Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Мы должны понимать, что исламская модель общества исключает демократию и правовое государство в западном понимании. Если мусульманин выступает за власть народа и разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, то он вступает в прямой конфликт с окаменелой исламской моделью общества, образованного за 300 лет до начала периода викингов на Севере.
Мы должны понять, что исламская модель общества исключает демократию и правовое государство в западном понимании. Если мусульманин выступает за власть народа и разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, то он вступает в прямой конфликт с исламской моделью общества, пишет Асгер Омюнд в сегодняшнем выпуске Perspektiv.
И снова наступили будни после исламской бойни в Ницце и теракта в Мюнхене. Почти 100 человек покоятся теперь на кладбище, многие из них в детских гробах. Погашены поминальные свечи, убраны увядшие букеты, и больше нет плачущих людей на Promenade des Anglais, держащими друг друга за руки и поющими длинные страшные песни. Как обычно, руководители демократических стран постарались проконтролировать себя, чтобы каким-либо образом не оскорбить или упомянуть ислам в своих комментариях с соболезнованиями для общественности.
И в Дании тоже наши политические руководители не увидели никакой связи между бойней в Ницце и исламом. Премьер-министр Ларс Лёкке Расмуссен (Lars Løkke Rasmussen) не только унаследовал экономическую политику от своей предшественницы Хелле Торнинг (Helle Thorning). Она также подарила ему нужные слова испуга террором без упоминания ислама. Как и Хелле Торнинг после массовых убийств Ларс Лёкке говорит о «тьме» и «темных силах», которые входят в некий словарь демонических сил и не могут оскорбить религию любви и мира. Наш новый шериф, министр юстиции Сёрен Пинд (Søren Pind) пошел дальше и сделал шаг к набережной туманов. И тоже серьезно говорил о «тьме» и о том, что «мы воюем с культом смерти, а не исламом. Потому что это была бы война с 1,5 миллиарда невинных мусульман. Война, которая никогда не может кончиться». В поддержку премьер-министра и шерифа газета Politiken изобрела новое понятие для бойни в Ницце, а именно «гангстерский джихадизм». Прошлые и будущие террористические действия могут, таким образом, называться просто уголовными действиями без всякой связи с исламом.
Сёрен Пинд воспользовался старым политическим трюком опровергать утверждение, которое никто никогда не произносил. Ни один комментатор, политик или деятель, создающий общественное мнение, не утверждал, что мусульмане планеты несут хоть какою-либо ответственность за длинный ряд исламских террористических действий, которые в течение уже многих лет происходят в США, Европе и Азии. Напротив, у нас в демократических странах есть почетная традиция не делать невинные народы ответственными за преступления их тиранов. Упрекали ли мы когда-нибудь русский народ за то, что коммунистический советский режим лишил жизни 20 миллионов граждан собственной страны? Разве мы критиковали камбоджийцев за то, что Пол Пот ликвидировал два миллиона своих соотечественников? Разве мы сделали 70 миллионов немцев ответственными (1940 год) за то, что нацистское государство уничтожило шесть миллионов европейских евреев?
Народ, находящийся в железных тисках диктатуры, бессилен и не может быть привлечен к коллективной ответственности за преступления тиранов. Это в значительной степени относится и к большой глобальной мусульманской общине, которая не сидит вокруг костра в горной пещере, откуда исламское общество управляется и развивается. Вокруг костра сидит клерикальное руководство Ирана, почитающие Коран руководители Саудовской Аравии, Исламского государства (запрещено в России, ред.) и Братья мусульмане (запрещены в России, ред.) во главе с президентом Турции Эрдоганом. 1,5 миллиарда мусульман во всем мире — это как бы мелькающие тени на стене пещеры. У них нет права голоса, воли, власти или влияния и поэтому никакой ответственности. При коммунизме Советский Союз через международную организацию Коминтерн управлял коммунистическими партиями во всем мире. Там существовала четкая и постоянная инструкция, каким образом коммунисты должны верить, думать и действовать. Точно таким же образом исламские руководители управляют Ираном, Саудовской Аравией, Братьями мусульманами и Исламским государством, диктуют, как исламское общество должно развиваться и действовать на международной арене.
Вместо того, чтобы фантазировать о «силах тьмы» западным руководителям следовало бы направить критику растущей волны террора против движения, которое его создает. Глобальный террор исламизируется и финансируется миллиардами нефтедолларов из Ирана, Саудовской Аравии и государств Персидского залива. Лавина мигрантов, накрывшая Европу в эти годы, создана исключительно военными действиями в Ираке, Сирии и Йемене, где Иран и Саудовская Аравия ведут войну между собой и экспортируют жертвы войны в Европу, которая теперь связана с дальнейшей судьбой просителей убежища, потому что мы не можем заставить себя модернизировать старые конвенции железного занавеса 1951 года. Мы должны понимать, что исламская модель общества исключает демократию и правовое государство в западном понимании. Если мусульманин выступает за власть народа и разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, то он вступает в прямой конфликт с окаменелой исламской моделью общества, образованного за 300 лет до начала периода викингов на Севере. Предпосылкой демократии является положение, когда все граждане имеют одинаковые свободы, обязанности, одинаковое право голоса независимо от расы, религии, возраста и политической ориентации. Исламская модель общества так не функционирует. Ценность женщины составляет половину ценности мужчины. То же самое происходит, когда ее вызывают в суд как свидетель по делу о наследстве. Ценность «кяфира», то есть неверного, составляет лишь третью часть ценности мусульманина.
Исламская структура общества — это государство-опекун, образцом развития которого является древняя власть племени и клана на Ближнем Востоке. Здесь нет перспектив реформы ислама, которая отделила бы политику от религии. Исламские руководители запрещают интеграцию в западное общество. Вместо этого продвигается теневое общество, способное сохранить исламские привила жизни и правосудия внутри окружающей демократии. Во Франции в настоящее время, согласно CBN-TV, есть 750 исламских зон «no go», где полиция и прочие власти не пользуются авторитетом. Согласно актуальному анализу Wilke, проведенному для Jyllands-Posten, почти 80% датских мусульман хотят следовать заповедям Корана за счет светского демократического законодательства. Большинство хочет, таким образом, иметь исламское государство-опекуна вместо датского народного правления, которое мы развивали в течение поколений. Абсолютно необходимо остановить миграцию и предоставление убежища людям с мусульманским происхождением, если наше демократическое правовое государство хочет выжить. Если правительство сейчас не начнет действовать, следующие парламентские выборы закончатся мощной победой тех партий, которые могут и хотят обеспечить свободу и правление народа. А шериф, который говорит, что власть тьмы его никогда не испугает, будет искать для себя новое место, чтобы заработать на жизнь.
Сёрен Пинд воспользовался старым политическим трюком опровергать утверждение, которое никто никогда не произносил. Ни один комментатор, политик или деятель, создающий общественное мнение, не утверждал, что мусульмане планеты несут хоть какою-либо ответственность за длинный ряд исламских террористических действий, которые в течение уже многих лет происходят в США, Европе и Азии. Напротив, у нас в демократических странах есть почетная традиция не делать невинные народы ответственными за преступления их тиранов. Упрекали ли мы когда-нибудь русский народ за то, что коммунистический советский режим лишил жизни 20 миллионов граждан собственной страны? Разве мы критиковали камбоджийцев за то, что Пол Пот ликвидировал два миллиона своих соотечественников? Разве мы сделали 70 миллионов немцев ответственными (1940 год) за то, что нацистское государство уничтожило шесть миллионов европейских евреев?
Народ, находящийся в железных тисках диктатуры, бессилен и не может быть привлечен к коллективной ответственности за преступления тиранов. Это в значительной степени относится и к большой глобальной мусульманской общине, которая не сидит вокруг костра в горной пещере, откуда исламское общество управляется и развивается. Вокруг костра сидит клерикальное руководство Ирана, почитающие Коран руководители Саудовской Аравии, Исламского государства (запрещено в России, ред.) и Братья мусульмане (запрещены в России, ред.) во главе с президентом Турции Эрдоганом. 1,5 миллиарда мусульман во всем мире — это как бы мелькающие тени на стене пещеры. У них нет права голоса, воли, власти или влияния и поэтому никакой ответственности. При коммунизме Советский Союз через международную организацию Коминтерн управлял коммунистическими партиями во всем мире. Там существовала четкая и постоянная инструкция, каким образом коммунисты должны верить, думать и действовать. Точно таким же образом исламские руководители управляют Ираном, Саудовской Аравией, Братьями мусульманами и Исламским государством, диктуют, как исламское общество должно развиваться и действовать на международной арене.
Вместо того, чтобы фантазировать о «силах тьмы» западным руководителям следовало бы направить критику растущей волны террора против движения, которое его создает. Глобальный террор исламизируется и финансируется миллиардами нефтедолларов из Ирана, Саудовской Аравии и государств Персидского залива. Лавина мигрантов, накрывшая Европу в эти годы, создана исключительно военными действиями в Ираке, Сирии и Йемене, где Иран и Саудовская Аравия ведут войну между собой и экспортируют жертвы войны в Европу, которая теперь связана с дальнейшей судьбой просителей убежища, потому что мы не можем заставить себя модернизировать старые конвенции железного занавеса 1951 года. Мы должны понимать, что исламская модель общества исключает демократию и правовое государство в западном понимании. Если мусульманин выступает за власть народа и разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, то он вступает в прямой конфликт с окаменелой исламской моделью общества, образованного за 300 лет до начала периода викингов на Севере. Предпосылкой демократии является положение, когда все граждане имеют одинаковые свободы, обязанности, одинаковое право голоса независимо от расы, религии, возраста и политической ориентации. Исламская модель общества так не функционирует. Ценность женщины составляет половину ценности мужчины. То же самое происходит, когда ее вызывают в суд как свидетель по делу о наследстве. Ценность «кяфира», то есть неверного, составляет лишь третью часть ценности мусульманина.
Исламская структура общества — это государство-опекун, образцом развития которого является древняя власть племени и клана на Ближнем Востоке. Здесь нет перспектив реформы ислама, которая отделила бы политику от религии. Исламские руководители запрещают интеграцию в западное общество. Вместо этого продвигается теневое общество, способное сохранить исламские привила жизни и правосудия внутри окружающей демократии. Во Франции в настоящее время, согласно CBN-TV, есть 750 исламских зон «no go», где полиция и прочие власти не пользуются авторитетом. Согласно актуальному анализу Wilke, проведенному для Jyllands-Posten, почти 80% датских мусульман хотят следовать заповедям Корана за счет светского демократического законодательства. Большинство хочет, таким образом, иметь исламское государство-опекуна вместо датского народного правления, которое мы развивали в течение поколений. Абсолютно необходимо остановить миграцию и предоставление убежища людям с мусульманским происхождением, если наше демократическое правовое государство хочет выжить. Если правительство сейчас не начнет действовать, следующие парламентские выборы закончатся мощной победой тех партий, которые могут и хотят обеспечить свободу и правление народа. А шериф, который говорит, что власть тьмы его никогда не испугает, будет искать для себя новое место, чтобы заработать на жизнь.
