У Москвы нет времени для отдыха. В сентябре Кремль предпринял попытку сместить центр дискуссий по Украине с вопроса о вовлеченности России к вопросу о неисполнении Украиной условий Минского соглашения, в то время как министры стран Евросоюза начали предварительное обсуждение вопроса о возможной модификации или отмене введенных против России санкций. Что касается Сирии, госсекретарь США Джон Керри и министр иностранных дел России Сергей Лавров активно продвигали идею совместной российско-американской кампании по выработке плана политического урегулирования сирийского конфликта и по увеличению степени сотрудничества в сфере обмена разведданными с целью борьбы против «Аль-Каиды» и «Исламского государства» (террористические группировки, запрещенные на территории РФ — прим. ред.). Казалось, Владимир Путин добивается успеха в своем стремлении продемонстрировать Россию как ответственного государственного субъекта в международной системе и оставить все недоразумения и размолвки последних нескольких лет в прошлом.
Многие ожидали, что в скором времени произойдет некое смягчение европейских санкций в отношении России — в первую очередь это должно было коснуться финансового сектора и поставок технологий для новых энергетических проектов — и что это позволит уже в 2017 году возобновить реализацию новых крупных проектов, которые были заморожены. Стоит отметить, что в середине сентября вице-президент Джо Байден (Joe Biden) предупредил о том, что единство Европы в вопросе сохранения санкционного режима может оказаться под угрозой.
Между тем, произошло два события, которые не только блокировали эту тенденцию, но и, по всей видимости, способны лишить Кремль тех дипломатических преимуществ, которые, как он надеялся, ему удалось получить. Первое событие — это публикация доклада голландских следователей, согласно которому вина за крушение пассажирского самолета МН17 Малазийских авиалиний, сбитого над восточными областями Украины, возлагается на Россию, поскольку тот зенитный ракетный комплекс, из которого была выпущена ракета, прибыл с территории России и после выстрела вернулся обратно. Хотя Кремль продолжает оспаривать выводы экспертов, публикация этого доклада вновь вывела вопрос о роли Москвы в украинском конфликте на первый план. Подобно тому, как крушение этого самолета два года назад стало тем катализатором, который заставил Евросоюз ввести гораздо более жесткие санкции против России — несмотря на прежние возражения влиятельных лоббистов европейского бизнеса и правительств, стремившихся сохранить хорошие отношения с Москвой — публикация выводов следователей и реакция Нидерландов теперь станет серьезным сдерживающим фактором, который помешает европейским правительствам начать процесс обсуждения вопроса о возможном снятии санкций.
Еще до публикации этого доклада множество признаков указывало на то, что, хотя некоторые европейские государства были недовольны сохранением санкций против России, ни одно правительство не хотело принимать на себя главный удар и угрожать наложением вето на продление санкционного режима. Теперь такая вероятность стала еще меньше. Скорее всего, Евросоюз снова продлит санкции еще на полгода, до середины 2017 года.
Еще больше ситуацию осложнило российско-сирийское решение следовать тактике в духе Грозного, чтобы сокрушить оппозицию в Алеппо и показать другим контролируемым оппозицией районам Сирии, что, возможно, пришло время начать переговоры с режимом Асада и перестать надеяться на помощь Запада. Теперь, когда европейские лидеры уже начинают употреблять словосочетание «военные преступления» в связи с тем, как Россия проводит свою воздушную кампанию в Сирии, уже прозвучало несколько предложений не просто продлить санкции Евросоюза против России, но и расширить их, чтобы они покрывали действия России не только на Украине, но и в Сирии.
Поскольку самая резкая критика звучит со стороны Соединенного Королевства, возникает вероятность того, что Москва в конечном итоге не сможет извлечь выгоду из Брексита. Если, как изначально предполагалось, выход Соединенного Королевства из Евросоюза освободит его от необходимости соблюдать санкционный режим в отношении России, тогда Лондонский Сити сможет снова стать ключевым финансовым посредником для российских компаний, пытающихся получить доступ к международным финансовым рынкам, а британские фирмы смогут обходить американские и европейские ограничения на поставки технологий. Но тот факт, что министр иностранных дел Соединенного Королевства Борис Джонсон, которого прежде называли русофилом и который всего несколько месяцев назад выступал за более примиренческий подход к России, предупреждает, что Россия рискует стать «государством-изгоем» из-за ее кампании в Сирии, указывает на глубину проблемы, с которой сегодня сталкивается Кремль в своих попытках наладить отношения с Европой.
К чему все это приведет в ближайшем будущем? Прежде всего это может заставить Россию ускорить процесс налаживания отношений с Турцией и реализацию проекта «Турецкий поток» в том случае, если проект «Северный поток-2», который должен связать Россию с Германией, постепенно сойдет на нет из-за ограничений Евросоюза. Во-вторых, это может заставить Путина с большей готовностью рассматривать компромиссные варианты в процессе урегулирования территориального спора с Японией вокруг Курильских островов — в надежде на то, что в обмен на это премьер-министр Синдзо Абэ (Shinzo Abe) откажется соблюдать санкционный режим и откроет для России новые перспективы развития, в частности на Дальнем Востоке. Наконец, Москва, возможно, придет к выводу о том, что ей необходимо придерживаться более примиренческого подхода в отношении Европы. Администрация Путина уже объявила о своей готовности возобновить переговоры по Украине в так называемом нормандском формате (с участием России, Украины, Франции и Германии), которые она приостановила ранее в этом году, обвинив Киев в спонсировании «террористической деятельности» в Крыму.
Россия, несомненно, делает ставку на свою способность добиться неких уступок от Европы, прежде чем в январе в США начнет работу новая администрация. Однако, по всей видимости, призывы уходящей в отставку администрации Обамы к сохранению текущего статуса-кво по России будут услышаны. России сейчас необходимо подумать над тем, сможет ли ее новый азиатский гамбит предоставить ей те возможности для совершения маневров, которые ей нужны.
Николас Гвоздев — пишущий редактор издания National Interest, недавно ставший профессором кафедры экономической географии и национальной безопасности имени Джерома Леви (Jerome E. Levy) Военно-морского колледжа США. Он также является приглашенным старшим научным сотрудником Евразийской программы Института исследования внешней политики (Foreign Policy Research Institute).
