Попытка захвата власти в СССР и получение Эстонией независимости 25 лет назад удивили Финляндию, и она не знала, как отреагировать. Осталось впечатление, что Финляндия выражала свою поддержку Эстонии очень осторожно.
События, которые привели к получению Эстонией независимости 25 лет назад — по-прежнему пугающий момент в отношениях Финляндии и Эстонии. Попытка государственного переворота в СССР и провозглашение независимости Эстонии произошли настолько внезапно, что Государственный совет Финляндии какое-то время был в полной растерянности. После размышлений Финляндия приняла решение немедленно установить дипломатические отношения с независимой Эстонией, как и другие западные страны.
События начали развиваться после неудачной попытки государственного переворота в Советском Союзе 19 августа 1991 года. «Хунта» вице-президента Геннадия Янаева объявила о захвате власти и смещении президента Михаила Горбачева.
Попытка захвата власти вызвала у финнов испуг, но потом, после пресс-конференции консерваторского чрезвычайного комитета, ситуация стала вызывать замешательство. На фотографиях к новостям ТАСС казалось, что у членов «хунты» голова шла кругом.
Информации о происходящем в соседней стране было очень мало, и политическое руководство Финляндии было в растерянности. Президенту Мауно Койвисто (Mauno Koivisto) и буржуазному правительству Эско Ахо (Esko Aho) пришлось формировать свою позицию. По словам Койвисто, линия внешней политики Финляндии подверглась «проверке», поскольку ситуация была новой. Финляндия никогда не занимала позицию по вопросам, касающимся внутренней политики Советского Союза.
Финляндия осторожно сообщила о своем сожалении в связи с тем, что демократическое развитие страны-соседа попало под угрозу, но не осудила захват власти.
Народ не понимал, что происходит, но в такой же ситуации было и руководство страны. В резиденции премьер-министра в Кесяранте члены правительства смотрели телевизионные новости о том, что происходило в Москве.
«Мы были в замешательстве, не было уверенности в том, чем закончится переворот. Нужно было быть осторожными», — говорит бывший тогда министром иностранных дел Пааво Вяюрюнен (Paavo Väyrynen).
«Досадно, что Финляндия не получала всю ту информацию, которой располагали страны НАТО, о том, что захват власти, очевидно, не удастся».
В Эстонии уже шел процесс получения независимости. Он следовал из договора о политическом суверенитете, который президент Борис Ельцин заключил с Эстонией в январе 1991 года.
Эстония посчитала, что настал ее шанс. 20 августа, в замешательстве, вызванном государственным переворотом, Верховный совет Эстонии решил объявить страну независимой.
Попытка захвата власти не удалась, и Финляндии не пришлось обдумывать, что нужно сказать. Однако теперь у Финляндии возникла другая проблема. Как реагировать на получение Эстонией независимости?
Финляндия ждала реакции Москвы, но ее не последовало. Было бы неслыханным делом признать Эстонию до утверждения ее отделения от Советского Союза в Москве. Правда, 24 августа независимость Эстонии признала Российская Федерация. Но не СССР.
25 августа Финляндия решила начать переговоры о заключении дипломатических отношений с Эстонией. После трех дней обдумывания 28 августа президент Койвисто принял решение, что дипломатические отношения нужно заключить безотлагательно. Финляндия хотела продвигаться в отношении Эстонии в одном темпе со странами Западной и Северной Европы.
«Была довольно запутанная ситуация, и правительства разных стран занимали разные позиции, — вспоминает Вяюрюнен. — СМИ играли в свои игры и стремились надавить на то, чтобы независимость признали. Финляндия вместе с другими западными странами была по одну сторону баррикад».
Илкка Канерва (Ilkka Kanerva) тогда был «министром в Министерстве финансов». Он вспоминает, что «момент был тяжелым», поскольку не было никакой линии, согласно которой в этой ситуации нужно было действовать. Происходили фундаментальные события, но у Государственного совета не было готовых ответов.
«Были разные взгляды на то, как следует реагировать. Никто не был уверен в том, как нужно действовать, — вспоминает Канерва. — У нас были сложные разговоры, в ходе которых действительно выяснялись разные взгляды. Это было нелегко».
Канерва рассказывает, что в противоречие вступили «старая внешняя политика» и современный подход. Но, хотя были различия во взглядах, все формулировки, в конце концов, были приняты единогласно.
Признание «новой независимости» не понадобилось, поскольку Финляндия признала независимость Эстонии в 1920 году. Когда СССР оккупировал Эстонию в 1940 году, дипломатические отношения были разорваны, но признание независимости юридически осталось в силе.
Для Эстонии была важна позиция Финляндии, поскольку Эстония хотела опираться на Тартуский мирный договор. Возобновление дипломатических отношений эстонцам подходило больше, чем новое признание независимости. В позиции Финляндии подчеркивалась правовая преемственность Эстонской Республики и незаконность оккупации в 1940-х годах.
29 августа Финляндия и Эстония совершили обмен документами в целях возобновления дипломатических отношений. Финляндия «сохранила лицо», поскольку не приняла во внимание позицию СССР. Советский Союз признал балтийские страны независимыми 6 сентября. В декабре 1991 года Советский Союз распался.
Президенты Латвии и Эстонии Анатолий Горбунов и Арнольд Рюйтель поблагодарили правительство и народ Финляндии за симпатии и поддержку в отношении независимости Эстонии. Они поблагодарили Финляндию за быстрые действия в принятии решений о заключении дипломатических отношений.
Сказывается ли этот напряженный период на нынешних отношениях Финляндии и Эстонии?
По словам Канервы, события 1991 года иногда вспоминаются. Он сравнивает их со спорами о Бронзовом солдате в 2007 году, происходившими во время его пребывания на посту министра иностранных дел.
Вяюрюнен и Канерва говорят, что отношение президента Мауно Койвисто (Mauno Koivisto) к восстановлению дипломатических отношений с Эстонией было прохладным.
«У Койвисто были прямые контакты с Советским Союзом, и он относился очень сдержанно к получению Эстонией независимости. Заявления Койвисто были резкими, и это было тяжело», — говорит Вяюрюнен.
Правда, Вяюрюнен и сам поступал довольно сдержанно. 29 августа 1991 года он заявил газете Helsingin Sanomat, что независимость Эстонии предполагает одобрение со стороны центрального правительства Москвы. Он считал спорным выполнение странами Балтии критериев независимости.
Хейкки Раусмаа (Heikki Rausmaa), защитивший диссертацию по теме политических отношений Финляндии в 1988-91 годах, говорит, что правительство Финляндии поддерживало независимость Эстонии, и политическое руководство Эстонии знало об этом все время. Финляндия, тем не менее, не хотела публично демонстрировать свою поддержку по внешнеполитическим причинам.
Для народа Эстонии отношение политического руководства Финляндии казалось прохладным, поскольку поддержку скрывали. «Широкая общественность Эстонии была разочарована».
«Открытая политическая поддержка стремлениям Эстонии не выражалась, но проекты Эстонии всегда поддерживались всеми финскими министерствами и во всех центральных ведомствах», — говорит Раусмаа. Поддержка координировалась в Министерстве образования, чтобы это ситуация выглядела как неполитическая.
Эстония получила моральную поддержку от народа Финляндии и практическую помощь от правительства. «Народ Финляндии поддерживал борьбу за независимость», — говорит Раусмаа.
