Дискуссия о том, каким Дональд Трамп будет для Кремля президентом — «прекрасным» или «ужасным», — не утихает. Съезд Республиканской партии особой ясности в этот вопрос не внес.
Агенты Кремля против Конгресса?
Сторонники версии про то, что Трамп и Путин быстро поладят и создадут много проблем украинцам, союзникам США по НАТО и делу демократии во всем мире, называют в поддержку своей теории три фамилии — Манафорт, Пейдж, Флинн.
Глава избирательного штаба республиканцев Пол Манафорт руководил успешной президентской кампанией Виктора Януковича в 2010 году. Он вообще известен как специалист по пиар, охотно работающий с авторитарными правителями по всему миру.
Картер Пейдж — один из главных внешнеполитических специалистов в окружении Трампа. Он инвестиционный банкир, имеющий тесные связи с «Газпромом», восхищающийся китайским авторитаризмом и считающий, что интересы бизнеса всегда важнее демократии и прав человека.
Наконец, генерал Майкл Флинн, еще один советник кандидата республиканцев по внешней политике и безопасности, много раз выступал на кремлевском телеканале RT и не скрывает своего хорошего отношения к Владимиру Путину.
Вдобавок, утверждают сторонники этой версии, Трамп — бизнесмен, его мало волнует тема демократических ценностей. Он смотрит на политку как на искусство сделки, в которых — вся его предыдущая жизнь.
Головная боль для Кремля
Советники приходят и уходят, говорят те, кто полагает, что президент Трамп будет проводить антикремлевскую линию. Они предлагают почитать документы и послушать выступления в Кливленде. На всех круглых столах, сопровождавших съезд Республиканской партии, Россия называлась в числе главных угроз безопасности Соединенных Штатов.
Например, такого мнения придерживается влиятельнейший спикер Палаты представителей Пол Райан. Американский президент — не диктатор, говорит сторонник версии «Трамп — головная боль для Кремля». За ним присматривают Конгресс, неправительственные организации и пресса, он вынужден прислушиваться к советам государственных служащих — военных, дипломатов и разведчиков. В конце концов, американское общественное мнение нынешнего хозяина Кремля воспринимает скорее негативно. Вывод: даже если Трамп — поклонник Путина, то свои симпатии ему будет не так легко превратить в конкретную политику.
Кандидат Трамп, образ и человек
Впрочем, последний аргумент опровергается историей президентства Барака Обамы, который откровенно игнорировал Конгресс, когда речь заходила о внешнеполитической деятельности. Снятие санкций с Ирана в обмен на пустые обещания тегеранских мулл, размораживание отношений с диктатурой братьев Кастро, отказ поставлять оружие Украине, фактически полная капитуляция перед Россией в сирийском вопросе, — все эти шаги нынешний президент предпринял вопреки мнению либо Конгресса, либо военных, либо дипломатов, либо всех их, вместе взятых.
Властному и не терпящему пререканий Дональду Трампу такое «имперское президентство» соответствует не меньше, если не больше, чем холодному и самовлюбленному Обаме. Так что те, кто утверждает, что российскому руководству действительно будет уютнее с кандидатом-бизнесменом, чем с экс-госсекретарем, экс-сенатором и экс-первой леди Хиллари Клинтон, могут и ошибаться.
Для начала стоит отделить публичный образ Трампа — ниспровергателя вашингтонского истэблишмента и борца с политкорректностью — от Трампа-человека. Взбалмошный и недалекий пустозвон не стал бы миллиардером и не прошел бы столь успешно через избирательную кампанию. По словам тех, кто его знает (в том числе, пары моих знакомых), кандидат республиканцев — человек неглупый, расчетливый, умеющий и любящий делегировать полномочия тем, кто заслужил его уважение своей работоспособностью и лояльностью. Он может быть крутым по нраву и мстительным, но головы не теряет никогда.
Незаменимые враги для Дональда Трампа
Пока у Трампа нет почти никакого собственного мнения о внешней политике. Ему придется формулировать его прямо на рабочем месте, за письменным столом Овального кабинета — если его, конечно, изберут. В этом главная проблема и вызов, причем не только для Москвы.
На первый взгляд, его антиглобалистская риторика и требования к союзникам по НАТО «либо платить за себя, либо катиться ко всем чертям» кажутся другим изданием изоляционизма Обамы, не верящего в «американскую исключительность» и особую ответственность США за судьбы мира. С другой стороны, «Сделаем Америку снова великой!» — явно не изоляционистский лозунг, потому что подразумевает, в том числе, борьбу с врагами, в числе которых впервые назван не абстрактный терроризм, а радикальный ислам как идеологическое течение.
Здесь, казалось бы, и заключается главный шанс Кремля — предложить Белому дому совместную борьбу с общим противником. Ведь это практически удалось с администрацией Обамы-Керри, пригласившей Путина сформировать совместное военное командование для борьбы с запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (запрещенная в России организация — прим. ред.).
При президенте Трампе (как, возможно, и при президенте Клинтон) разница будет заключаться в том, что играть сразу в две игры — громить не только ИГ, но и антиасадовскую оппозицию — едва ли получится. Не в характере Трампа соглашаться с таким поведением партнеров. Он скорее сам обманет, чем позволит себя обмануть. Наложите это на самолюбие, брутальный характер и безжалостность нью-йоркского девелопера — и можете получить совсем не то, на что надеются в Кремле и вокруг него.
В какой-то степени вашингтонский инсайдер Клинтон намного более предсказуема. Ей, конечно, захочется доказать, что она жестче Обамы и что по части решительности она ничем не уступает мужчинам. Но все же вся ее жизнь и карьера — это история компромиссов и лавирования.
Трамп — другой. Недаром в Европейском Союзе боятся не столько, что Америки в мире «станет меньше», сколько, что любовь к силовой политике у великого и ужасного Дональда окажется едва ли не сильнее, чем у Джорджа Буша-младшего.
В общем, будь я кремлевским аналитиком, я бы двадцать раз подумал, за кого «голосовать сердцем». Президент Трамп может преподнести так много сюрпризов, что и Обаму, и Буша-сына придется вспоминать с ностальгией.
