На фоне развернутой президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом деятельности после неудавшейся попытки переворота Азербайджан принял версию турецкого правительства о том, что путч был организован сторонниками живущего в США религиозного деятеля Фетхуллы Гюлена.
В частности, азербайджанские власти закрыли связанную с Гюленом газету, а также заставили Кавказский университет, считающийся одним из лучших вузов страны, разорвать все связи с организацией Гюлена.
Хотя Азербайджан пока не последовал примеру Турции, объявившей организацию Гюлена террористической группировкой, администрация Алиева полностью приняла взгляды Анкары. В этой связи представляется ясным, что за решением Баку ограничить влияние Гюлена стоят политические мотивы.
Четверть века назад ситуация была совершенно иной. В начале 1990-х годов Азербайджан с распростертыми объятьями принял связанные с Гюленом учреждения. Администрация покойного Гейдара Алиева, отца нынешнего президента, считала гюленовское движение полезным для развития азербайджанско-турецких отношений, а также укрепления тюркской идентичности Азербайджана, учитывая сильные националистские основы движения.
В Азербайджане связанные с Гюленом образовательные учреждения особо ценились. Известные как «турецкие школы», они быстро стали ведущими учебными заведениями в республике, делая акцент на естественных науках, иностранных языках и усердном труде. Что не менее важно, в этих школах не было коррупции, от которой очень страдает образовательная система Азербайджана. Как следствие, многие отпрыски азербайджанской элиты посещали именно эти школы.
Ситуация изменилась после ссоры Гюлена с Эрдоганом, бывшим тогда премьер-министром. Катализатором размолвки стал разгоревшийся в Турции в конце 2013 года масштабный коррупционный скандал вокруг семьи Эрдогана. В результате администрация Эрдогана развернула кампанию против связанных с Гюленом организаций в Турции и призвала другие страны, где сильно движение гуленистов, последовать ее примеру. Ильхам Алиев рад был услужить, и передал управление связанными с Гюленом школами Государственной нефтяной компании Азербайджанской Республики (ГНКАР). Также были смещены со своих постов чиновники, подозревавшиеся в связях с гюленовским движением.
После неудачной попытки переворота в Турции в Азербайджане были устранены последние следы присутствия гюленовских организаций.
Для Алиева последняя волна репрессий в отношении гуленистов была простым способом подтвердить свою лояльность Эрдогану. В последние месяцы двусторонние отношения несколько расстроились по причине недовольства Эрдогана занятой Баку нейтральной позицией после разгоревшегося между Турцией и Россией противостояния из-за уничтожения российского военного самолета в ноябре прошлого года. Учитывая многократно повторявшийся обеими сторонами на протяжении многих лет девиз «Два государства, один народ», нейтралитет Баку был воспринят Анкарой как оскорбление.
Эрдогану также пришлось не по нраву отсутствие у Баку особого энтузиазма по поводу Транскаспийского транспортного коридора. Нерешительность Азербайджана объясняется его сложными отношениями с Туркменистаном, а также желанием сохранить баланс в отношениям с Россией и Ираном в энергетической сфере. Москва и Тегеран активно возражали против транскаспийского проекта.
За гонениями на гуленистов в Азербайджане стоят и геополитические мотивы.
В основе гуленистской идеологии лежит смесь суннитского консерватизма и неооттоманского турецкого национализма, стремящегося к «великому восстановлению» турецкого лидерства на обширных просторах Евразии — от Закавказья и Центральной Азии до западных пределов Китая, т.е. практически везде, где проживают тюркские народы.
Подобные взгляды идут вразрез с позицией и политикой могучих соседей Азербайджана — России и Ирана. Россия закрыла все гюленовские школы на своей территории — кроме функционирующих в тюркской республике Татарстан — из опасений, что данное движение пропагандирует пантюркизм и исламизм.
Что касается Ирана, Гюлен и его последователи неоднократно демонстрировали ярые антииранские взгляды, порой граничащие с антишиитским сектаризмом. Гюлен с пренебрежением отзывался об иранских шиитах как о «лицемерах», использующих «такию», часто неправильно интерпретируемое понятие о сокрытии своих религиозных взглядов и намерений, с целью «развернуть темную и низкую кампанию против мусульман». В этой связи неудивительно, что Иран не позволил открыть гюленовские школы на своей территории.
Администрация Алиева в последнее время культивировала более дружественные отношения с Москвой и Тегераном. На прошедшем в Баку 8 августа трехстороннем саммите глав Азербайджана, России и Ирана стороны обсудили вопросы региональной безопасности, включая ситуацию в Сирии, и ряд амбициозных экономических проектов.
Таким образом, уничтожив связанные с Гюленом учреждения, администрация Алиева может заработать дипломатические очки в отношениях не только с Турцией, но также с Россией и Ираном.
Однако у изгнания гуленовского движения из Азербайджана есть и свои минусы. «Турецкие школы», отличающиеся высоким уровнем получаемого в них образования, особенно по математике и иностранным языкам, позволяли многим молодым азербайджанцам затем продолжить образование в престижных вузах по всему миру. Пока неясно, сможет ли новое руководство этих школ сохранить их академическое превосходство. Кроме того, движение, несмотря на его консерватизм в социальных вопросах, проповедовало умеренное толкование ислама с акцентом на недопущение радикализма. Азербайджан в последние годы столкнулся с ростом влияния радикальных салафитских проповедников. Также в республике имеются желающие заменить существующую светскую систему теократией иранского образца.
В краткосрочной перспективе закручивание гаек в отношении гюленовского движения может принести азербайджанскому правительству политические дивиденды. Однако пока неясно, будет ли подрыв влияния гуленистов благом или злом для Азербайджана в более долгосрочной перспективе.
