Москва — На обычно оживленной московской улице не было ни машин, ни сотрудников ГИБДД, так как мелкий моросящий дождь сменился настоящим ливнем.
Однако в городе, где правила дорожного движения соблюдали далеко не все и не всегда, десятка полтора пешеходов послушно стояли под дождем на тротуаре, ожидая, когда через 160 секунд красный свет сменится зеленым.
«Я всегда стараюсь соблюдать правила. Я хочу жить в цивилизованной стране», — сказал 22-летний курьер Алексей Смирнов, объясняя, почему он ждет зеленый свет, хотя никакого риска быть сбитым машиной или получить штраф за нарушение не было.
Для тех, кто жил в Москве в 1990-е годы, когда в стране десять лет длился праздник непослушания и царствовала вседозволенность, почтительное отношение Смирнова к правилам хорошего поведения служит ярким напоминанием о том, насколько сильно изменилась Россия или как минимум ее столица с тех пор, как к власти в 1999 году пришел президент Владимир Путин.
Но как и со многим, что происходит в России, представления о направлении этих изменений зависят от вашего мнения о Путине. Кто этот человек: зловещий бывший офицер КГБ, полный решимости вернуть строну обратно к боязливой покорности советских времен, или просто жесткий, но современный руководитель исполнительной власти, вознамерившийся из хаоса построить некий порядок?
Для правительственных чиновников невообразимое в прошлом, но усиливающееся в настоящем уважительное отношение к докучливым дорожным знакам и сигналам является доказательством того, что как бы критики Кремля ни осуждали его за ползучую диктатуру и железные правила, установленные Путиным и поставленным им на пост московского градоначальника Сергеем Собяниным, они привели к давно уже назревшим изменениям, и общество стало более законопослушным и вежливым.
«Дело не в том, что люди боятся. Дело в том, что теперь их с детства учат соблюдать правила, в том числе, правила дорожного движения», — заявил заместитель директора московского Центра организации дорожного движения Александр Поляков. В центре работает самая современная и сложная система мониторинга и контроля, насчитывающая 40 тысяч разбросанных по городу светофоров и 150 тысяч камер. Кроме того, там есть хранилище данных, где содержатся все видеозаписи с улиц.
Глядя на большой экран в главной комнате управления, куда вынесены изображения с уличных видеокамер, диспетчеры следят за потоком из трех с половиной миллионов машин и за куда большим потоком пешеходов, которые перемещаются по городу каждый день.
По словам Полякова, его приводит в уныние имидж России на Западе, где о ней говорят как о стране беззакония и жестокого угнетения. Он настаивает на том, что если говорить о соблюдении правил на улице, то люди подчиняются им не из страха перед штрафами, которые составляют максимум 500 рублей, или менее восьми долларов, а потому что «они теперь уважают себя и друг друга».
Поляков рассказывает, что в отличие от атмосферы вседозволенности и привычки идти на риск, которые преобладали в Москве в 1990-е годы, «люди больше не хотят рисковать» на пешеходных переходах, так как понимают, что при соблюдении правил лучше будет всем.
Эта точка зрения совпадает с неоднократными призывами Путина укрепить дисциплину и порядок. Вскоре после прихода к власти он пообещал установить «диктатуру закона», сказав, что она будет действовать в отношении всех и каждого, положив конец беспорядку, возникшему с распадом Советского Союза в 1991 году.
Но многие очень сильно сомневаются в том, что Путин выполнил данное обещание (и вообще был заинтересован в его выполнении). Правоохранительные органы и суды очень часто преследуют критиков власти за незначительные или надуманные правонарушения, но не демонстрируют особого желания наказывать за более серьезные преступления тех, кто имеет хорошие связи.
Социолог Леонид Косалс, преподающий в Высшей школе экономики, отмечает: «Москвичи знают, что правосудие им недоступно, что это нечестная игра». Вместе с тем, он говорит, что они все чаще стараются следовать правилам, в том числе, правилам дорожного движения, «потому что хотят жить в современной стране, а не потому что считают систему справедливой».
Это не одобрение действий Кремля, добавил Косалс. Такое поведение это в определенном смысле форма молчаливого протеста, вызывающая демонстрация стремления быть современным, как на Западе, стать частью его политической и культурной зоны, которую поливают грязью государственные СМИ, называя сточной канавой упадочнических настроений, где полно русофобов и гомосексуалистов.
По словам Косалса, городским властям Москвы надо отдать должное, потому что они обуздали бесстыдно продажную в прошлом дорожную полицию и вкладывают огромные средства в облагораживание столицы. Однако, отмечает он, есть и более важный фактор, меняющий привычки пешеходов: многие москвичи мечтают о иной, более цивилизованной жизни.
В результате, сказал Косалс, это стало «к сожалению редкой в России историей успеха. В этой области налицо совпадение усилий властей и общества».
По словам голландской компании TomTom, которая ежегодно составляет обзоры состояния дорожного движения в мире, в Москве в часы пик по-прежнему огромные пробки, а по перегруженности она занимает пятое место в мире.
Но налицо существенные улучшения по сравнению с тем, что было несколько лет тому назад, когда Москва опередила Мехико, Бангкок и другие перегруженные города, став мировой столицей самого ужасного дорожного движения.
Этот прогресс, говорит Поляков из Центра организации дорожного движения, вызван тем, что строятся новые дороги, введена новая автоматизирования система штрафования водителей, лучше стали вести себя автомобилисты и пешеходы, которые благодаря установке новых светофоров теперь точно знают, сколько секунд им осталось ждать.
«Они видят, что вечно ждать им не придется, что у них есть надежда перейти на другую сторону», — отмечает Поляков.
Однако не совсем понятно, чего именно надеется добиться Россия, и как много времени на это уйдет. Кремль осуждает США и Европу, называя их враждебной угрозой и заявляя, что они вознамерились ослабить Россию. В то же время, Москва по своим вкусам, привычкам и устремлениям становится все более европейским городом.
Люди, и особенно образованная городская молодежь, все чаще начинают придерживать двери на входе в метро, чтобы они не ударили в лицо следующего пассажира.
«Это фантастическое явление, это городская революция, — говорит борец за сохранение природы и эксперт по городскому планированию Сергей Никитин. — Я никогда не думал, что люди в Москве будут так заботиться о своем городе и друг о друге».
По его словам, Москва облагораживается в том смысле, что она становится все более вежливой.
В авангарде этого процесса идут молодые москвичи типа Смирнова, которые не помнят о Советском Союзе, но часто путешествуют за пределами России. Однако и люди постарше сегодня тоже в основном терпеливо ждут на переходах.
Жена бывшего советского дипломата Татьяна Марковсова, жившая с мужем в Лондоне, послушно ждала вместе со Смирновым под дождем. Но по ее словам, соблюдение сигналов светофора это в большей степени не подражание европейским обычаям, а вполне здоровый возврат к дисциплине Советского Союза.
«При Ельцине повсюду был хаос, — сказала она. — Сам он постоянно был пьян, и никто не соблюдал правила. А сейчас все становится так, как было раньше».
Женщина добавила, что пешеходы ждут зеленого света главным образом потому что не хотят быть оштрафованными или сбитыми машиной.
Но по мнению эксперта по городскому планированию Никитина, готовность многих москвичей следовать правилам дорожного движения это «прямая противоположность советской привычке» к фаталистическому терпению, которая появилась у людей из-за длинных очередей в магазинах и из-за страха перед наказанием.
«Здесь важны не только штрафы, но и многие культурные факторы, — сказал он. — Речь не о дисциплине, а о воспитанности».
Никитин рад тому, что московские власти проводят в городе многочисленные программы по восстановлению обветшавших зданий, по ремонту дорог, по расширению тротуаров и по выделению полос для велосипедистов.
Многие либеральные интеллектуалы, особенно из числа оппозиционных активистов, ворчат по поводу работ по облагораживанию города, которые чрезвычайно активизировались после антипутинских протестов в Москве в 2011 году. Изменения к лучшему в столице помогли ликвидировать или как минимум ослабить недовольство среднего класса, потому что город стал удобнее для велосипедистов, пешеходов и молодых родителей с колясками. То есть, как раз для тех, кто в 2011 году вышел на уличные протесты.
По мнению Никитина, изменение внешнего вида города не решит всех многочисленных проблем России, но способствует тому, что жители начинают вести себя по-новому, более воспитанно и цивилизованно.
«Облагораживание вполне реально. Этого нельзя отрицать, — сказал он. — Это меняет образ мышления и манеру поведения людей».
