Насколько быстро отношения Турции и Запада движутся к кризису, с такой же скоростью турецко-российские отношения, начинающие обретать проевразийский и антиамериканский характер, кажется, могут достичь кульминации. Сигналы, данные российским и турецким лидерами в Санкт-Петербурге, если они не останутся словами и найдут основу/возможность реализации, указывают на новый центр силы и баланс в международной системе.
Если этот «сигнал» вы находите слишком претенциозным, тогда скажем скромнее, речь идет о поисках союзов интересов, которые диктует конъюнктура. А это напрямую связано с вероятностью того, что огонь по оси Ближнего Востока может через Турцию перекинуться на евразийский регион, и глубоким беспокойством, которое страны региона начинают испытывать из-за этого…
Хотя может показаться, что этот процесс протекает в соответствии с сигналами, которые 14-15 июля в Анкаре дал один из ведущих теоретиков российского глубинного государства Александр Дугин, и нарисованной им дорожной картой, на самом деле здесь присутствует еще один «стратегический ум» или «глубинный аксакал».
Следовательно, Турция и Россия не сами по себе. У них в реальном смысле есть один общий друг.
Кого я здесь имею в виду, вам, должно быть, понятно. Конечно, это президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, который 4 августа, накануне состоявшегося два дня назад саммита президентов Реджепа Тайипа Эрдогана и Владимира Путина, прибыл в Анкару и дал четкий сигнал: «Враг Турции — наш враг».
Какого врага имел в виду Назарбаев
Приезд Назарбаева накануне 9 августа важен с нескольких точек зрения. Прежде всего, Назарбаев — один из почти не выходивших на передний план архитекторов процесса нормализации отношений Турции и России. Во-вторых, Назарбаев играет одну из ведущих ролей в претворении в жизнь идеи тюркского евразийства. В-третьих, это лидер, который хочет, чтобы Турция присутствовала во всех ориентированных на Евразию/Азию региональных и международных организациях, прежде всего в Шанхайской организации сотрудничества, и активно ее в этом поддерживает. В-четвертых, он возглавляет одно из трех государств — основателей «Евразийского Союза» (два других — Россия и Белоруссия). Он друг Турции, который хочет, чтобы она присоединилась к этой организации. И, наконец, нужно отметить момент, на который пришелся его визит в Турцию.
Хотя в прессе в связи с этим визитом в большей степени обсуждали школы террористической организации FETÖ Фетхуллаха Гюлена (Fethullah Gülen) в Казахстане, все, кто внимательно следит за «процессом нормализации», понимают, что это была далеко не единственная и не главная повестка дня. В этой связи сигнал Назарбаева «враг Турции — наш враг», очевидно, указывает не только на Пенсильванию, но и на другой адрес или адреса; прежде всего, это США, ЕС, НАТО и некоторые страны, с которыми Турция сотрудничает…
Следовательно, этот сигнал о «решительности» с точки зрения его момента выступает перед нами как предупреждение, которое в дальнейшем должны принять во внимание ключевые участники всех игр, ориентированных на евразийский/тюрко-исламский мир.
Ось «Турция — Россия — Казахстан»
Когда мы продолжаем анализировать процесс в привязке к нынешним событиям в контексте трех стран, перед нами в этом проекте возникает такой треугольник: «Турция — Россия — Казахстан». Его также можно назвать «конъюнктурным союзом интересов» на евразийском пространстве, в котором на передний план выйдут тюрки и славяне. (Хотя в настоящий момент в этот союз не включены все славяне и тюрки, со временем они «обязательно» склонятся к какому-нибудь предпочтению и, вероятно, потянутся к этому ядру.)
С другой стороны, говоря о поддержке Турции, также стоит подчеркнуть, что здесь есть не только Казахстан. Следует отметить родство, отношения, связывающие Анкару с такими дуэтами, как Казахстан — Туркмения в Средней Азии, Азербайджан — Грузия на Кавказе, Афганистан — Пакистан в Южной Азии, Саудовская Аравия — Катар на Ближнем Востоке.
Для всех сторон эти страны — неотъемлемые элементы «Расширенного Евразийского проекта», и каждая из них находится в положении мишени. В то время как одни страны подвергаются непосредственным операциям / атакам, другие видят, что начинает подходить их очередь. Казахстан — тоже один из тех, кого в скором времени попытаются включить в этот список. Через ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) и другие подобные радикальные террористические организации его заставляют стать центральной страной «туркестанской весны».
Казахстан здесь — уже давно выбранная мишень. Потому что, судя по геополитическому и стратегическому положению Казахстана, это страна, потенциально способная дестабилизировать не только регион Средней Азии, но и Россию и Китай. Это важнейшая кость домино в регионе.
Турция и Россия осознают это. Поэтому приоритетные цели/результаты саммита в Санкт-Петербурге можно представить так: 1) прекращение кризиса в отношениях Турции и России; 2) вынужденная потребность снова расширить свои пространства для маневра перед англосаксонским союзом, который начинает представлять для них экзистенциальную угрозу, и их 100-летних проектов; 3) потребность взять регион под общую защиту; 4) в этой связи скорая реализация совместного сотрудничества в ближнем зарубежье; 5) необходимость снова дать сигнал: «Вы не сможете претворить в жизнь Расширенный Евразийский проект наперекор нам».
Вместе с тем также следует правильно интерпретировать процесс с точки зрения сторон и не слишком предаваться мечтам. Ведь перед соответствующими странами, прежде всего Турцией и Россией, стоят серьезные структурные проблемы. Эти проблемы, которые пока так и не были преодолены, не позволяют им на протяжении последних двух веков выбраться из одного и того же порочного круга…
