Независимые социологические исследования в России подвергаются серьезной угрозе. Объявленный «иностранным агентом», старейший аналитический центр России может прекратить свое существование.
5 сентября Министерство юстиции России внесло в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранных агентов, «Аналитический центр Юрия Левады», широко известный как Левада-центр. Власти обвиняют Левада-центр в получении иностранных грантов на ведение политической деятельности.
Директор Левада-центра Лев Гудков уже заявил, что у Минюста не было юридических оснований для зачисления организации в реестр НКО—иностранных агентов. В поддержку Левада-центра выступило Объединение исследователей рынка и общественного мнения (ОИРОМ), куда входят ведущие социологические службы России.
Левада-центр — не первая исследовательская организация, объявленная «иностранным агентом». В этот список уже внесены петербургский Центр независимых социологических исследований и саратовский Центр социальной политики и гендерных исследований, который был вынужден прекратить существование. Сейчас и дальнейшая деятельность Левада-центра находится под угрозой. Очевидно, что власти недовольны результатами недавних опросов «Левады» перед думскими выборами.
В реестре «иностранных агентов» около 150 организаций, и все же случай с Левада-центром особый: он играет уникальную роль не только в социологическом сообществе. Эта исследовательская организация вот уже четверть века выполняет уникальную функцию для всего российского общества.
Левада-Центр для активной части россиян стал нарицательным понятием, обозначающим «опросы общественного мнения». Но конечно, роль этого института в фиксировании, осознании и анализе процессов, происходящих в современной России, существенно шире и значительнее, чем собственно результаты опросов, которые появляются в масс-медиа.
Левада-Центр для активной части россиян стал нарицательным понятием, обозначающим «опросы общественного мнения»
Команда исследователей объединилась вокруг социолога и философа Ю. А. Левады еще в 1988 году. Тогда был создан уникальный независимый институт, в котором опросы по актуальным и горячим темам и событиям соединились с теоретическим анализом и осмыслением процессов, идущих в обществе. До 2003 года этот институт назывался ВЦИОМ — Всероссийский Центр Изучения Общественного Мнения.
Девиз исследовательского центра — «От мнений к пониманию» — вполне точно выражает то, что его команда всегда стремилась делать: не только собирать и предъявлять обществу данные о рейтингах властей, электоральных предпочтениях, о реакции на громкие события — но и описывать и анализировать происходящие процессы.
Левада-центр возник в конце 80-х, рос и развивался вместе с обществом, которое он изучал. На рубеже 80-х-90-х общество, в сущности, впервые увидело себя в зеркале опросов — ему стало одновременно и жутко, и интересно.
С тех пор социологические опросы «от Левады» стали частью новой реальности. Важно понимать, что вся индустрия опросов в России — а сейчас это именно большая и развивающаяся отрасль — фактически вышла из «старого» ВЦИОМа Левады (простите за путаницу с названиями, но так уж обстоят дела). Организация была школой прикладной социологии — в ней буквально набирались первого профессионального опыта многие нынешние лидеры в этой сфере, во ВЦИОМе впервые испытывались, отрабатывались, придумывались методы исследований — уличные и телефонные опросы, ежемесячные и многолетние мониторинги мнений населения по самым разным вопросам, фокус-группы.
В 90-е, когда рушились старые порядки и символы, а ритм и характер общественной жизни был невероятно интенсивным, хоть и тяжелым, Левада-центр (тогда — ВЦИОМ) был на острие событий. Он, пожалуй, был одним из символов нового времени, полного невзгод, потрясений и надежд. В те времена обилия независимых СМИ цифры опросов появлялись на ТВ и в газетах практически ежедневно. Сейчас мы отвыкли от этого — а тогда это было фактически частью повседневной жизни. Понятия, которые, кажется, мы давно усвоили и легко ими оперируем в разговорах о политике и общественных настроениях — рейтинги доверия президенту и основным институтам, готовность голосовать и идти на выборы, удовлетворенность положением дел в стране и т. д. — все они вошли в обиход благодаря опросам Левада-центра/ВЦИОМа.
Социологи Левада-центра вместе с обществом переживали и фиксировали в своих опросах ключевые моменты и перепады общественных настроений — иллюзии быстрого и безболезненного перехода к рынку и к европейским ценностям, идеологическое и символическое противостояние между «коммунистами» и «демократами», отношение к чеченской войне, череду выборов и усиливающееся разочарование в них, постепенное сползание общественных настроений к недоверию, апатии и изоляционизму.
Собственно, уже тогда, в конце 90-х, социологи говорили о тенденциях в общественных настроениях, которые сейчас стали мейнстримом и нормой — антизападничестве, поиске врага и объединении вокруг этого поиска, обращении к прошлому в поисках позитивных смыслов.
Уже в конце 90-х социологи говорили о антизападничестве, поиске врага обращении к прошлому в поисках позитивных смыслов
В 2000-е, несмотря на первый «наезд» государства и потерю бренда ВЦИОМ, институт Левады устоял и продолжал работать. В 2003 году государство предприняло первую атаку на институт Левады, пытаясь навязать свою опеку и свое руководство, что неизбежно означало потерю объективности и подконтрольность властям. Вся команда ВЦИОМа во главе с Ю. А. Левадой ушла и создала новую организацию, которую мы уже 13 лет знаем под названием «Левада-центр». В 2006 году Ю. А. Левады не стало, директором центра стал его ученик и коллега Лев Гудков.
Если применять примитивно-социологический подход, можно сказать, что Левада-центр выполняет различные, но существенные функции для разных слоев и групп в обществе, разговаривает со всеми. Так, для «обывателя» в широком смысле опросы Левада-центра, собственно, и означают социологию. Да, «обычные люди» не идут дальше простых цифр, вряд ли вчитываются в аналитические статьи социологов, редко прислушиваются к их комментариям. Но все-таки они знают, что есть такое зеркало, в которое иногда стоит вглядеться, хотя ему не всегда склонны верить, предпочитая его кривым.
Но обществу необходимо слышать другие голоса — и, несомненно, Левада-центр — один из них. Хотя в последние годы было много критики «рейтинга 86%» и обвинений в недобросовестности, но сотрудники Левада-центра подробно разъясняли, что стоит за этими цифрами. Социологи Левада-центра в комментариях к своим данным не скрывают своей критической по отношению к власти позиции, но это не искажает саму картину. Поэтому обществу ценна и нужна их трезвая, здравая, без панегириков, но и без истерики, интонация и комментарии.
Социологи Левада-центра в комментариях к своим данным не скрывают своей критической по отношению к власти позиции, но это не искажает саму картину
Но кроме опросов и рейтингов есть еще научный масштаб центра, его значимость для социальных наук и научного сообщества. Люди, составившие репутацию и славу Левада-центра — сам Юрий Александрович Левада, нынешний директор центра Лев Гудков, покойный Борис Дубин, Алексей Левинсон — яркие, разнообразные по своим интересам и типу дарования ученые. При этом они, будучи столь разными индивидуальностями, создали именно команду, «кружок», научную школу, и начиная с середины 80-х, обсуждали и анализировали социальные и социокультурные изменения в российском обществе.
Исследовательская команда левадовцев в эти десятилетия фактически создала «с нуля», развивала и вырабатывала научный язык и понятия, с помощью которых можно описывать и понимать социальные процессы, идущие в России. Именно они увидели, «назвали», размышляли над такими понятиями как двоемыслие как свойство массового сознания «советского человека», негативная идентификация (общество и массовое сознание стремится объединиться вокруг образа врага и «отрицательных» установок), имперское сознание и патернализм (тяга к имперским смыслам и символам и апелляция к государству), адаптация как тип социальной реакции на общественные перемены, самоизоляция (у нас особый путь), атомизация общества (слабость горизонтальных связей, вакуум доверия социальным институтам, опора только на семью и ближайший круг).
Возможно, самый известный и фундаментальный «концепт» Левада-центра — проект «Советский человек». Это многолетняя работа, длящаяся уже третье десятилетие — с помощью данных опросов «вытащить», увидеть с разных сторон, попытаться понять социально-антропологический «тип» человека, сформировавшийся в советское время. В начале 90-х, когда проект только начинался, «левадовцы» (как и большая часть общества) полагали, что это «уходящая натура» и именно поэтому ее надо поскорее описать. Но со временем иллюзии рассеялись, цели и содержания проекта изменились. Социологи стараются понять, почему так сильна инерция «советского человека» в современном нам постсоветском человеке, как и в чем мы остаемся советскими и как мутируют эти установки и ценности — от пассивного неучастия в общественной жизни до декларативной мобилизации.
Сейчас уже не только социологи все чаще говорят о неоконсерватизме, о симбиозе патриархальных ценностей с ностальгией по Советскому союзу, о поиске врагов — и все это на фоне продолжающегося экономических трудностей и общего ощущения нестабильности, неуверенности и даже страха за будущее. При этом нам не хватает взаимного доверия и уважения, независимых общественных институтов и других механизмов гражданского общества, которые могли бы нам помочь справиться с системным социальным кризисом.
Левада-центр нужен, по крайней мере, для того, чтобы общество не обманывалось относительно себя и своего состояния.
