Внутриполитические эффекты попытки переворота проявляются в форме чрезвычайного положения, приостановления действия основных прав и масштабной чистки. Постепенно стали проявляться и внешнеполитические последствия. В отношениях с США и западными союзниками наступает сложный период. Если споры с США о выдаче Гюлена, которые с каждым днем набирают обороты, и выпады официальных лиц, в том числе министров, такие как «за переворотом стоят США», превратятся в кризис, это может изменить зыбкий курс внешней политики Турции!
По мнению турецких властей, обычный подозреваемый в организации переворота — США. На том основании, что без ведома США не может быть приведен в исполнение ни один переворот в регионе, обвинительные заявления в адрес Вашингтона участились. Идея о том, что исполнителем переворота — «Джамаатом Гюлена» — руководил «высший разум», и этот «высший разум» — США, с первого дня стала официальным тезисом государства.
Белый дом не принимает критику на этот счет (как при каждой неудачной попытке переворота), однако человеку, который, как объявляет Анкара, стоит за переворотом, США годами дают приют на своей территории, и это навлекает на них подозрения. А если учесть послужной список США, эта ситуация не кажется удивительной. В этой связи осуждение, которое Белый дом с запозданием вынес попытке переворота, комментируют как разочарование ее провалом. Определение позиции, исходя из ситуации, — основная отличительная черта американского империализма.
***
Международное измерение попытки переворота можно рассматривать в два этапа. Первый — отношения с Западом, то есть Атлантическим союзом, второй — отношения с Россией. Произойдет ли разрыв на линии Анкара — Вашингтон из-за переворота? Конечно же, нет. У Турции, пуповиной связанной с США и Атлантическим союзом, нет ни сил сделать это, ни правящей элиты такого политико-идеологического характера. Но тогда почему Анкара пытается создать такое впечатление? Причина простая! Во-первых, Анкара стремится воспользоваться неудачной попыткой переворота и ухватиться за шанс шантажировать США, кредит доверия которых сократился. Во-вторых, она хочет заручиться антиамериканской риторикой, возникшей в общественном мнении внутри страны и всячески ее использовать.
Есть ли вероятность того, что турецкие власти, обвиняющие высший разум и США, обратятся к российской оси? На сегодняшний день это не актуально — несмотря на возникшую после попытки переворота вероятность восстановления отношений с Россией, которая повлекла за собой разное закулисное шушуканье в духе «это может снова повлечь за собой восхождение к ШОС». Разумеется, то, что Россия одной из первых осудила переворот, и, более того, слухи о том, что русские предупредили Анкару о готовящейся попытке переворота, растопят лед между странами, отношения которых несколько месяцев переживали кризис. Однако ожидать, что дело дойдет до изменения стратегического курса, не стоит. Заявления о том, что два члена правительства Партии справедливости и развития (ПСР) посетят Москву, а Эрдоган в ближайшее время встретится с Путиным, можно оценить так: это только снизят напряженность, не более того.
***
В мире XXI века проблемы в той или иной стране перестали быть проблемами одного государства. Эту ситуацию можно было явно наблюдать в Сирии, Ливии, Египте. А если речь идет о Турции, то это становится еще более очевидно. Даже малейшая волна в Турции, выполняющей функцию часового в Передней Азии для двух таких международных империалистических организаций, как НАТО и ЕС, вмиг способна перекинуться на континентальную Европу.
На фоне проблем, вызванных вопросом беженцев, вероятность нового притока мигрантов, который создадут возможные внутренние беспорядки, уже сейчас лишила Европу сна. Если добавить к этому приостановление действия Европейской конвенции по правам человека, споры о пытках и смертной казни, картина становится совсем мрачной. Заявления, приходящие из Брюсселя, наглядно демонстрируют масштабы беспокойства по этому поводу.
Тезис ПСР и президента о причинах переворота — «Турции, которая развивается, ломает игру внешних сил своей независимой внешней политикой, становится региональной и даже глобальной силой, хотят преградить путь» — не представляется реалистичным. Очевидно, как и в каждом перевороте, в этом путче тоже есть внешние факторы. Но главный фактор — «Джамаат Гюлена», с которым годами шли рука об руку и «давали им все, что ни пожелают».
Попытка переворота глубоко повлияла на политику Турции не только в отношении США, ЕС и России, но и Сирии. Сирийская политика Турции, борющейся с внутренними проблемами, которые повлек за собой военный переворот, оставлена на попечение джихадистов! В период, когда по ту сторону границы создается новый мир, Турция при своей нынешней хрупкой структуре практически утратила шанс на вмешательство в Сирии.
