Москва — У известной статуи поэта Владимира Маяковского на Триумфальной площади — легендарное прошлое.
Маяковский был довольно неоднозначной фигурой: он с радостью принял русскую революцию 1917 года, но позже советские власти отвергли его, и в 1930 году он покончил жизнь самоубийством. Однако его статуя, воздвигнутая в 1958 году, стала символом нового поколения поэтов, в том числе весьма противоречивых, которые собирались у ее подножия и читали свои стихи в короткий период оттепели 1960-х годов. Тот же дух возродился в 2009-2010 годах, когда антикремлевские демонстранты собирались у этой статуи 31 числа каждого месяца, чтобы напомнить всем о Статье 31 российской конституции, гарантирующей свободу собраний.
Сегодня Триумфальная площадь — это очень приятное место, возможно, даже более приятное, чем в периоды расцвета диссидентского движения. Днем люди гуляют и отдыхают там, качаясь на огромных качелях рядом с памятником Маяковскому. Эту площадь несколько раз закрывали для проведения реставрационных работ, а в прошлом году ее окончательно открыли. Ее благоустройство стало частью масштабных работ по обновлению центра Москвы, которые начались в 2013 году и идут до сих пор. Но теперь на этой площади не осталось никаких напоминаний о том, что некогда она была местом проведения акций протеста — за исключением памятника большевистскому поэту. Теперь там множество качелей, клумб и больших стеклянных информационных киосков. Вероятнее всего, это место больше никогда не станет местом проведения акций протеста: с момента открытия площади там не было ни одного собрания.
Летом этого года практически весь центр Москвы был затянут зеленой строительной сеткой, и строители в оранжевых жилетках работали там круглые сутки, вырывая траншеи вдоль исторических улиц, вырезая куски гранита и поднимая в воздух облака пыли. Пешеходам приходилось преодолевать горы песка и заранее планировать свои поездки, потому что большая часть маршрутов общественного транспорта была изменена или вообще отменена. Работы по обновлению центра столицы, стоившие примерно 2 миллиарда долларов и выполнявшиеся по поручению мэра Сергея Собянина, стали частью попыток превратить этот 12-миллионный постсоветский мегаполис в красивый и удобный для жизни город, способный соперничать с европейскими столицами.
Однако, по мнению критиков, в своей кампании по обновлению Москвы Собянин руководствуется эстетикой западного «нового урбанизма» — удобные пешеходные зоны и уютные общественные пространства — отвергая при этом те демократические принципы, которые обычно ее сопровождают. Некоторые партнеры Собянина в рамках этого проекта согласны с такой точкой зрения. «Если говорить об обновлении города, наш проект является европейским, но его реализация проходит скорее в азиатском стиле, — отметил Алексей Муратов, партнер в конструкторском бюро „Стрелка“, выступивший консультантом в проекте инвестиций 126 миллиардов рублей в реконструкцию 200 улиц в центре Москвы в течение трех лет. — В Париже или Нью-Йорке для реконструкции или перестройки одной улицы требуется около двух лет: там сначала беседуют с ее жителями, строят пробный сегмент и только потом берутся за работу». В Москве Собянина изменения происходят внезапно и зачастую непредсказуемо, а к жителям относятся как к незначительным неудобствам в масштабном процессе, который охватил город подобно лесному пожару.
По словам критиков, это противоречие свидетельствует о том, что та концепция Москвы, которой руководствуется Собянин, в основе своей ошибочна. Однако такие люди, как Муратов, утверждают, что они не видят в происходящем никаких противоречий. По словам Муратова, Собянин пытается создать общественное пространство, где жители города смогут отдыхать в приятной и спокойной обстановке. Но эти места отличаются от таких общественных пространств, где граждане могут совершать действия, неугодные властям.
«Пространство может быть физически уютным даже в условиях диктатуры, — отметил Муратов. — В Сингапуре очень красивые улицы».
***
Собянин, который за свою долгую карьеру побывал на постах главы администрации Владимира Путина и губернатора одной из областей в Сибири, был назначен на должность мэра Москвы президентом Дмитрием Медведевым в 2010 году.
Его предшественник Юрий Лужков занимал эту должность в течение 18 лет: в 2000-е годы столица пережила стремительный рост своей экономики, в основе которого лежал быстрый рост спроса и цен на недвижимость и резкое увеличение численности населения. Однако круглолицый Лужков, популист, известный своим увлечением пчеловодством и домами в Австрии, не смог перестроить инфраструктуру города так, чтобы она соответствовала бурным темпам его развития. Количество автомобилей резко выросло, машины заполонили все свободное пространство города, включая тротуары и газоны. Москва попала в список городов с самыми жуткими пробками в мире. А московская элита еще больше подогревала недовольство простых жителей, пытаясь справиться с этими неудобствами при помощи сирен и проблесковых маячков.
Когда в 2011-2012 годах на улицы Москвы вышли молодые представители среднего класса, протестовавшие против действий Кремля, Собянин решил помириться с молодыми москвичами. В 2011 году мэр предложил назначить Сергея Капкова — который, будучи директором Парка Горького, организовал там занятия йогой, построил первые велодорожки и предложил посетителям парка бесплатный Wi-Fi — главой департамента культуры, который занимается парками, театрами и музеями. Капков, которого его сторонники называли «министром хипстеров», несколько раз появился на протестных демонстрациях, продолжая консультироваться с самыми разными специалистами, от экспертов по городскому планированию и журналистов до руководителя Центрального парка в Нью-Йорке.
Собянин также попросил Яна Гейла (Jan Gehl), архитектора, питающего слабость к велосипедам, чьи концепции «города для людей» и «удобства для жизни» оставили заметный след на его родном Копенгагене и были экспортированы в такие города, как Мельбурн и Нью-Йорк, посоветовать ему, как можно сделать Москву более приятной и удобной для жизни. К моменту выборов мэра города Собянин запретил грузовой транспорт в центре города, убрал с улиц вездесущие рекламные щиты и инициировал пилотные проекты по превращению популярных улиц в центре Москвы в пешеходные зоны, заковав их в тротуарную плитку, которую теперь так часто высмеивают.
Стремление Собянина сделать Москву более приятным для жизни местом стало гораздо более заметным в период предвыборной кампании в 2013 году, когда впервые за 10 лет москвичам дали возможность выбрать своего мэра. Конкурентом Собянина был оппозиционный лидер Алексей Навальный, и оба кандидата обещали улучшить качество жизни москвичей. Собянин, вооруженный некоторыми идеями Гейла, изложил свои планы по благоустройству столицы. Эти планы включали в себя расширение московского метро на 50% в течение следующих 10 лет, застройку жилыми домами 10 тысяч гектаров бывших промышленных зон, присоединение к городу участка вдоль Москвы-реки длиной в 75 километров путем строительства 24 мостов, а также строительство 50-километровой железнодорожной ветки, которая соединит несколько прилегающих районов.
После переизбрания Собянина на пост мэра 51% голосов Москва передала часть своих проектов лучшим мировым архитекторам: Ренцо Пиано (Renzo Piano) занялся переделкой электростанции в галерею искусств, Заха Хадид (Zaha Hadid) разработала проект нового офисного здания, а Рем Колхас (Rem Koolhaas) превратил руины брежневской эпохи в музей. Между тем, обновленные улицы Москвы — те улицы, на которых работы уже завершились — заполнились цветочными клумбами, и там стали проводиться различные мероприятия, организованные властями города для детей и взрослых.
На июльском собрании Московского убранистического форума — ежегодного мероприятия, на которое приезжают чиновники, архитекторы и футурологи из европейских городов — Собянин вдохновенно рассказывал о своем проекте по обновлению центра и даже намекнул на то, что за этими обновленными улицами и площадями он усматривает действие сил демократии — хотя, что он имел в виду под этой демократией, осталось неясным.
«Так называемый новый урбанизм, который сегодня очень моден в мире, предполагает создание новой демократической среды, — сказал он. — Если вы пойдете на московский фестиваль мороженого, который сейчас проходит, вы увидите самых разных людей: и совсем маленьких, и пожилых, и людей с большим достатком, и простых москвичей, но все они могут прогуляться по этим улицам, могут насладиться своим городом… Это уже новая демократическая среда, та среда, в которой комфортно всем».
Однако в период работы Собянина на посту мэра Москвы эксперимент столицы с «демократическим» урбанизмом проводился в условиях как никогда жестких ограничений. Мэрия Москвы начала оказывать давление на организаторов независимых мероприятий, в последнюю минуту отменять ежегодные музыкальные фестивали, ссылаясь на необходимость обеспечивать безопасность. Между тем, многие ярмарки, организованные властями столицы, были окутаны духом навязчивого патриотизма с фокусом на российской истории и продукции российской экономики, которая продолжает развиваться, несмотря на западные санкции.
Сидя спиной к строительной площадке, уличный музыкант Сергей Садов признался, что ни он, ни другие музыканты не заметили никаких признаков демократии в действии, о которой говорит Собянин. При Собянине, по его словам, власти города начали наступление на уличных музыкантов, обвиняя их в организации несанкционированных акций и конфискуя их инструменты. «Всегда так было: чем ярче исполнитель, чем больше людей собирается его послушать, тем больше потом у него будет проблем», — сказал Садов, который свободно играл на гитаре на улицах Москвы в течение 40 лет и которого летом прошлого года задержали семеро полицейских, после чего его оштрафовали на 2,5 тысячи рублей.
Десятки уличных музыкантов столкнулись с похожими проблемами. Недавно полиция оштрафовала двух студентов музыкального учебного заведения на 10 тысяч рублей и конфисковала их русские народные инструменты за то, что они играли на Красной площади.
Даже на Арбате — центральной пешеходной улице, которая была Меккой для портретистов с 1980-х годов, власти тоже начали наступление на художников. Арбат, который в путеводителях описывается как улица с длинными рядами художников, способных нарисовать что угодно, от непристойных карикатур до изысканных портретов углем, в этом году несколько месяцев пустовал. Художники стали понемногу возвращаться на Арбат после того, как в начале лета 15 художникам было разрешено оставаться там при условии соблюдения ими правил уличной ярмарки. Как долго продлится действие этого компромисса, пока остается неясным.
«Прежде уже предпринимались попытки убрать художников с Арбата, но теперь власти нашли законные основания для этого», — сказал художник Павел Собянин, среди работ которого можно было заметить портреты Малдера и Скалли из «Секретных материалов». Сейчас портретистам могут предъявить обвинения в незаконной коммерческой деятельности и оштрафовать.
«Теперь власти хотят, чтобы художники надевали одинаковые береты и значки, — вмешался Владимир Доцоев, в чьей шутке была лишь доля шутки. — То, что мы теряем дух Арбата, — это трагедия».
***
В критических высказываниях о том, что процесс обновления уничтожает уникальный облик Москвы, разумеется, нет ничего нового, однако процесс обновления оказался слишком масштабным и стремительным и совпал с наступлением Кремля на инакомыслие. Когда Капков ушел с поста министра культуры в 2015 году, его уход положил конец эпохе, в течение которой московские власти старались учитывать мнение либеральной оппозиции — или по крайней мере заслужить расположение либерального населения. Некоторые из нововведений Капкова — к примеру, по его инициативе в Москву со всего мира приглашались художники, которые расписывали стены московских зданий — были свернуты в самом прямом смысле: прокремлевская молодежь закрасила многие из тех картин ура-патриотическими граффити.
В результате жители столицы, недовольные обновлением — будь то неожиданный снос сотен киосков, где продавалось все, от овощей до носков, или удаление из центра троллейбусов, которые были его отличительной чертой с 1930-х годов — даже не могут ни с кем поделиться своими переживаниями. К примеру, весной этого года мэрия отклонила около 200 заявок на проведение пикетов против удаления троллейбусов из центра города.
В процессе обновления жителям Москвы нравится только та его часть, которая касается пешеходной зоны в центре города — платные парковки, которые были организованы в 2012 году, не вызвали почти никакого недовольства. Однако повсеместные и круглосуточные строительные работы второй год подряд выводят из себя даже самых терпеливых жителей центра. «Мне нравится, что некоторые улицы стали полностью пешеходными, но мне не нравится, что жителей Москвы лишили лета и что строители совершенно не задумываются о пешеходах», — сказала Анна Немова, которая живет и работает в центре Москвы. Она назвала украшения города «по большей части ужасными». Она не является фанатом Фестиваля варенья, который вот уже второй год проходит в столице и во время которого на улицах появляются гигантские банки, огромные топиарии и бедуины с живыми пони.
Московский архитектор Евгений Асс считает, что в основе проекта по обновлению центра Москвы лежали самые лучшие намерения, однако его реализация подкачала. «Исторический центр города нужно освободить от машин, кроме того необходимо создать там более демократичные зоны для пешеходов», — отметил он. По его мнению, текущий процесс обновления — это «жестокая операция, проводимая без всякой анестезии». «Власти не обсудили эти проекты со всеми».
Идея о том, что можно создать пространства, которые выглядят демократическими, в отсутствие демократии, кажется Ассу весьма тревожной. «Одной рукой власти города создают удобное для жителей пространство, а другой рукой запрещают акции протеста, которые по закону могут проводиться и не представляют собой никакой угрозы для государства. Это проявление политики двойных стандартов: да, мы демократы, и мы создаем демократическую среду, но мы отказываем гражданам в праве пользоваться их демократическими свободами в этой среде».
Критик Олег Кашин, один из авторов новостного сайта Slon, написал: «Когда целью авторитарной модернизации становится видимость, ничего хорошего не получается».
Солвей Рейгстад (Solvejg Reigstad), сотрудник копенгагенской фирмы Гейла, написала в своем электронном письме, что ее компании стало известно «о множестве значительных перемен и что они рады узнать о том, что превращение Москвы в город для людей идет быстрыми темпами». Однако она отказалась прокомментировать все те изменения, которые произошли после того, как ее фирма закончила работу над этим проектом — это случилось в 2013 году — и те критические замечания, которые озвучили Асс и остальные.
Между тем, Навальный, который в 2013 году боролся на выборах за пост мэра Москвы, сейчас почти полностью вернулся к своей роли оппозиционного блогера. Летом этого года он попытался провести в центре Москвы митинг против нового драконовского антитеррористического закона. 11 июля его сторонники подали официальный запрос в мэрию города. Спустя три дня власти одобрили проведение митинга, однако предложили его организаторам перенести акцию на другую площадь. (По закону мэрия не может запретить проведение мирной акции, она может только изменить место ее проведения.)
За два дня до акции протеста, назначенной на 26 июля, власти города отозвали свое разрешение, объяснив это тем, что защитники прав животных уже заняли эту площадь. (Позже выяснилось, что заявка защитников животных оказалась подставной и что в реальности в их акции приняли участие всего три женщины, которые мирно сидели на лавочке с крошечной табличкой в руках.)
Митинг Навального в конце концов состоялся две недели спустя, 9 августа. Мэрия разрешила провести его на территории лесопарка, на огороженном участке вместимостью всего в 1,5 тысячи человек, расположенном очень далеко от красивых обновленных улиц центра Москвы.
