В течение всего периода охлаждения отношений с Латинской Америкой США пытались сделать хорошую мину при плохой игре, зато теперь у них снова особые отношения со странами континента, особенно с Аргентиной и Бразилией (неважно, что во втором случае при помощи государственного переворота). Итак, что еж США могут предложить континенту?
Исходя из положения стран, подписавших соглашения о свободной торговле с США, либо мало, либо ничего. Мексика в этом отношении являет собой показательный пример. Соглашение о свободной торговле с США действует вот уже более двух десятилетий, а итоги ужасающие. В значительной степени они объясняют социально-политическую напряженность в стране.
По сути дела, предложить США ничего не могут. Они внедрили в Мексике, а также в ряде других стран, экономическую модель, ставшую одной из причин бедственного положения в стране. Эта модель уже доказала свою несостоятельность в Латинской Америке, в частности, в таких странах как Бразилия, Аргентина, Венесуэла, Уругвай, Боливия и Эквадор. Именно поэтому они решили отказаться от неолиберальной модели.
США, которые сами находятся в состоянии затяжного спада, ничего не могут предложить в плане инвестиций, ничего, что можно было бы сравнить с Китаем или БРИКС и их банком развития. Соглашения о свободной торговле сейчас отвергают по обе стороны Атлантики, поскольку именно они стали причиной роста безработицы во всех государствах. Тихоокеанский союз не является альтернативой региональным интеграционным процессам, придавшим значительный импульс торговле между странами этой зоны.
Судьба, на которую вот уже два десятилетия обречена Мексика и на которую сейчас хотят обречь Аргентину и Бразилию, это финансовая спекуляция в контексте мирового кризиса рыночных отношений. В Аргентине, после избрания президента, к которому Вашингтон испытывает глубочайшие симпатии, наблюдается бегство, а не приток капиталов. Сочувственные визиты высокопоставленных представителей Вашингтона не обещают ничего, кроме сочувствия со стороны США.
Страны Латинской Америки достигли наивысших показателей развития, когда отмежевались от США, отдав приоритет процессам региональной интеграции и развитию торговли друг с другом. Им необходимо и дальше следовать этим путем, включая укрепление отношений с группой БРИКС и всячески избегая возврата к неолиберальной модели.
Континент, где наиболее остро ощущается неравенство, требует отдать приоритет социальной политике, а не финансовым махинациям, которые обогащают небольшую кучку людей, выбрасывают на обочину жизни самых обездоленных, ведут к росту безработицы и снижению покупательной способности населения.
США не могут предложить альтернативной модели, потому что их интересы тесным образом связаны с мировым спекулятивным капиталом в лице МВФ и Всемирного банка.
Новая мировая геополитика идет в другом направлении, предполагающем возврат к развитию производства, укрепление отношений между странами Латинской Америки и опору на банк развития БРИКС.
Она делает ставку на реальную, а не спекулятивную экономику. На экономику, не увеличивающую государственную задолженность, а наоборот, освобождающую от нее. Страны, испытавшие в прошлом спад производства, знают, как трудно из него выбраться.
Возврат к неолиберальным моделям экономики, потерпевшим в 90-х годах крах в Аргентине и Бразилии, означает глубокий и длительный спад производства, урезание расходов на социальные нужды, авторитарное правление, социальный кризис, ведущий к изоляции правительств и мобилизующий все слои общества на борьбу с ними.
Именно в этот период вступает сейчас Латинская Америка, когда Аргентина и Бразилия отходят от процессов региональной интеграции и делают ставку на модели, вызвавшие глубокий социальный кризис в таких странах как Мексика, Перу, Колумбия и Чили. Борьба между укрепившейся неолиберальной гегемонией и выстраиванием анти-неолиберальных альтернатив присутствует во всех экономических, политических и социальных схватках нашего времени, происходящих в Латинской Америке — континенте, достигшем наибольших успехов в преодолении неолиберализма. И он платит за это дорогую цену в виде контрнаступления правых сил, ущемления завоеваний и прав народа, которых он добился за последние годы. От исхода этой борьбы зависит будущее континента в первой половине XXI века.
