Казалось, что все будет прекрасно. Пять позолоченных куполов нового православного собора, построенного на деньги российских налогоплательщиков, уже красуются на левом берегу Сены у съезда с моста Альма. Это сердце российского «духовно-культурного» центра, которым Москва одарила Париж на выкупленном участке площадью 8,4 тысяч квадратных метров в самом центре города. Возвести его удалось благодаря благосклонности предыдущего французского президента Николя Саркози.
Благосклонны были также суды. Когда участку и собору угрожала конфискация в рамках решения суда, признавшего, что российское государство должно заплатить компенсацию в 50 миллиардов евро за ЮКОС Михаила Ходорковского, французские судьи поддержали аргументы кремлевских адвокатов о том, что согласно закону 1924 года дипломатическая миссия имеет право построить и использовать храм. Хотя в комплекс входит также школа, культурный центр, библиотека, выставочные залы, кафе и приходской зал, участок получил «дипломатический» статус, а конфискация стала невозможна.
Открытие должно было состояться 19 октября с участием уже не Саркози, а нынешнего главы государства Франсуа Олланда, а также самого Владимира Путина. Они также планировали открыть выставку коллекции российского мецената Сергея Щукина, и, конечно, обсудить международные дела.
Между тем россияне активизировали военную операцию в Сирии, в особенности налеты на Алеппо. Западные партнеры, в том числе Франция, начали обвинять их в военных преступлениях. Россия наложила вето на французский проект резолюции в Совете Безопасности ООН, призывающий прекратить налеты, и это привело Париж в страшное раздражение. Внезапно визит Путина превратился в крайне затруднительную ситуацию.
Олланд начал с размышлений вслух в ходе одного из субботних телевыступлений. Он задавал самому себе вопрос, принесет ли визит президента России пользу. Публичная постановка такого вопроса свидетельствовала о том, что ответ был отрицательным.
Среди представителей французского (и не только) политического класса доминирует, однако, убежденность в том, что Россию не следует раздражать, поскольку она легко выходит из себя, особенно когда страдает ее имидж сильного и гордого государства. Дипломаты, судя по всему, начали прилагать все усилия к тому, чтобы россияне сами отказались от неудобного для французов визита.
В итоге сложилась курьезная ситуация: Елисейский дворец сообщил, что Владимир Путин решил не приезжать во Францию. Кремль объявил об этом позже, поэтому создалось (вполне закономерное) впечатление, что президент вовсе не хотел ничего отменять, но понял, что если он сам этого не сделает, в Париже его примут холодно. От хорошо информированных источников стало известно, что в Елисейском дворце устроили настоящий мозговой штурм на тему того, что делать, если россиянин будет упорствовать и приедет на открытие духовно-культурного центра. Идей было множество, все они сводились к идее «испортить Путину визит».
Во внимание принимались следующие шаги: устроить многочисленные задержки; заставить Путина долго ждать Олланда на каждой запланированной встрече президентов; отключить электричество во время инаугурационной церемонии; объяснять все проблемы знаменитыми парижскими пробками и жесткими антитеррористическими мерами.
Если сигналы о таких намерениях получили журналисты, можно предположить, что они добрались и до российского посольства, а оттуда в Кремль. Поэтому неудивительно, что у Владимира Путина пропало желание отправляться в путешествие на Сену.
