Недавние сдаточные испытания и принятие на вооружение белорусской армии такого мощного оружия, как реактивная система залпового огня (РСЗО) «Полонез», кажется, не обрадовали нашего ближайшего союзника. Этим, очевидно, можно объяснить новую волну в основном отнюдь не комплиментарных публикаций на эту тему в российских СМИ.
Характерными в этом плане являются материалы военного обозревателя федерального информационного агентства Regnum Леонида Нерсисяна. Еще 17 июня это агентство опубликовало его статью под заголовком «Фокус и его разоблачение: Белорусский ВПК — что же в нем белорусского?», из которой следовало, что удел «бывшего сборочного цеха СССР» — «копирование китайских и украинских образцов».
По мнению автора, несмотря на то, что в течение последних лет ВПК Белоруссии с подачи Александра Лукашенко работает над созданием собственных образцов вооружения, не связанных напрямую с российской продукцией, признать «Полонез» белорусской разработкой нет никаких оснований.
Белорусского в «Полонезе» нет практически ничего, кроме шасси МЗКТ-7930, утверждается в публикации. Мол, все разговоры о создании собственных ракет являются простой спекуляцией, а страна как не имела собственной школы в этом направлении, так и не имеет. Разве что зависимость от ВПК России была несколько разбавлена зависимостью от Китая, резюмирует автор.
Как формировалась белорусская оборонка
Такого рода писания призваны подтолкнуть неискушенного читателя к выводу об отсутствии в Белоруссии полнокровной оборонной отрасли. Я могу привести множество собственных данных, опровергающих подобную точку зрения, но, чтобы не быть обвиненным в пристрастности, сошлюсь вначале на статью российского эксперта — научного редактора журнала «Экспорт вооружений» Михаила Барабанова «Оборонно-промышленный комплекс Белоруссии. Развитие через сохранение специализации», опубликованную еще в 2012 году в еженедельнике «Военно-промышленный курьер».
По мнению Барабанова, положение, в котором оказался оборонный сектор промышленности бывшей БССР после распада Советского Союза, можно назвать достаточно противоречивым. С одной стороны, доля военного производства в общем объеме экономики БССР была весьма высокой: здесь находилось около 120 предприятий и организаций союзного ВПК, в том числе 15 научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро.
В процессе последующей конверсии и реструктуризации «белорусскому руководству удалось сохранить ядро специализированных военных предприятий (включая все 15 НИИ и КБ) и сформировать определенную внутриреспубликанскую кооперацию между ними, а также создать систему НИОКР (научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ — прим. ред.) и сберечь источники обновления оборонного сектора экономики», отмечается в публикации.
Для управления ВПК был создан Государственный военно-промышленный комитет (ГВПК). В 2009 году была проведена кампания акционирования оборонных предприятий и преобразования их в ОАО, причем 100% акций было передано в собственность государства. Власти не только установили жесткий контроль над ВПК, но и смогли поддержать его пусть и ограниченным, однако достаточно ощутимым внутренним оборонным заказом. Вместе с тем в сфере военного производства и оборонных высоких технологий в Белоруссии возникли и успешно действуют частные предприятия, пишет Барабанов.
Плюсы и подводные камни кооперации
Российский эксперт делает вывод, что в результате такой политики в Белоруссии после 1991 года осколок бывшей советской оборонки был трансформирован в достаточно дееспособный и скрепленный внутренними кооперационными связями комплекс, ориентированный на целенаправленное развитие целого ряда перспективных оборонных технологий. Прежде всего — информационных, телекоммуникационных, автоматизированных систем управления, электронно-оптических систем, приборостроения. А также — основанных на них проектных решений для модернизации различных систем вооружения и военной техники (авиационной, бронетанковой, ПВО) советского и российского производства.
Тесные политические связи Белоруссии с Россией, пишет Барабанов, позволили Минску не только сохранить кооперацию между оборонными секторами двух государств, но и «выступать легальным реэкспортером и «провайдером» систем вооружения РФ на ряде внешних рынков», а также осуществлять законную модернизацию советских и российских платформ во взаимодействии с их разработчиками и производителями в России.
Тем не менее, из-за сохранения своей субподрядной роли для большинства белорусских оборонных заводов основным рынком остается Россия как наследница большей части советского ВПК. Причем по подавляющему спектру изделий белорусские производители, по мнению эксперта, не являются для ВПК России критическими поставщиками. Чего не скажешь о продукции Минского завода колесных тягачей (МЗКТ) — специальных колесных тягачах и шасси для подвижных стратегических ракетных комплексов и целого ряда других систем оружия сначала армии СССР, а теперь и России.
Оценивая процесс трансформации белорусского ВПК, Барабанов считает безоговорочным плюсом то обстоятельство, что Белоруссия в общем и целом сохранила унаследованную от советских времен специализацию своей оборонной отрасли и пытается использовать ее достижения для развития передовых современных технологий как военного, так и гражданского назначения.
Причем в отличие от ряда других бывших республик СССР Белоруссия на момент опубликования статьи не предпринимала попыток создания собственного производства основных видов вооружения, боеприпасов и пр. Это, как отмечал эксперт, являлось разумным с точки зрения экономии материальных и технологических ресурсов, поскольку потребности вооруженных сил Белоруссии в новых огневых системах, вооружении и боеприпасах предполагалось удовлетворять за счет импорта из России, в том числе на льготных условиях в рамках Союзного государства и ОДКБ.
Добавлю, что тут все оказалось не так просто.
Россия предлагает не оружие, а свои войска
Да, теоретически все логично (зачем делать все свое, если могущественная союзница многое может дать), но события последних лет показали, что в Москве не спешат откликаться на нужды партнера.
Так, Минск давно и неоднократно направлял российской стороне заказы на современные вооружения, в том числе зенитные ракетные системы С-400 и оперативно-тактические комплексы «Искандер». Кое-что «по мелочам» из запрошенного — дивизион зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) «Тор-М2», четыре учебно-боевых Як-130, восемь вертолетов Ми-8 — удалось получить. Однако поставка наиболее могущественных систем вооружения даже не просматривается.
Учитывая незначительный объем средств, которые Белоруссия в состоянии выделить на переоснащение своих вооруженных сил, о сколь-нибудь значительных закупках военных новинок в России (даже по льготным ценам) сегодня говорить не приходится. В то же время восточная союзница не очень-то желает поставлять оружие за бесценок или даром, предлагая вместо этого разместить свои войска на территории ослабевающего союзника. Однако белорусское руководство, судя по всему, принимать такой сценарий не хочет.
Выступая, 29 января 2015 года перед представителями СМИ, Лукашенко сообщил о скором появлении в стране собственного производства современных средств огневого поражения:
«Мы работаем над тем, чтобы у Белоруссии было свое оружие. Сейчас основное производство оружия, которым пользуется наша армия, сконцентрировано в России. Мы лишь создаем некоторые части оружия: электроника, оптика и другие. Нам надо иметь хорошее оружие, чтобы будущий агрессор даже не помышлял воевать против Белоруссии. Мы будем иметь такие системы через несколько месяцев».
А в день президентских выборов 11 октября прошлого года, отвечая вопросы на журналистов, Лукашенко не преминул отметить: «… Если бы Россия нас подкрепила ракетным вооружением, нам не надо было бы создавать, тратить огромные деньги для создания таких систем ракетных, как «Полонез».
Белоруссия была вынуждена сама их сделать, так как просьбы к Российской Федерации о помощи в приобретении такого оружия остались без последствий, пояснил глава государства. И подчеркнул: «Сегодня мы работаем над другими системами, которые сегодня сделают невозможной войну против Белоруссии».
Лукашенко демонстрирует независимость
Это заявление можно было бы счесть пиар-ходом, если бы недавно СМИ не опубликовали информацию об успешных испытаниях смесевого ракетного твердого топлива для неуправляемых авиационных ракет (НАР), разработанного белорусскими организациями на основе композиционного энергетического материала. В процессе испытаний изучалась возможность переснарядить зарядами такого топлива НАР типа С-8М с истекшими сроками хранения.
Ряд экспертов полагает, что технология переснаряжения НАР в перспективе вполне применима и для других видов ракет на твердом топливе, в том числе управляемых: авиационных, зенитных, противотанковых, для РСЗО. И не только. Это делает возможным выпуск новых ракет по полному технологическому циклу. В перечне называются боеприпасы для ЗРК собственной разработки — «Стилета», «Алебарды» и даже «Полонеза».
На заводе точной электромеханики в Дзержинском районе уже к концу 2015 года было не только освоено производство модульных транспортно-пусковых контейнеров для ракет «Полонеза», но и развернуты работы по подготовке выпуска самих ракет по полному технологическому циклу. Для этого были созданы и запущены в производство системы наведения и управления. На очереди, надо полагать, выпуск ракетных двигателей различного назначения, в том числе снаряженных собственным ракетным топливом.
Как ожидается, в результате при выпуске «Полонезов» доля белорусских компонентов уже в ближайшие годы должна вырасти с 70% до не менее чем 95%. Есть все основания полагать, что в эти 25% прироста войдет разработка рецептуры и организация производства собственного смесевого твердого ракетного топлива.
И дело здесь не только в технологии. Похоже, что для Лукашенко создание производства собственных мощных ракетных систем тактического и оперативного-тактического назначения помимо военного имеет еще и важное политическое значение. В этом контексте ракеты становятся своеобразным символом самостоятельности Белоруссии.
Отсюда, полагаю, и плохо скрываемое (или совсем не скрываемое) раздражение иных российских аналитиков по поводу постановки «Полонезов» на вооружение белорусской армии.
