Выступление Госсекретаря США в Женеве об итогах переговоров по урегулировании ситуации в Сирии.

Сегодня мы заявляем о достижении договоренности, которая, как мы думаем, имеет шанс на успех, хотя это зависит от выбора людей. Она имеет шанс на успех в том случае, если и режим, и оппозиция выполнят свои обязательства, к чему мы — и, как мы надеемся, другие страны — будем настойчиво их призывать. Очевидно, Россия способна убедить в этом Асада, а мы вместе с другими странами можем повлиять на оппозицию.

Итак, о чем конкретно мы договорились?

Во-первых, мы договорились о таких мерах, с помощью которых сирийский режим не сможет больше осуществлять боевые полеты там, где присутствует оппозиция в районах, очень четко нами обозначенных. После того как эта договоренность будет полностью реализована, режим больше не сможет делать в будущем то, что он так часто делал в прошлом, то есть якобы преследовать «ан-Нусру*», при этом нанося удары по умеренной оппозиции, и маскировать атаки на легитимную оппозицию заявлениями о том, что он борется с «ан-Нусрой».

Я хочу еще раз подчеркнуть, что этот шаг абсолютно необходим. Он является краеугольным камнем нашего соглашения. По всеобщему признанию, авиаудары Асада стали главной причиной гибели мирного населения, миграции и частых всплесков интенсивности боевых действий. Режим должен полностью прекратить любые военные операции в воздухе в ключевых районах, районах, которые были четко нами определены — не все воздушные операции, потому что еще есть «ан-Нусра» и ИГИЛ*, однако вопрос с ними будет решаться несколько иначе. Таким образом, нужно положить конец сбрасыванию баррельных бомб, беспорядочные бомбовые удары по гражданским районам — это потенциально позволит изменить природу конфликта. Однако все зависит от неукоснительного выполнения этого условия.

Во-вторых, США и Россия договорились о тех шагах, которые мы предпримем в случае достаточно длительного периода пониженной интенсивности боевых действий. Мы договорились, что по прошествии этого периода мы будем вместе — в случае если на протяжении этого периода будет сохраняться доступ и невысокая интенсивность боевых действий — мы будем вместе разрабатывать план военных ударов по «ан-Нусре».

Я хотел бы прояснить один момент, потому что я видел материалы, в которых говорится об обратном: борьба с «ан-Нусрой» не является уступкой никому. США крайне заинтересованы в том, чтобы бороться с «Аль-Каидой», чтобы бороться с ответвлением «Аль-Каиды*» в Сирии — то есть с «Джебхат ан-Нусрой*», которая является организацией, выступающей против мирного перехода власти, которая является врагом легитимной оппозиции, которая в настоящее время планирует атаки за пределами сирийских границ, в том числе на территории США. Поэтому мы должны бороться с этими террористами — не огульно, а с расчетом и осмотрительностью, чтобы они больше не могли использовать неизбирательные бомбовые удары режима с целью вербовки людей для реализации их преступных планов. Мы искренне полагаем, что «ан-Нусра» и ИГИЛ стали сильнее именно благодаря бомбовым ударам режима. Некоторые могут с нами не согласиться, но мы так считаем.

В-третьих, мы уже говорили в Москве, что, прежде чем мы сможем реализовать согласованные нами меры, нам понадобится семь дней соблюдения режима прекращения боевых действий, чтобы убедить народ Сирии и оппозицию в том, что действия режима и его сторонников соответствуют тому, что мы закрепили на бумаге. Мы уже раньше говорили о том, что слова на бумаге ничего не значат, если они не подкрепляются действиями. Теперь, разумеется, оппозиция тоже должна будет соблюдать режим прекращения огня, и именно поэтому сегодня США и Россия вместе призывают все стороны обеспечить неукоснительное соблюдение режима прекращения огня по всей стране и выполнить все его условия. Этот режим должен вступить в силу на закате 12 сентября.

Я должен отметить, что этот момент является моментом начала праздника Ид аль-Фитр, и, как мы считаем, невозможно найти более подходящее время для того, чтобы все стороны собрались и придали новое значения этому празднику ради сирийского народа и всего региона. Для этого необходимо прекратить все атаки, в том числе авиаудары, и любые попытки захватить дополнительные участки территорий в ущерб другим сторонам перемирия. Для этого необходимо обеспечить беспрепятственный и постоянный доступ гуманитарной помощи во все осажденные и труднодоступные районы, включая Алеппо. Пока мы стоим здесь, Алеппо продолжает подвергаться атакам и бомбовым ударам, наносимым режимом и его сторонниками. Если в Алеппо наступит мир, мы считаем, это существенно повысит шансы на дипломатическое решение. Если в Алеппо продолжатся бои, перспективы Сирии и ее народа останутся мрачными. Именно поэтому наше соглашение требует, чтобы силы обеих сторон отошли от дороги Кастелло — мы об этом уже договорились. Дорога Кастелло — это главная дорога, ведущая в Алеппо, поэтому отвод сил от нее позволит создать демилитаризованную зону вокруг нее и как можно быстрее возобновить поставки гуманитарной помощи и движение гражданского транспорта по этой дороге. Со временем этого удастся достичь при условии обеспечения наблюдения, которое необходимо для того, чтобы стороны соблюдали договоренности.

Между тем, в районе Рамусех на юго-западе Алеппо проправительственные и оппозиционные группировки должны будут обеспечить безопасный, беспрепятственный и постоянный гуманитарный, коммерческий и гражданский доступ к восточным и западным районам Алеппо. Теперь оппозиции и правительственным войскам запрещается атаковать и захватывать территории, удерживаемые противниками, а также, я хотел бы добавить, препятствовать доставке гуманитарной помощи.

Наконец, с 12 сентября мы начнем подготовительную работу для создания Объединенного центра по реализации. Эта подготовка будет включать в себя первоначальные дискуссии и обмен информацией, необходимой для разграничения территорий, контролируемых «ан-Нусрой» и оппозиционными группировками в районах активных боевых действий. Затем, как только будет создана объединенная группа по реализации — Объединенный центр по реализации — его эксперты начнут более глубокий процесс размежевания. Как только этот центр будет создан — после семи дней соблюдения режима прекращения боевых действий и обеспечения доступа гуманитарной помощи – эксперты США и России начнут вместе разрабатывать план действий, направленный на уничтожение ИГИЛ и «ан-Нусры».

Я хочу подчеркнуть, что эти меры можно будет воплотить в жизнь лишь в том случае, если все стороны выполнят свои обязательства. Если группировки внутри легитимной оппозиции хотят сохранить свою легитимность, им необходимо всеми возможными способами отмежеваться от «ан-Нусры» и ИГИЛ. Мы также ожидаем, что Россия добьется от сирийского правительства полного выполнения всех требований, касающихся его воздушных операций и обеспечения доступа гуманитарной помощи. Мы не можем основываться только на доверии. Мы основываемся на обеспечении контроля и соблюдении требований на базе общих интересов, и мы решительно намерены воспользоваться любой возможностью для того, чтобы добиться прогресса.

Если эта схема удержится, то последует значительное снижение насилия по всей Сирии. Мы увидим, что гуманитарную помощь доставляют в Алеппо и другие места, где в ней есть острая необходимость. После снижения уровня насилия мы увидим, как США и Россия координируют действия для изолирования и разгрома террористических группировок, чью ответственность за страдания и боль Сирии невозможно измерить. И мы ускорим политическую трансформацию, единственный способ по-настоящему положить конец войне.

В заключение я хотел бы подчеркнуть, что сирийский кризис невероятно сложный и при этом одновременно относительно простой. Он сложный по всем нам понятным причинам — из-за числа заинтересованных сил с разными устремлениями, из-за ран, причиненных за годы войны, из-за идеологических и внутриконфессиональных противоречий, городских и пригородных военных зон, жестокости экстремистов и бесполезных действий некоторых внешних сил. Но я хочу сказать совершенно ясно: из этого запутанного клубка возникает простой выбор между миром и войной, между агонией и гуманитарной помощью, между дальнейшим распадом древнего общества и вторым рождением единой и современной нации.

Я хочу поблагодарить специального представителя ООН Стаффана да Мистуру, которого мы выслушаем немного позднее, а также правительства ближневосточных, европейских и иных стран за поддержку, а также отдельно неправительственные организации, медицинские благотворительные организации, религиозные и правозащитные структуры, в течение нескольких лет помогающие жертвам войны в Сирии и стремящиеся прекратить эту войну.

Сегодня Сергей Лавров и я от имени наших президентов и наших стран призываем все заинтересованные силы в Сирии поддержать договоренность, достигнутую Россией и США, поддержать с доброй волей воплощение этой договоренности, и продолжить тяжкий труд во имя как можно скорейшего завершения этого катастрофического конфликта политическим путем. Мы бы хотели, чтоб наступил день, когда отпадет необходимость в этой круглосуточной дипломатии. Хочу поблагодарить Сергея Лаврова. Он и его команда проявили необычайное терпение, пока мы в течение очень долгого дня работали, чтобы расставить все точки над «i» и соблюсти все стандарты законности. И я благодарен ему за усилия, за то, что он присоединился ко мне ради помощи в предоставлении этой возможности. Это всего лишь возможность, и она останется таковой, пока не станет реальностью. Мы оба собираемся сделать все возможное, чтобы превратить эту возможность в реальностью. Мы оба собираемся сделать все возможное, чтобы превратить эту возможность в реальность.

* * *

Был задан вопрос: чем эта ситуация отличается от предыдущих случаев прекращения огня? Разумеется, мы приложили очень много усилий, чтобы избежать простого повторения прошлого. Это не означает, что на сей раз автоматически гарантирован успех, но на сей раз мы создали совершенно иную структуру. В прошлом режим Асада продолжал бомбить, и бомбить без разбору. Все знают о бочковых бомбах, разбомбленных школах, больницах, убитых детях и так далее. И то, что случилось, случилось именно из-за бомбардировок, так как те, кто подписал перемирие, считал себя обязанным защищать соотечественников.

Во-вторых, часто путают «Нусру» и легитимную оппозицию. И «Нусра» часто так смешивалась с оппозицией, до такой степени сливалась с ней, как говорят некоторые, что режим Асада, говоря о бомбардировках «Нусры», фактически наносил удары по оппозиционерам, подписавшим перемирие. Эта путаница вела к полному разрушению режима прекращения огня.

Это второе, так что получалась комбинация полетов и бомбардировок и путаница с «Нусрой». Выполнение плана, который мы озвучили, зависит от первых семи дней прекращения огня и реального снижения насилия, демонстрирующего серьезность намерений участников. Когда это случится, и будет создана совместная группа по выполнению договоренности, благодаря расширению гуманитарной помощи и снижению насилия, мы сможем постараться отделить «Нусру» и установить, где находятся боевики группировки. Мы сможем использовать нашу технологию и другие средства для более точных операций против «Нусры» и ИГИЛ.

Так что мы предупреждаем оппозиционные группы, считавшие возможным сотрудничать с ними, что в будущем так поступать будет неразумно. Разумно будет отделиться от них. Поэтому все будет иначе. Разница в этом. Разница также в том, что Россия считает Асада ответственным за выполнение обещаний. Поэтому это новое уравнение, и мы надеемся, что новое уравнение предлагает возможность — повторяю, это всего только возможность — для поиска мирного решения, потому что в военное решение мы не верим. Нынешняя тенденция ведет лишь к увеличению численности террористов и экстремистов и к уничтожению страны.

Как я и говорил раньше, президент Обама проделал дополнительный путь в надежде найти способ, если это возможно, положить конец бойне в Сирии. Разумеется, я считаю это смелым решением, правильным решением. Надеюсь, президент Путин решит задействовать российские ресурсы, чтобы попытаться гарантировать соблюдение режимом Асада своих обязательств, и будет сотрудничать с нами. Надеюсь, кое-что изменится на сей раз, и мы работаем над этим.

* * *

Вопрос:  С учетом нынешних договоренностей, сможет ли теперь Вашингтон выполнить обещание повлиять на оппозицию и вернуть ее за стол переговоров?

— Мы проводили дискуссии с оппозицией. Оппозиция подтвердила свою готовность [начать диалог с Дамаском] при условии, что режим докажет серьезность своих намерений и будет выполнено установленное нами требование о пониженной интенсивности боев в течение нескольких дней. Если это произойдет и если будет обеспечен доступ гуманитарной помощи, о чем мы сегодня уже говорили, то, как мне известно, Стаффан де Мистура (Staffan de Mistura), проводивший с ними переговоры, готов выдать им приглашение, чтобы в определенный момент они могли вернуться.

Я лично беседовал с министрами иностранных дел всех стран, принимающих участие в этом конфликте. Все они сообщили мне о готовности и желании вернуться за стол переговоров и призвать оппозицию вернуться за стол переговоров. Пару дней назад я разговаривал с доктором Хиджабом (Dr. Hijab) по видеосвязи из Вашингтона. В тот момент он был в Лондоне, а я беседовал с моими иностранными коллегами, которые там собрались, и все они согласились, что это предложение о прекращении огня, если его удастся воплотить в жизнь, будет чрезвычайно полезным и долгожданным. Все они подтвердили свою готовность призвать все заинтересованные стороны вернуться за стол для проведения первых по-настоящему серьезных переговоров за весь период существования этой идеи. Благодарю вас. 

 

* Террористические организации, запрещенные на территории России