Читаешь о последних предполагаемых атаках с применением хлора, направленных против гражданских лиц: по словам активистов и спасателей, вертолеты армии Асада сбрасывали на Алеппо баррельные бомбы. Видишь фотографии, на которых задыхающиеся дети хватаются за кислородные маски. Видишь, как люди обливают водой молодые нагие тела, отчаянно пытаясь смыть следы химиката, вызывающего жжение и боль.
Читаешь сегодняшний отчет UNICEF, где сообщается, что дети составляют половину беженцев в мире и что половина этих детей, находящихся под защитой ООН, прибывает из Сирии (наряду с Афганистаном).
Читаешь все это и думаешь, сколько же еще будет продолжаться агония Сирии? Можно ли хоть что-нибудь сделать, или этим детям придется просто ждать, пока конфликт сам собой не прогорит дотла, пока не иссякнут силы многочисленных группировок и армий, даже если на это уйдет еще пять лет кровопролития… а потом еще пять?
Как обычно, самым вероятным сценарием считается бездействие. Житейская мудрость и реалистичный, взрослый взгляд на мир говорят нам, что ничего сделано не будет. Глобальное соперничество и противоречивые интересы региональных игроков и их покровителей просто слишком запутаны и серьезны, чтобы разрешиться в ближайшее время. Если вы из тех, кто любит заключать пари, то скорее всего делаете ставку на то, что сегодняшняя встреча сирийских оппозиционных групп в Лондоне — так называемый Высший комитет по переговорам, куда входят более 30 политических и военных сил — не даст ровно никаких результатов.
Вполне понятно, почему дипломаты склонны рассматривать сирийский вопрос не только как трудно разрешимый, но и как неразрешимый вовсе. Просто, когда вам кажется, что вы способны видеть четкий набор нитей, которые можно распутать, тут же находится еще несколько более запутанных узлов. Достаточно привести один пример: Турция кажется полезным союзником в деле отвоевания территории у «Исламского государства» (террористической организации, запрещенной в Росии, — прим. пер.), но она также настаивает на обстрелах курдских группировок (которых поддерживают США), демонстрирующих свою наибольшую эффективность в борьбе с ИГ. Получается, курдские боевики помогают освободить сирийский город Манбидж от так называемого «Исламского государства» — и в прошлом месяце мы видели, как мирные жители праздновали освобождение от тирании — только с тем, чтобы потом те же самые бойцы подвергались нападению со стороны Турции.
Ситуация в Сирии ужасно запутанная. И все-таки, безусловно, необходимо противостоять фатализму и пораженчеству.
Во-первых, уже давно говорят, что сирийскую проблему невозможно разрешить, поскольку она представляет собой выбор между двух зол: Асадом и ИГ. Но коалиция оппозиционных групп, собравшаяся сегодня в Лондоне, как и те силы, что освободили Манбидж, показывает, что есть и другой путь. Предлагаемый комитетом проект плюралистического, демократического будущего для Сирии сегодня, возможно, выглядит как фантазия, но он действительно опровергает ложное понимание того, что единственными альтернативами для страны являются джихадистская жестокость или кровавый баасизм.
Во-вторых, на саммите G20 на этой неделе произошло кое-что еще. Среди сообщений о дипломатических (и недипломатических) выпадах, ледяных взглядах и оскорблениях вроде «сын шлюхи» затерялся тот факт, что США и Китай оформили совместное обязательство по сокращению выбросов углерода и борьбе с изменением климата. То есть, если две супердержавы способны преодолеть многочисленные напряженности и трения, чтобы сотрудничать в этой области, безусловно, не за пределами возможностей Соединенных Штатов и России построить своего рода план для Сирии — сосредоточенный на Москве, которая может использовать свое влияние на Асада.
Конечно, это будет сложно. Но таким и было соглашение по глобальному потеплению. Мы не можем позволить нашим дипломатам и политикам махнуть рукой на Сирию. Если мы так поступим, значит, обречем этих детей и их родителей, которые пять лет жили среди невообразимого кровопролития, на дальнейшие страдания. Которые будут длиться еще год и еще и, кто знает, как долго.
