Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В какой-то момент своей предвыборной кампании Франсуа Фийон начал делать внешнеполитические заявления, похожие на цитаты из пропагандистских руководств Владимира Путина. Теперь, когда очевидно, что Фийон является фаворитом президентской гонки, вопросы о том, какой будет его внешняя политика, очень напоминают вопросы о том, что Дональд Трамп будет делать дальше?
Париж. — В какой-то момент своей предвыборной кампании Франсуа Фийон (François Fillon) начал делать такие внешнеполитические заявления, которые были очень похожи на цитаты из пропагандистских руководств Владимира Путина.
Аннексия Крыма? Это плохо, но как насчет интервенции НАТО в Косово в 1999 году? Россия не выполняет условия Минского соглашения по Украине? Это плохо, но разве Украина выполнила свою часть соглашения, предоставив Донбассу автономию?
Это произошло во время дебатов Фийона и его соперника Алена Жюппе (Alain Juppé), за три дня до победы Фийона 27 ноября во втором раунде консервативных праймериз, когда он снова подверг резкой критике политику уходящего в отставку президента Франсуа Олланда в отношении России, которую он назвал слишком жесткой и «неудачной».
Теперь, когда стало очевидно, что Фийон является фаворитом президентской гонки во Франции, вопросы о том, какой будет его внешняя политика, очень напоминают вопросы о том, что Дональд Трамп будет делать дальше: выполнит ли он свои обещания, или же шок от столкновения с реальностью заставит его скорректировать или немного смягчить свои наиболее жесткие намерения?
В лучшем случае высказывания Фийона, касающиеся внешней политики, очень похожи на отголоски традиции де Голля 1960-х годов, которая заключалась в попытке поддержать баланс между альянсом с США, дружескими отношениями с Россией и внешней политикой, основанной исключительно на интересах Франции. Когда более трех лет назад Фийон инициировал свою предвыборную кампанию, он претендовал на мантию Шарля де Голля, руководителя движения сопротивления во времена Второй мировой войны, который был президентом Франции с 1958 по 1969 год и стал одним из создателей нынешней конституции.
В худшем случае тот факт, что высказывания Фийона кажутся прямыми цитатами из сценариев Путина, подкрепляет точку зрения критиков, утверждающих, что он слишком близок к крупным сегментам французского консервативного электората, который придерживается некоего мистического взгляда на современную Россию.
Независимо от того, кем является Фийон — истинным последователем принципов де Голля или путинофилом — ему скоро придется скорректировать свою политику в отношении России не менее решительными заявлениями о том, что в первую очередь он стремится восстановить испорченные отношения Франции с Германией.
Некоторые сторонники Фийона уже попытались отвергнуть наличие личного компонента в его благосклонном отношении к российскому президенту.
«Вопрос заключается не в том, дружите ли вы с Владимиром Путиным или нет, это не имеет значение», — сказал в беседе с POLITICO Бруно Ле Мэр (Bruno Le Maire), который, скорее всего, будет главным внешнеполитическим советником Фийона на период предвыборной кампании.
Ле Мэр, член французского парламента и бывший министр, отвечавший за отношения Франции с другими европейскими государствами, который стал одним из кандидатов на консервативных праймериз, перешел на сторону Фийона после первого раунда и, по слухам, может получить пост министра иностранных дел, если Фийон одержит победу на выборах в следующем году.
«Нам необходимо возобновить диалог с Россией по ряду вопросов, как стратегических, так и экономических», — добавил он.
С момента начала своей предвыборной кампании Фийон неоднократно выступал с критикой западных санкций против Москвы и призывал к их отмене. Он стал единственным крупным французским политиком, проголосовавшим за парламентскую резолюцию, призывающую к немедленной отмене санкций — наряду с членами парламента от Коммунистической партии и депутатами правого крыла.
Во время дебатов с Жюппе Фийон снова повторил свою мысль о том, что пришло время протянуть России руку и «посадить ее за стол» переговоров по сирийскому конфликту.
Русофилия Фийона долгое время была настолько очевидной, что французские дипломаты опасаются, что, если он будет ее придерживаться, он отбросит внешнюю политику Франции на несколько десятилетий назад, к эпохе борьбы проатлантистов и антиатлантистов.
«Если не принимать во внимание гиперактивность и возбудимость, характерные для Саркози, в последние 10 лет во французской внешней политике наблюдалась четкая преемственность», — отметил высокопоставленный французский дипломат, близкий к социалистической администрации Олланда.
«Стратегическая катастрофа»
Франция долгое время стремилась к неосложненным отношениям с США — при президентах Саркози и Олланде, которым было за 60 и которые пытались преодолеть напряжение, возникшее после отказа Франции принять участие в иракской кампании 2003 года.
Сейчас больше всего опасений вызывает не столько позиция Фийона по отношению к США, сколько его дружелюбие по отношению к России.
«Если выбрать Путина [в качестве союзника в Сирии], это не будет выбором между реализмом и идеализмом, между эффективностью и чистой совестью. Это приведет к стратегической катастрофе», — предупреждают эксперты в своей новой статье, которая недавно была опубликована во французском издании Huffington Post и в которой они суммировали преобладающую точку зрения внешнеполитического истеблишмента в Париже.
Создание союза с Россией в этом регионе будет «непоследовательным, бесполезным и контрпродуктивным» шагом, как пишут авторы этой статьи. По их мнению, цели Франции в Сирии отличаются от целей Путина, и сирийский президент Башар аль-Асад не должен становиться частью процесса мирного урегулирования — в противовес предложению Фийона заключить «временное соглашение, которое позволит обеспечить некий статус-кво», чтобы остановить войну.
Более того, «говорить о том, что мы должны начать диалог с Путиным, наивно, поскольку [Запад] никогда не прекращал разговаривать с Путиным», как отметил Бруно Тертре (Bruno Tertrais), заместитель главы парижского Фонда стратегических исследований и соавтор этой статьи. «Но диалог не означает, что наши интересы должны совпадать с интересами Москвы», — добавил он.
В ходе предвыборной кампании Фийону пришлось защищаться от обвинений в том, что он тесно связан с Путиным. Когда Путин благосклонно отозвался о Фийоне после неожиданной победы последнего в первом раунде праймериз, его соперник Жюппе едко пошутил, что «российский президент впервые выбирает своего собственного кандидата на французских выборах».
Дорогой Владимир
Теплые отношения Фийона и Путина уходят корнями в те времена, когда они оба были премьер-министрами. «Саркози был уверен, что будущее было за новым президентом Дмитрием Медведевым, — сказал бывший помощник Саркози. — Но он ошибся».
Медведев был поставлен на должность президента страны только для того, чтобы Путин смог выполнить требование конституции о двух последовательных президентских сроках. Путин занял должность премьер-министра, на которой он ожидал своего возвращения на пост президента в мае 2012 года — по иронии, это произошло спустя день после ухода Саркози со своего поста.
Пока Саркози налаживал отношения со своим новым другом Медведевым, Фийон и Путин успели лучше узнать друг друга. Французский премьер-министр получил приглашение посетить летнюю резиденцию Путина в Сочи, и Путин отправил бутылку дорогого вина, когда умерла мать Фийона.
Даже когда Фийону пришлось покинуть свой пост в связи с уходом Саркози в 2012 году, Путин продолжал оказывать ему знаки внимания. В 2013 году Фийон получил приглашение принять участие во встрече клуба «Валдай», где он произнес фразу, вызвавшую изумление у многих французских дипломатов: «Именно через наш диалог, мой дорогой Владимир, наступит мир».
Однако если внимательно посмотреть на заявления Фийона, касающиеся внешней политики, с которыми он выступал в последнее время, становится ясно, что, если он станет следующим президентом Франции, ему придется в определенной степени скорректировать свою позицию, иначе он столкнется с серьезными противоречиями, заключенными в его программе.
Во-первых, он никогда не отвергал ключевые принципы французской дипломатии, в особенности членство в НАТО. Именно он, будучи премьер-министром, отстаивал в парламенте необходимость повторного вступления Франции в военную организацию этого атлантического альянса в 2009 году, когда он столкнулся с вотумом недоверия, осудив решение Саркози.
Главным выразителем мнения оппозиции в то время был влиятельный социалист Лоран Фабиус (Laurent Fabius), бывший премьер-министр, который при Олланде получил должность министра иностранных дел и смиренно подчинялся всем требования, когда Франция окончательно вернулась в НАТО.
Фийон не изменил своего отношения к США. «Глупо говорить, что я хочу поменять альянсы… Мы — союзники США, мы разделяем с ними общие фундаментальные ценности, которые мы не разделяем с Россией, и вместе с США мы входим в состав альянса безопасности, который мы не собираемся оспаривать», — сказал он в ходе дебатов с Жюппе. Более того, по словам Оливье Шмитта (Olivier Schmitt), профессора международных отношений в центре военных исследований в Дании, «европейская политика Фийона основана на идее восстановления отношений с Германией, поэтому ему придется скорректировать свою позицию в отношении России с учетом обеспокоенности Ангелы Меркель безопасностью восточноевропейских членов альянса».
Ле Мэр подтвердил, что подход Фийона заключается в том, чтобы сначала обсудить все вопросы с Германией в рамках Евросоюза.
«Существует простая и убедительная предпосылка о том, что приоритетом является восстановление отношений с Германией. Сначала путем восстановления французской экономики, решения проблемы долга и превращения в надежного партнера. Затем мы вместе можем заняться укреплением еврозоны и усилением оборонного потенциала европейских стран. Россия, несомненно, станет одной из главных тем обсуждения», — сказал он.
Преемственность
В этом отношении часто повторяемое Фийоном утверждение, что «Россия не является угрозой Европе», может вызвать не только удивление от Варшавы до Прибалтики.
Что касается санкций, желание Фийона действовать в рамках Евросоюза вызывает вопрос о том, будет ли он действовать в одиночку — поскольку для отмены санкций необходимо единогласное решение, теоретически он может поступить и так — или же он сначала попытается добиться компромисса с Берлином.
По словам французского дипломата, более важный вопрос заключается в том, сможет ли Фийон адаптировать свои убеждения в духе де Голля к меняющимся временам. «Разумеется, думать, что Франция может занимать некую среднюю позицию, пытаясь добиться компромиссов между США и Россией, это иллюзия. Если они захотят заключить сделку, мы им будем не нужны».
По словам этого дипломата, несмотря на то, что Фийон никогда не занимал должность министра иностранных дел или обороны, он хорошо осведомлен в вопросах национальной безопасности. Будучи молодым парламентарием в 1980-х годах, он сумел заслужить репутацию специалиста в области обороны, а с 1986 по 1988 год он был председателем Комитета Национального собрания по вопросам обороны.
«В одном из двух основных внешнеполитических вопросов — независимый ядерный потенциал и стремление к более тесному сотрудничеству европейских стран в сфере обороны — он будет придерживаться позиций» прошлых президентов, как сказал один и помощников Фийона.
«Он не новичок, он работает и хорошо знает, каковы интересы Франции. Я сомневаюсь, что он раскачает лодку до такой степени, чтобы перевернуть ее», — добавил дипломат.
