В этом году исполняется 15 лет с того момента, как я придумал термин «БРИК» для обозначения крупнейших стран с развивающейся экономикой: Бразилии, России, Индии и Китая (Южная Африка была добавлена в 2010 году). Недавно закончился мой краткий трудовой контракт в британском правительстве, после завершения независимого проекта по оценке антибиотикорезистентности, в котором я председательствовал. Размышляя, чем мне заняться дальше, я не могу не вернуться к теме этой годовщины. Оправдались ли ожидания, связанные с этими крупными и перспективными развивающимися странами?
Возможно, самый простой способ ответить на этот вопрос относится к моей работе по оценке антибиотикорезистентности, инициированной бывшим премьер-министром Великобритании Дэвидом Кэмероном в 2014 году. 21 сентября мы добились крупной победы: соглашения на высоком уровне со стороны Организации Объединенных Наций по данному предмету.
После достижения договоренности телевизионная съемочная группа из Германии, которая иногда следовала за мной и моей командой, когда мы работали над распространением информации об антибиотикорезистентности, задала мне вопрос в прямом эфире: что более важно — достигнутый сейчас результат или концепция БРИК. И, не дожидаясь моего ответа, они заявили — безусловно, нынешний результат. И они были правы: ни одна экономика, развивающаяся или иная, не может надеяться на успех, если ей досаждают столь серьезные и неконтролируемые угрозы здоровью, как антибиотикорезистентность.
Но есть еще кое-что: страны БРИКС столь же важны для борьбы с антибиотикорезистентностью, как борьба с антибиотикорезистентностью важна для БРИКС. Южноафриканская Республика, например, была одним из ключевых союзников Великобритании при обсуждении антибиотикорезистентности на недавнем саммите «Большой двадцатки» в Ханчжоу (Китай), и этот вопрос, возможно, не попал бы в коммюнике встречи без ее поддержки.
И это главное. Страны БРИКС сегодня, как и в 2001 году, играют жизненно важную роль в решении самых актуальных международных проблем. На самом деле, я предложил эту аббревиатуру не только потому, что буквы так сочетаются, но и из-за фактического значения получающегося слова (англ. brick — кирпич). Эти развивающиеся страны, утверждал я в 2001 году в своей статье, должны стать строительными блоками свежеотремонтированных глобальных финансовой и управленческой систем.
Конечно, страны БРИКС в последнее время переживают трудности. В частности, экономические показатели Бразилии и России в этом десятилетии пока что очень слабы, настолько, что многие сейчас считают эти страны недостойными того статуса, который им придал мой акроним. Но полагать, что значение БРИКС было преувеличено, просто наивно. Совокупный объем экономики четырех изначальных стран БРИК примерно соответствует прогнозам, которые я сделал в то время.
И на Россию, и на Бразилию в настоящее время приходится та же доля мирового ВВП, как и в 2001 году, хотя Россия, по моему простому расчету, возможно, сейчас выпала из десятки крупнейших экономик мира. Бразилия, при всех своих значительных проблемах, находится сегодня даже выше в мировом рейтинге, чем я предполагал тогда. Индия продолжает двигаться примерно тем же путем, как и 15 лет назад. При правильных структурных реформах она, возможно, даже войдет в продолжительный период бурного экономического роста в китайском стиле.
Но самый большой успех в БРИКС по-прежнему приходится на долю Китая, который, несмотря на замедление в последнее время, далеко превзошел все ожидания. Если до конца десятилетия экономика страны будет продолжать расти со скоростью около 6% в год, мой прогноз 20-летней давности по ней исполнится. Это не умаляет проблем, с которыми сталкивается Китай. Но если ему удастся решить самую острую из них, — понижательные риски дефляции, — то с пресловутой проблемой долга ему будет гораздо легче справиться.
К счастью для Китая, другие страны желают — или должны желать — ему успеха. В конце концов, динамичная китайская экономика — в интересах многих других стран, особенно тех, которые могут экспортировать товары и услуги, необходимые более современному, ориентированному на потребление Китаю. Фактически усиление китайского потребителя сегодня вполне может быть самой важной переменной в глобальной экономике — даже более важной, чем, скажем, экономические проблемы, от которых страдают Европа и Япония, или вопросы о непреходящей глобальной значимости Индии.
Потенциальных барьеров на пути роста и развития БРИКС много, в том числе такие угрозы для здоровья, как антибиотикорезистентность, проблемы с образованием, недостаточное представительство в глобальных органах управления, а также ряд краткосрочных циклических проблем. Политики во всем мире должны взяться за устранение этих барьеров и тем самым дать БРИКС возможность реализовать, наконец, свой истинный потенциал.
