Жителей Москвы, по всей видимости, не волнует, что сирийские и российские военные самолеты наносят удары по удерживаемым повстанцами районам Алеппо.
Был пасмурный день, когда я встретился с «Рафиком» в тесном здании центра помощи беженцам, расположенном на севере Москвы. Будучи гражданином Сирии, Рафик бежал из своей родной страны от начавшейся там гражданской войны и переехал в Москву вместе со своей русской женой. Сегодня он с чрезвычайной осторожностью говорит о поддержке, которую Кремль оказывает президенту Сирии Башару аль-Асаду — он даже попросил меня не называть его настоящее имя.
«Государственное телевидение внушает россиянам, что их военные в Сирии убивают только боевиков „Исламского государства“ (террористическая группировка, запрещенная на территории РФ — прим. ред.)», — говорит он.
«Вы в это верите?»
После моего вопроса он жестами попросил меня, чтобы я выключил диктофон.
Это вполне понятная реакция. Рафик боится не только сотрудников сирийской разведки, но и российских властей, которые с каждым днем становятся все нетерпимее к любому несогласию. «Если бы Россия действительно убивала только боевиков ИГИЛ, это было бы прекрасно, — говорит он. — Но, к сожалению, это не так. Она также убивает множество мирных граждан и умеренных оппозиционеров. Мой народ каждый день страдает от российских бомб».
Наша беседа с Рафиком состоялась спустя неделю после того, как Сирийская обсерватория по правам человека, чьи активисты собирают данные об этой войне, объявила о том, что с момента начала военной кампании президента Владимира Путина в результате российских авиаударов в Сирии погибло почти 4 тысячи мирных граждан, в том числе более 900 детей. Эти мрачные новости прозвучали в тот момент, когда сирийские и российские военные самолеты продолжали сбрасывать на удерживаемые повстанцами районы Алеппо, который некогда был коммерческим центром, снаряды, начиненные напалмом и фосфором, а также противобункерные бомбы, несмотря на то, что там остается около 300 тысяч мирных граждан. Критики сравнивают эти разрушительные атаки России с операцией в столице Чечни Грозном, который был полностью разрушен вскоре после прихода Путина к власти.
Между тем, большинство россиян не обращают почти никакого внимания на то, что происходит в Сирии. «Алеппо?— сказала Светлана, юрист из Москвы, когда я спросил ее о том, что люди думают о войне там. (Она попросила меня не называть ее полного имени.) — Я ничего об этом не слышала».
Пользователи российских социальных сетей, которые сыграли важную роль в противостоянии кремлевской пропаганде в период революции на Украине, чаще всего обходят тему Алеппо молчанием. «Людям пофигу Сирия, — сказала Ирина Хакамада, либеральный политик и бывший кандидат на пост президента, в своем недавнем интервью „Радио Свобода“. — Народу важен Крым, Донецк и все, что происходит с Украиной».
Даже представители активной антипутинской оппозиции еще не выступили с критикой атак на Алеппо. В то время как в 2014 году на демонстрацию против путинской войны на Украине собралось примерно 30 тысяч человек, никто даже не подумал организовать подобную акцию протеста против поддержки Асада Кремлем. «Нам выгоднее сконцентрироваться на внутренней политике и печальном состоянии нашей экономики», — объяснил известный представитель оппозиции Илья Яшин.
В этом месяце критики Кремля потратили больше времени на отстаивание права влиятельного блогера Антона Носика призывать к геноциду сирийского народа, чем на критику последствий российских авиаударов по Алеппо. 3 октября московский суд признал Носика, гражданина России и Израиля, виновным в экстремизме и обязал его выплатить 500 тысяч рублей штрафа за его блог под названием «Стереть Сирию с лица земли». Хотя российские оппозиционеры, в том числе Алексей Навальный, осудили высказывания Носика, они настаивали на том, что у него есть полное право выражать свое мнение, не опасаясь уголовного преследования.
«Для россиян Украина — это такая страна, где у нас есть множество друзей и родственников. Между тем, Сирия для большинства — это далекое и абстрактное место, — говорит Светлана Ганнушкина, известная в России правозащитница, ставшая одним из номинантов на Нобелевскую премию мира в этом году. — К сожалению, большинство россиян воспринимает сирийский народ как некую аморфную массу».
Опросы общественного мнения показывают, что большинство россиян поддерживают военную кампанию их правительства в Сирии. Однако, по мнению аналитиков, эта поддержка является достаточно вялой и сохраняется лишь потому, что количество жертв с российской стороны остается очень низким. Большинство россиян хорошо помнят тяжелую девятилетнюю войну в Афганистане, которая унесла жизни 15 тысяч советских солдат. «Люди помнят Афганистан, — говорит Денис Волков, социолог московского „Левада-центра“. — И они не хотят повторения той истории».
Чтобы бороться с подобными страхами, Кремль ведет сложную пропагандистскую кампанию, в ходе которой подчеркивается ограниченность военного вмешательства России. В то время как западные СМИ регулярно показывают и пишут об ужасах сирийской войны и сложных, постоянно меняющихся альянсах, российское государственное телевидение изображает военную кампанию России как часть борьбы между «легитимным» лидером Асадом и «международными террористами», такими как «Исламское государство». Россия также утверждает, что мирные граждане не страдают в результате ее авиаударов, а правительственные чиновники отказывают признавать существование «умеренной» оппозиции.
«Эта война воспринимается как нечто правильное и необходимое, — утверждает Александр Шумилин, московский аналитик, специализирующийся на Ближнем Востоке. — А на жертв смотрят как на неизбежный сопутствующий ущерб».
Пока осенью прошлого года машина пропаганды не заработала на полную мощность, 69% россиян выступали против военного вмешательства России в сирийский конфликт, о чем свидетельствуют результаты опросов «Левада-центра». Но спустя несколько недель, в течение которых людям ежедневно подробно рассказывали о той угрозе, которую представляет собой ИГИЛ, 72% россиян поддержали военную кампанию России. По мнение некоторых аналитиков, такая апатия и условная поддержка, возможно, устраивают Кремль, по крайней мере пока. «Властям важна не столько поддержка сама по себе, сколько отсутствие недовольства в связи с этой войной», — объясняет Волков.
Реакция российских мусульман тоже оказалась весьма сдержанной. Хотя поддерживаемые Кремлем муфтии встали на сторону Путина в вопросе этой войны, никто по-настоящему не знает, что 20 миллионов российских мусульман — примерно 14% населения страны — думают об этом конфликте. В отличие от Асада, который принадлежит к секте алавитов, российские мусульмане в основном исповедуют суннитский вариант ислама, и в этом отношении у них очень много общего с повстанцами, сражающимися за контроль над сирийскими городами.
Между тем, даже на преимущественно мусульманском российском Кавказе не было никаких протестов против бомбовых ударов по Алеппо. Отчасти это объясняется страхом перед теми последствиями, которые могут наступить после публичного выражения своего мнения, как говорит Григорий Шведов, главный редактор независимого интернет-издания «Кавказский узел». «Люди боятся протестовать против этого, потому что любое высказывание, касающееся Сирии, в том числе сделанное в интернете, может повлечь за собой обвинения в экстремизме», — объяснил он.
Будущее покажет, как всплеск антизападной риторики, возникший в связи с Сирией, повлияет на общественные настроения в России. После провала краткосрочного перемирия российские чиновники пригрозили, что Россия начнет сбивать американские самолеты, если те будут наносить удары по силам Асада. В статье, опубликованной на сайте телеканала Министерства обороны «Звезда», сказано, что «шизофреники из Вашингтона точат на Москву ядерное оружие».
Что касается Рафика, беженца из Сирии, он разрывается между любовью к родине своей жены и гневом в связи с жестокостью Кремля в Сирии. «Я люблю Россию и ее народ, — говорит он. — Я просто хочу, чтобы она перестала бомбить мою страну».
