реджеп Тайип навряд ли рискнул бы ссориться с Путиным. Санкции Кремля? Наверняка Анкара уже продумала, как свести их пагубный эффект к минимуму. И мы еще посмотрим, как за поребриком обойдутся без турецких овощей и фруктов…
При этом познания большинства украинцев о Турции ограничивались, в лучшем случае, курортным отдыхом в Кемере или Мармарисе. Рынки, горничные, бармены, ресепшен… В головах обывателей засело надменное: турки живут за счет туристов да фруктов с текстилем и сладостями. О том, что, к примеру, одной из основных статей экспорта Турции являются транспортные средства и запчасти, догадывались немногие. И об уникальной, придуманной еще Кемалем Ататюрком, функции армии — тоже. И о турецких элитах, о тамошней литературе за пределами Орхана Памука…
Когда же в новостных лентах появились первые сигналы о потеплении отношений двух диктаторов, публика нахмурилась: «Как же так? Неужели наш любимый Эрдоган пошел на поклон к … (нецензурное выражение в адрес Путина, прим. ред)? Но почему?!».
А потому, что предупреждали знающие, но всегда пребывающие в подавляющем меньшинстве, люди, что подобное тянется к подобному. У двух крутых нравом диктаторов всегда высок шанс затеять между собой ожесточенную драку, — но разве не легче им и понимать друг друга? Слишком многое роднит Путина и Эрдогана: презрение к оппозиции (не исключающее, однако, увлеченной многоуровневой обороны от всякой политической конкуренции); подозрительность; пренебрежение к демократическим «условностям» западноевропейского жизненного уклада; электорат, любящий крепкое словцо и не любящий много думать; одержимость имперской мечтой, некстати для соседей подкрепляемая мощным полицейским аппаратом и многочисленными армиями.
Крым? Ну, разве что особый исторический бэкграунд этих земель вкупе с крымскотатарским фактором заставлял Эрдогана хмурить брови — но разве вне территориально-исторического контекста не мог он внутренне одобрять аннексию полуострова? Разве не поступил бы, с большой долей вероятности, так и сам турецкий президент?
Та же история и с Путиным. Кремль мог сыпать резкостями насчет «геноцида турок в отношении курдов», но разве втайне не испытывал Владимир Владимирович почтения к Реджепу Тайиповичу за столь жесткий подход к неприятной «курдской проблеме»? Не говорил ли самому себе: «И я, я бы поступил точно так же!»?
Вот почему в создавшейся ситуации эти двое, похоже, обречены на то, чтобы быть союзниками. Торговать друг с другом, «крепить дружбу двух империй», вместе фыркать в сторону «слишком много позволяющей себе Америке», сообща поддушивать соседей…
А propos, что скажут народы обеих стран, еще недавно в унисон с госпропагандой проклинавшие друг друга? Тут и гадать нечего. Сатрапы скомандуют — и подданные послушно полюбят друг друга. И «русо туристо» полетит в Мармарис, и турецкий торговец продаст им сладостей. И Дмитрий Киселев глазом не моргнув проглотит все скабрезности, говоренные им про «окурок турка-придурка».
Так что нечего удивляться новости про то, что, «обсуждая по телефону тему попытки военного переворота в Турции, Путин заявил, что Россия находится рядом с избранными властями Турции». После чего «два лидера пришли к согласию о проведении встречи один на один в первой неделе августа».
Это благолепие может продлиться достаточно долго, чтобы у целого ряда других стран и народов возникли проблемы. И лишь одно колоссальных размеров обстоятельство разлучит этот союз родственных душ: ислам. Но это уже — совсем другая история.
