Россия и США долгое время отделяли вопросы сокращения ядерных вооружений от других переговорных тем. Теперь эта эпоха подошла к концу, написал известный американский журнал Foreign Policy в начале этой недели. Подтверждением этому может послужить голосование по вопросу соглашения об оружейном плутонии с США, которое состоится в среду, 19 октября, на пленарном заседании Госдумы. Особых сомнений быть не должно: новый состав российского парламента, в котором партия «Единая Россия» имеет конституционное большинство, с высокой долей вероятности поддержит внесенный президентом Владимиром Путиным законопроект о выходе из соглашения.
Предложение Путина было озвучено в начале октября на очередном пике роста напряженности между Россией и США из-за неудачных попыток договориться о перемирии в Сирии. Путин в качестве условия возвращения к сотрудничеству по плутонию выдвинул пакет требований, к нему не относящийся. Это и отмена санкций против России, и отмена так называемого «закона Магнитского», и сокращение доли американских солдат в странах НАТО в Восточной Европе. Большинство аналитиков считают маловероятным, что Вашингтон пойдет навстречу требованиям Москвы, и значит итогом станет разрыв отношений по вопросу утилизации ядерных материалов. DW объясняет, какое значение имеет этот договор.
Почему оно было нужно: излишки плутония
После прекращения гонки вооружений и развала СССР обе стороны перестали производить оружейный плутоний. Правда, за годы холодной войны Советский Союз и США выработали его больше, чем достаточно: по подсчетам специалистов из Принстонского университета, Россия обладает 128 тоннами оружейного плутония, США — 88 тоннами. Для создания одной ядерной бомбы достаточно и 4 килограммов этого вещества.
В 1990-е годы стороны вели переговоры о сокращении ядерных арсеналов, включая материалы для их создания. Но если с ураном сотрудничество было успешным — порядка 500 тонн переработанного урана низкого обогащения было продано из России в США в качестве топлива для местных АЭС, то договориться о плутонии оказалось проблематичнее.
Соглашение об утилизации было достигнуто в 2000 году после трех лет переговоров. Но разногласия оставались не только политические, но и практические. Главная из них — как вести утилизацию оружейного плутония.
Причина разногласий: что делать с плутонием
Эксперты разработали два основных способа утилизации оружейного плутония — превращать его в топливо для АЭС (так называемое МОКС-топливо) или захоронить, смешав с различными другими веществами. Второй способ теоретически оставляет возможность обратного превращения в релевантный
В конце концов, Россия и США в специальном протоколе договорились превращать плутоний в МОКС-топливо. Россия построила завод для загрузки спецреактора Белоярской АЭС в Свердловской области. При этом расходы на утилизацию должны были взять на себя США.
Сами же Соединенные Штаты отошли от планов превращать плутоний в МОКС-топливо. В ядерном центре Саванна-Ривер в штате Южная Каролина так и стоит недостроенный завод. И вопрос, как финансировать завершение строительства, открыт.
Когда спор о плутонии ни при чем
Таким образом, соглашение сорвано, хотя и не потому, что США его нарушают, не вводя свой завод в строй, как и не потому, что думают вернуть плутоний обратно в ядерные заряды, уверен известный специалист, председатель программы «Проблемы нераспространения» московского центра Карнеги Алексей Арбатов: «Просто Вашингтон ставит во главу угла финансовые и технические соображения, а не обязательства по ядерному разоружению, которое ныне кажется как никогда далеким и нереальным».
Технические и политические разногласия о том, как лучше утилизировать плутоний, меркнут по сравнению с настоятельной необходимостью минимизировать угрозу, которая от него исходит, включая риск попадания «не в те руки», заметил в журнале Foreign Policy Джеффри Льюис, специалист из Центра исследований в области нераспространения им. Джеймса Мартина.
План «Б»: как иначе использовать соглашение
Кремль предпочел использовать соглашение о плутонии в качестве разменной монеты в актуальной повестке дня, констатируют эксперты. Но это лишь ускорит процесс свертывания сотрудничества между Москвой и Вашингтоном в сфере ядерных вооружений, говорит Арбатов: «В 2013 году была прекращена программа Нанна — Лугара, в 2014-м остановлено сотрудничество по безопасному хранению оружейных материалов, в 2015 году Россия впервые не участвовала в вашингтонском ядерном саммите по той же проблематике».
По наблюдениям Арбатова, осталось только денонсировать последний договор о стратегическом наступательном вооружении (СНВ-III) и о ракетах средней дальности от 1987 года. «Кажется, будто план теперь таков, что США и Россия продолжат сидеть с тоннами плутония неопределенно долго…Но, если задуматься, то это не план, а просто ужасная неспособность сделать что-то ввиду общей опасности», — написал Джеффри Льюис.
