Вызовам эпохи глобальных трансформаций, которые своеобразно отражаются в мировоззрении жителей России и являются значимыми для современных «массовых обществ», необходим адекватный ответ. В этом убежден Геннадий Бурбулис — «серый кардинал» России периода первой каденции президентства Бориса Ельцина и самый влиятельный человек из его соратников. Именно ему, как инициатору Беловежских соглашений, мир обязан за бескровный распад «советской тоталитарной империи» на том этапе. Бурбулис стал автором ключевой формулы: «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование». Сейчас он является президентом гуманитарного и политологического центра «Стратегия», разрабатывает вместе с коллегами новое учение — политософию и руководит основанной им Школой политософии «Достоинство». Бурбулис определяет профессиональную политику как высший вид творческой деятельности, а политософию как политическую мудрость, как «конституционно-меритократический гуманизм ХХI века», в котором достоинство человека является базовой ценностью как в нравственно-духовном, так и в политико-правовом пространстве.
«День» начал разговор с Геннадием Бурбулисом с самого важного и переломного решения в ХХ веке «развала СССР».
«Неизбежный распад советской системы был изначально заложен в часы ее формирования»
Геннадий Бурбулис: «Развал СССР» — формула распространенная, но не адекватная. Так думают и говорят люди, которые не обладают культурой памяти и безответственно относятся к настоящему и будущему. В декабре 1991 года советской империи де-факто уже не существовало. Михаил Горбачев, номинально оставаясь президентом, реально уже ничем не управлял, ни один орган власти советской системы не функционировал. Был упразднен Совет министров СССР, а 5 сентября прекратил свое существование Съезд народных депутатов СССР. В условиях опустошенной и разоренной экономики был сформирован Межреспубликанский экономический комитет, но эта и остальные меры представляли собой не столько продуманный план трансформации распадающейся империи, сколько вынужденные явочные действия с непонятной перспективой и совершенно не отрегулированными полномочиями.
Если обратиться к историческим истокам, то неизбежный распад советской системы был изначально заложен в годы, дни и часы ее формирования. Пять лет, с 1917 по 1922 год, Россия переживала самый страшный «референдум» в своей истории в форме братоубийственной Гражданской войны, которая завершалась кровавой победой большевиков и на этой основе созданием Союза ССР четырьмя республиками.
Страна десятилетиями изнывала от насильственного управления, вся система была противоположна базовым ценностям человеческой жизни и справедливого мироустройства. Диктатура КПСС — «ордена меченосцев» — реализовывалась в разных формах прямого насилия и беззакония. За многие годы тоталитарное государство было истощено гонкой вооружений, борьбой за влияние на мировой арене, за распространение любой ценой коммунистической утопии (квази-религии) по всему земному шару. В условиях геронтократии и физического истощения империи «перестройка» стала жизненно необходимой.
В конечном счете, Горбачев, утверждая, что мы «создадим обновленный подлинный социализм» глубоко и трагически заблуждался. Состояние экономики в стране было катастрофическим, в союзных республиках зарождались конфликты на национальной почве. Съезд народных депутатов СССР, который мы изначально воспринимали как первую в советской истории возможность для мыслящих и ответственных людей реального участия в государственном управлении, не принимал решений, затягивать с которыми было губительно для страны. И во всем этом я вижу исторические предпосылки неизбежного распада Советского Союза.
«Происходит реставрация имперскости в условиях отсутствия империи как таковой»
«День»: Сейчас имперские амбиции затуманивают глаза политической элите РФ. Что резко контрастирует с вашей политикой — в свое время вы поставили право народов на самоопределение и их территориальную целостность во главу угла. Как вы считаете, может ли Россия модернизоваться?
— Я считаю более точным определением «имперский синдром», а не «имперские амбиции». Амбиции — это когда желание утверждать свое влияние и свои интересы опирается на нечто качественное и содержательное, а синдром — это диагноз. Происходит реставрация имперскости в условиях отсутствия империи как таковой. Россия до сих пор находится в состоянии глубокой и системной трансформации всех сфер жизнедеятельности государства и общества. Самый характерный признак современной России — она является страной среднего уровня развития и по многим показателям деградирующей, но с болезненным поведением в государственной политике.
Может ли Россия модернизоваться? Безусловно — и в этом состоит моя конституционно-меритократическая вера. Ключевая ответственность сегодня лежит на интеллектуальной и политической так называемой элите. Так называемой — потому что подлинная элита — это ведущий слой общества и государства, ясно и ответственно определяющий стратегию развития страны. А мы сейчас имеем дело с «явочной» элитой, по многим параметрам не сформировавшей образа ближайшего будущего и постоянно принимающей решения, неадекватные сегодняшней политической культуре и глубинным интересам страны. Как так произошло? Это вопрос той самой реставрационной тенденции и вынужденной лояльности большинства населения. У великого Гегеля есть такое определение, очень полезное для понимания нашей ситуации: «Заштопанный чулок лучше разорванного, но не то с сознанием». Сознание заштопанное — это болезнь и большая беда. Чтобы оздоровить искалеченное сознание народа, особенно «явочной» элиты, необходимо долго и кропотливо работать.
И эту необходимую, исцеляющую деятельность 25 лет назад мы начали. Я убежден, что и у России, и у Украины есть достойное будущее. Сформировались новые поколения, способные к качественно новым преобразованиям. И пусть нас вдохновляет заключительная максима из стихотворения Булата Окуджавы о чувстве собственного достоинства: «Что б там тьма и зло ни пророчили, кроме этого ничего не придумало человечество для спасения своего».
