Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Вопреки мнению Москвы Асад хочет больше, чем «полезную Сирию»

Хотя Россия выступает за политическое урегулирование кризиса, президент Сирии убежден, что может предложить альтернативу ДАИШ и «Аль-Каиде»

© Фото : пресс-служба президента Сирии Башара Асада / SputnikПрезидент Сирии Башар Асад во время интервью
Президент Сирии Башар Асад во время интервью
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
С грядущим освобождением Восточного Алеппо Башар Асад и Москва завершают отвоевание «полезной Сирии», где проживают порядка 60% населения. Однако сирийский лидер, по всей видимости, не собирается останавливаться на достигнутом, даже если с этим не согласен его российский союзник. Асад не хочет быть президентом страны, часть которой находится в руках Турции или курдов.

С грядущим освобождением Восточного Алеппо Башар Асад и Москва завершают отвоевание «полезной Сирии», где проживают порядка 60% населения. Однако сирийский лидер, по всей видимости, не собирается останавливаться на достигнутом, даже если с этим не согласен его российский союзник.

Символическое значение победы в Алеппо очень серьезно. «Речь идет о возвращении второго по величине города страны в экономическую, политическую и демографическую систему», — считает пожелавший сохранить анонимность эксперт. «Полезная Сирия» включает в себя длинный коридор из находящихся в руках сирийских властей главных городов страны (Дамаск, Хомс, Хама, Даръа, а теперь еще и Алеппо), а также прибрежную Латакию и Тартус, вотчину клана Асада, где находятся российские военные базы. Ослабленное как никогда восстание теперь ограничено провинцией Идлиб на западе, курдскими территориями на севере и пустынями на востоке, где ДАИШ контролирует Эр-Ракку и значительную часть Дайр-эз-Заура.

«Асад чувствует попутный ветер и не хочет быть президентом страны, часть которой находится в руках Турции или курдов», — продолжает эксперт. «Мы хотим отвоевать все», — сказал нам в октябре в Дамаске представитель властей. Но есть тут одна загвоздка: Россия ограничилась бы «полезной Сирией». «В этом наше главное разногласие», — признал сирийский чиновник. В ближайшей перспективе России и Сирии придется объединить силы для освобождения Пальмиры, которую они в воскресенье потеряли из-за неожиданной атаки ДАИШ. Москва отправила туда 300 человек, а Дамаск — силы Сухаила аль-Хассана, который пользуется немалым уважением, в том числе и со стороны россиян.

Еще одной задачей на обозримое будущее станет подчинение Идлиба и его региона, который стал оплотом сирийского «отделения» «Аль-Каиды» и принял множество мятежников после их отступления из Даръа, Кудсайи и аль-Вахера. Россия и Сирия рассчитывают, что куда меньшее число мирных жителей, чем в Восточном Алеппо (многие бежали из этого исламистского эмирата), позволит им действовать без давления СМИ. Как бы то ни было, исход битвы за Идлиб будет во многом зависеть от позиции соседней Турции. Москва и Дамаск хотели бы, чтобы Анкара закрыла границу с Идлибом. Но согласится ли на это Турция, давно ставшая тыловой базой восстания (или того, что от него еще остается)? «Эрдоган закрыл глаза на Алеппо, но Идлиб является для него значимой картой», — считает дипломатический источник.

Взятие Пальмиры стало напоминаем о том, что ДАИШ снова начало расширять позиции в пустыне между Дайр-эз-Зауром и Хомсом, зайдя на территорию пограничного с Ливаном региона Каламун, где горы дают джихадистам отличное укрытие. «Вопрос востока Сирии и ДАИШ должен быть решен», — напоминает дипломат. Но кем? Американцы и арабо-курдские силы начали наступление на Эр-Ракку. Тем не менее курды не смогут в одиночку вытеснить террористов из города. «Придется ждать вступления в должность Дональда Трампа, чтобы понять, возможно ли российско-американское сотрудничество для взятия Эр-Ракки», — говорит другой дипломат. В любом случае, Москва, судя по всему, намеревается провести операцию в Дайр-эз-Зауре, часть которого все еще находится в руках сирийской армии. Возвращение ДАИШ становится аргументом в пользу официальной сирийской риторики. Так, Асад считает приоритетом формирование широкой антитеррористической коалиции, а не политический процесс. Однако российские приоритеты могут отличаться. После Алеппо «Москва хочет возобновить переговоры по политическому переходному процессу», — считает оппозиционерка со связями в России Ранда Кассис. Тем не менее после поражения противников Асада, которых поддерживают Саудовская Аравия, Катар и Франция, Россия хочет заменить их другими, теми, кто ближе к ее собственным взглядам. Некоторые бывшие прозападные оппозиционеры вроде Моаза аль-Хатиба и Ахмеда Джабры готовы принять «российскую игру». По словам Ранды Кассис, «для поддержки этих планов России потребуется европейская страна, и ей вполне может стать Франция в случае избрания Франсуа Фийона». Однако требуется еще и согласие Асада на переходный процесс. «Возникнет напряженность с Россией, которая хочет политического решения, но чем сильнее ощущает себя Асад, тем меньше его готовность к политическому процессу», — полагает ооновский дипломат.

В ближайшем будущем Дамаск будет пытаться развить динамику возврата к сирийскому государству, которое его российский союзник пытается сохранить. Это подразумевает быстрое возвращение жителей Восточного Алеппо, а также предпринимателей, которые укрылись в Латакии с начала конфликта. «Не стоит забывать, что 500 тысяч жителей Восточного Алеппо перебрались на запад города, когда мятежники захватили восток», — напоминает работающий там сотрудник иностранной гуманитарной организации. Как бы то ни было, в стране, где все еще бушует война, вернуться к нормальному государству будет не так-то и просто. «Асад хочет показать, что он выиграл не только войну, но и мир», — говорит эксперт. Он считает, что может предложить альтернативу хаосу жизни при ДАИШ и «Аль-Каиде». Результаты недавнего опроса американского центра Foreign Affairs среди 2 тысяч находящихся в Ливане сирийских беженцев могут дать ему надежду: 39,4% все еще поддерживают его, 52,7% выступают за оппозицию, а 8% не нравится никто.