Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
На будущей неделе в Киеве состоится встреча министров иностранных дел Германии, Украины и Франции Франка-Вальтера Штайнмайера, Павла Климкина и Жан-Марка Эро. Как сообщил Штайнмайер, выступая позавчера в Бундестаге, на этой встрече будет обсуждаться возможность возвращения к «нормандскому формату».
На будущей неделе в Киеве состоится встреча министров иностранных дел Германии, Украины и Франции Франка-Вальтера Штайнмайера, Павла Климкина и Жан-Марка Эро. Как сообщил Штайнмайер, выступая позавчера в Бундестаге, на этой встрече будет обсуждаться возможность возвращения к «нормандскому формату».
Напомним, что последний раз такая встреча трех министров состоялась 23 февраля этого года, после которой в марте министры встречались в «нормандском» формате вместе с российским министром Сергеем Лавровым. Однако эти переговоры не привели к продвижению в имплементации Минских договоренностей, в частности в выполнении первых трех пунктов: постоянного прекращения огня, отведения тяжелой техники от линии столкновения и доступе наблюдателей ОБСЕ за вооружениями и российско-украинской границей, через которую постоянно поступает вооружение сепаратистам.
В августе этого года Россия даже пригрозила выйти из этого формата якобы из-за попытки украинских диверсионных групп устроить теракт в Крыму, безосновательно обвинив Украину в терроризме без каких-либо доказательств.
Однако после переговоров на саммите G20 в Ханджоу российский президент Владимир Путин согласился на возобновление переговоров в «нормандском формате».
И вчера украинский министр Павел Климкин с рабочим визитом находился в Берлине и в частности провел переговоры со Штайнмайером. Позже на пресс-конференции он отметил, что в ходе переговоров были согласованы последующие шаги по взаимодействию в рамках Минских договоренностей. И по итогам переговоров с Климкиным немецкий министр отметил: «Украина может рассчитывать на поддержку Германии».
Как сообщил «Дню» источник в украинском МИД, встреча министров состоится 14 сентября, и не исключается возможность их поездки на восток. Отвечая на вопрос, будут ли опять на этой встрече давить на Украину, чтобы она выполняла политическую часть, несмотря на то, что не выполнены первые три условия, собеседник отметил: «Думаю, они понимают ситуацию. Сильно здесь не надавишь».
«Не следует возлагать большие надежды на эту встречу министров»
Арно Дубьен, директор центра Обсерво в Москве:
— На мой взгляд, не следует возлагать большие надежды на встречу министров в столице Украины. Со стороны Киева не будет уступок относительно выборов и статуса оккупированных территорий (Украина ждет избрания Клинтон президентом США). Не будет также никаких шагов со стороны Москвы (Россия ждет выборов во Франции и Германии).
«Это будет миссия определения потенциальных возможностей нашего компромисса»
Владимир Огрызко, экс-министр иностранных дел Украины, Киев:
— Мне кажется, и в Париже, и в Берлине уже поняли простую истину, что любые конструкции, которые где-то кто-то себе рисует и которые не учитывают мнения Украины, не жизнеспособны. Собственно, они в этом неоднократно убеждались, когда сначала навязывали одни вещи, потом другие. А потом, когда они приезжали и общались с украинскими политиками, депутатами, экспертами, журналистами и министрами, то понимали, что написанные вдалеке от Киева конструкции также далеки от реалий. Поэтому это будет очередная попытка понять грань, до которой мы можем отступить, чтобы хотя бы как-то подать их усилия как успешные.
Думаю, что это будет миссия определения потенциальных возможностей нашего компромисса. Навязывать вряд ли им удастся, а вот где-то пообщавшись со многими нашими людьми, которые принимают решение или влияют ли на принятие решения, они станут понимать, что будет реалистичным, а что нет. Штайнмайер как-то обмолвился, что, мол, он работает над каким-то очередным планом. Я думаю, что ему совсем не интересно выдвинуть план, который будет разбит и не принят никем. Ему нужно хотя бы какое-то предварительное одобрение инициативы. В чем она будет проявляться, сказать трудно. На мой взгляд, ничего чрезвычайного не произойдет, а вот вполне может случиться так, что предложат технические вещи, которые будут выдавать за очередной безумный успех.
Что касается компромисса. Это — деликатный вопрос. Думаю, что переговорщики должны учитывать многие факторы, прежде чем на что-то соглашаться. И при этом компромиссом не может быть вопрос о границе, который является ключевым. Если он решается, тогда по другим вопросам, конечно, компромиссы возможны. А если он не решается, тогда вопрос компромиссов просто зависает в воздухе и никому не нужен. Потому что в этом случае это уже не компромисс, а сдача позиции. Но поскольку Россия упрямо стоит на том, что никакого контроля над границей она не хочет допускать, тогда у меня большие сомнения, что такой план будет иметь шанс на жизнь. Ведь без этого ключевого момента для Украины все остальное для нас просто теряет смысл.
— Что должны предлагать Париж и Берлин Москве, чтобы заставить Россию выполнить свою часть Минских договоренностей?
— Возможно, нужно было бы предложить механизм имплементации Минских договоренностей. Мы же видим, что, к величайшему сожалению, Минские соглашения содержат направления, но не включают способы и механизмы, как добиться поставленной цели. Если бы Запад предложил четкий план-график выполнения обязательств, прежде всего по вопросам безопасности, и связал это потом с таким планом выполнения второй политической части, тогда такой план имел бы шанс на жизнь. Но на Западе боятся жесткой привязки выполнения каких-либо мероприятий к конкретной дате.
Почему? Потому что после этого нужно что-то говорить, а лучше даже что-то делать. Поскольку такого желания что-то конкретно делать нет, то остается что-то наподобие: сейчас не вышло, давайте еще продолжим, потом не выйдет, еще продолжим. То есть де-факто это превращается в бесконечность, которая не может, естественно, дать какой-то позитивный результат.
— Часто с подачи России со стороны Запада звучат упреки в адрес Украины, что она не выполняет свою часть договоренностей, в частности политических, которые касаются проведения выборов на оккупированной территории. Как нам действовать в такой ситуации?
— Мы не можем их выполнять до тех пор, пока не будет выполнено то, без чего вторая часть не может быть реализована. Мне кажется, что увязка в данном случае является жесткой и правильной. Здесь по-другому и быть не может. Так же нашим западным друзьям следует понять, что без учета этого ключевого тезиса все наши остальные шаги будут неоправданными. И потому позиция украинской стороны — сначала безопасность — потом выборы — являются правильными и должны быть понятными для Берлина и Парижа.
Что касается заявления Путина после саммита G20 о том, что Россия будет поддерживать «нормандский» формат. Это очередное заявление, на которое нужно обращать довольно условное внимание, потому что сегодня он говорит, этот формат не нужен, а завтра говорит, что нужен. Это человек, с которым говорить о серьезных вещах все сложнее. Нужно переходить к языку ультиматумов, которые он прекрасно понимает, а все остальное пустое. И в данном случае мы должны с помощью наших партнеров делать все, чтобы подобные ультиматумы появлялись.
«Франция будет продолжать пытаться удерживать всеми силами минские договоренности на плаву»
Татьяна Кастуева-Жан, руководитель центра Россия-ННГ у Французском институте международных отношений, Париж:
Не думаю, что реальные подвижки возможны. Слишком расходятся интересы и подходы России и Украины. С самого начала в Минские договоренности были заложены неприемлемые для сторон вещи, и было понятно, что договоры споткнуться об их выполнение. Например, один из камней преткновения, порядок выполнения: сначала — выборы, а затем передача контроля над границей, что неприемлемо для Украины. Франция занимает принципиальную дипломатическую позицию, согласно которой Минские договоры — единственный инструмент имеющийся в распоряжении, чтобы обсуждать урегулирование конфликта. Поэтому формат должен быть сохранен, а договоренности выполняться. В качестве активного участника и инициатора Минского формата, Франция будет пытаться его соблюдать в любом случае. В противном случае, это будет рассматриваться как ее личный дипломатический провал. А дипломатических достижений у Олланда не так много, поэтому Франция будет продолжать пытаться удерживать всеми силами Минские договоренности на плаву, даже если это и фасад, который прикрывает застопорившееся реальное продвижение выполнения договоренностей.
Однако после переговоров на саммите G20 в Ханджоу российский президент Владимир Путин согласился на возобновление переговоров в «нормандском формате».
И вчера украинский министр Павел Климкин с рабочим визитом находился в Берлине и в частности провел переговоры со Штайнмайером. Позже на пресс-конференции он отметил, что в ходе переговоров были согласованы последующие шаги по взаимодействию в рамках Минских договоренностей. И по итогам переговоров с Климкиным немецкий министр отметил: «Украина может рассчитывать на поддержку Германии».
Как сообщил «Дню» источник в украинском МИД, встреча министров состоится 14 сентября, и не исключается возможность их поездки на восток. Отвечая на вопрос, будут ли опять на этой встрече давить на Украину, чтобы она выполняла политическую часть, несмотря на то, что не выполнены первые три условия, собеседник отметил: «Думаю, они понимают ситуацию. Сильно здесь не надавишь».
«Не следует возлагать большие надежды на эту встречу министров»
Арно Дубьен, директор центра Обсерво в Москве:
— На мой взгляд, не следует возлагать большие надежды на встречу министров в столице Украины. Со стороны Киева не будет уступок относительно выборов и статуса оккупированных территорий (Украина ждет избрания Клинтон президентом США). Не будет также никаких шагов со стороны Москвы (Россия ждет выборов во Франции и Германии).
«Это будет миссия определения потенциальных возможностей нашего компромисса»
Владимир Огрызко, экс-министр иностранных дел Украины, Киев:
— Мне кажется, и в Париже, и в Берлине уже поняли простую истину, что любые конструкции, которые где-то кто-то себе рисует и которые не учитывают мнения Украины, не жизнеспособны. Собственно, они в этом неоднократно убеждались, когда сначала навязывали одни вещи, потом другие. А потом, когда они приезжали и общались с украинскими политиками, депутатами, экспертами, журналистами и министрами, то понимали, что написанные вдалеке от Киева конструкции также далеки от реалий. Поэтому это будет очередная попытка понять грань, до которой мы можем отступить, чтобы хотя бы как-то подать их усилия как успешные.
Думаю, что это будет миссия определения потенциальных возможностей нашего компромисса. Навязывать вряд ли им удастся, а вот где-то пообщавшись со многими нашими людьми, которые принимают решение или влияют ли на принятие решения, они станут понимать, что будет реалистичным, а что нет. Штайнмайер как-то обмолвился, что, мол, он работает над каким-то очередным планом. Я думаю, что ему совсем не интересно выдвинуть план, который будет разбит и не принят никем. Ему нужно хотя бы какое-то предварительное одобрение инициативы. В чем она будет проявляться, сказать трудно. На мой взгляд, ничего чрезвычайного не произойдет, а вот вполне может случиться так, что предложат технические вещи, которые будут выдавать за очередной безумный успех.
Что касается компромисса. Это — деликатный вопрос. Думаю, что переговорщики должны учитывать многие факторы, прежде чем на что-то соглашаться. И при этом компромиссом не может быть вопрос о границе, который является ключевым. Если он решается, тогда по другим вопросам, конечно, компромиссы возможны. А если он не решается, тогда вопрос компромиссов просто зависает в воздухе и никому не нужен. Потому что в этом случае это уже не компромисс, а сдача позиции. Но поскольку Россия упрямо стоит на том, что никакого контроля над границей она не хочет допускать, тогда у меня большие сомнения, что такой план будет иметь шанс на жизнь. Ведь без этого ключевого момента для Украины все остальное для нас просто теряет смысл.
— Что должны предлагать Париж и Берлин Москве, чтобы заставить Россию выполнить свою часть Минских договоренностей?
— Возможно, нужно было бы предложить механизм имплементации Минских договоренностей. Мы же видим, что, к величайшему сожалению, Минские соглашения содержат направления, но не включают способы и механизмы, как добиться поставленной цели. Если бы Запад предложил четкий план-график выполнения обязательств, прежде всего по вопросам безопасности, и связал это потом с таким планом выполнения второй политической части, тогда такой план имел бы шанс на жизнь. Но на Западе боятся жесткой привязки выполнения каких-либо мероприятий к конкретной дате.
Почему? Потому что после этого нужно что-то говорить, а лучше даже что-то делать. Поскольку такого желания что-то конкретно делать нет, то остается что-то наподобие: сейчас не вышло, давайте еще продолжим, потом не выйдет, еще продолжим. То есть де-факто это превращается в бесконечность, которая не может, естественно, дать какой-то позитивный результат.
— Часто с подачи России со стороны Запада звучат упреки в адрес Украины, что она не выполняет свою часть договоренностей, в частности политических, которые касаются проведения выборов на оккупированной территории. Как нам действовать в такой ситуации?
— Мы не можем их выполнять до тех пор, пока не будет выполнено то, без чего вторая часть не может быть реализована. Мне кажется, что увязка в данном случае является жесткой и правильной. Здесь по-другому и быть не может. Так же нашим западным друзьям следует понять, что без учета этого ключевого тезиса все наши остальные шаги будут неоправданными. И потому позиция украинской стороны — сначала безопасность — потом выборы — являются правильными и должны быть понятными для Берлина и Парижа.
Что касается заявления Путина после саммита G20 о том, что Россия будет поддерживать «нормандский» формат. Это очередное заявление, на которое нужно обращать довольно условное внимание, потому что сегодня он говорит, этот формат не нужен, а завтра говорит, что нужен. Это человек, с которым говорить о серьезных вещах все сложнее. Нужно переходить к языку ультиматумов, которые он прекрасно понимает, а все остальное пустое. И в данном случае мы должны с помощью наших партнеров делать все, чтобы подобные ультиматумы появлялись.
«Франция будет продолжать пытаться удерживать всеми силами минские договоренности на плаву»
Татьяна Кастуева-Жан, руководитель центра Россия-ННГ у Французском институте международных отношений, Париж:
Не думаю, что реальные подвижки возможны. Слишком расходятся интересы и подходы России и Украины. С самого начала в Минские договоренности были заложены неприемлемые для сторон вещи, и было понятно, что договоры споткнуться об их выполнение. Например, один из камней преткновения, порядок выполнения: сначала — выборы, а затем передача контроля над границей, что неприемлемо для Украины. Франция занимает принципиальную дипломатическую позицию, согласно которой Минские договоры — единственный инструмент имеющийся в распоряжении, чтобы обсуждать урегулирование конфликта. Поэтому формат должен быть сохранен, а договоренности выполняться. В качестве активного участника и инициатора Минского формата, Франция будет пытаться его соблюдать в любом случае. В противном случае, это будет рассматриваться как ее личный дипломатический провал. А дипломатических достижений у Олланда не так много, поэтому Франция будет продолжать пытаться удерживать всеми силами Минские договоренности на плаву, даже если это и фасад, который прикрывает застопорившееся реальное продвижение выполнения договоренностей.
