Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
О том, почему Украина не сможет одолеть Россию в честной схватке, о настроениях сотрудников Нацполиции после трудной осени, незаметном наступлении вооруженных сил Украины на Донбассе — об этом, а также многом другом читайте в интервью «Обозревателя» с ветераном АТО, сотрудником Нацполиции Василием Коряком с позывным «Дансер».
Александр Подобрий: В начале осени ты опубликовал у себя в Facebook пост о планах вступить в ряды Нацполиции. Тогда же ты написал о том, что «киборг» с позывным «Маршал» (ветеран АТО, начальник Департамента патрульной полиции Украины Евгений Жуков, — Ред.) отговаривал тебя от этого шага, сказав следующее: «Как только начнешь у нас работать — все, заслуги будут забыты, сразу станешь г*ндоном продавшимся, мусором и вообще негодяем?». Прошло уже 4 месяца. Прав был тогда «Маршал»?
Василий Коряк: Да, он знал, о чем говорил. Начиная с того, что мне сразу начали звонить знакомые со словами «тут у нас проблемы, порешай». При этом я объяснял, что пока даже не являюсь полицейским и вообще это расходится с моими представлениями о прекрасном.
Вскоре некоторые знакомые отпали сами по себе, заявив при этом, что в полицию идут либо дегенераты, либо закомплексованные уроды, и, по их мнению, я стал одним из них. Зато очистился круг общения — сразу стало понятно, с кем стоит общаться.
— Вообще, эта осень для нашей полиции получилась, мягко говоря, трудной. Была масса скандалов, трагедий и тому подобного. Давило все это или нет? Не было мыслей в стиле: «Блин, куда я попал»?
— Не было. Я считаю, главное, что в полиции есть люди, которым не все равно, готовые что-то делать, впрягаться, напрягаться, а остальное все приложится. Сейчас работы очень много, ведь в Киеве служба запустилась года полтора назад, а в некоторых городах работает и вовсе по полгода.
— Ну а как настроения внутри? Много желающих уйти? Я слышал, что некомплект очень большой.
— Некомплект есть, хотя точных цифр я не знаю. Но эту информацию не скрывают, был объявлен дополнительный набор, в который я и пошел. Некоторые люди выгорают, некоторым эта работа не подходит, это естественный процесс. Значит, на их место придут другие.
— А когда открываешь ленту Facebook или включаешь телевизор, то не возникает желания сказать: «Пошло все на фиг, хочу вернуться обратно в зону АТО»?
— Вернуться на восток хочется всем тем, кто там был. Потому что это бешеная концентрация адреналина, драйва, экстрима и всего на свете. Но помимо присяги Родине, я еще давал присягу жене. Она больше года меня прождала, теперь надо ей помочь.
— В сентябре, когда случилась трагедия с расстрелом копов в Днепре, я общался с одним из бывших руководителей СБУ, и он мне сказал такую вещь: «Нереально за три месяца сделать из барменов копов, поэтому в полицию нужно брать именно фронтовиков». Как считаешь, это стало бы решением проблемы или она заключается в другом?
— Многих фронтовиков и так берут в полицию. Но давай тоже не создавать себе кумиров, чтоб потом в них не разочаровываться. Не все фронтовики одинаково полезны, не каждый возвращается оттуда с целой головой. Хотя конечно, людям, которые побывали в боях, гораздо легче выстрелить в человека. И определенный процент таких патрульных тоже нужен.
Да и потом, можно ли за 3 месяца подготовить качественного полицейского? Наверное, нет. Но и за полгода тоже можно не успеть. Может быть, нужно пять лет, но у нас их нет. Поэтому о чем тут говорить.
— Знаю, что многие военные не любят говорить о политике, но мой следующий вопрос именно о ней. Многие ветераны АТО и военные эксперты недовольны минским форматом переговоров. Некоторые считают, что их давно пора сворачивать. А каково твое мнение на этот счет?
— Я очень люблю объясняться аналогиями, поэтому использую одну из них. Допустим, я иду по темному переходу и на меня выходит амбал размером с Кличко. Сойтись с ним в честной схватке — не вариант. Единственная моя возможность — это придумать, как его заболтать, потом позвать своих знакомых, и совместными усилиями попытаться избежать кровавого конфликта.
Хотя отдельные комментаторы очень любят говорить: «Мы бы днем Ростов взяли, а к вечеру уже были бы за Уралом». Ну не получится так. Россия — очень большая страна и по населению, и по территории. У них много военных, и чисто по математике мы их не можем даже выгнать со своей территории. В августе 2014 года это же почти получилось. Уже и границу под контроль брали, а что дальше произошло, мы помним. Зашли россияне и отбросили нас на ту линию, на которой мы сейчас стоим.
— Но буквально несколько дней назад на Светлодарской дуге произошла серьезная стычка с боевиками. Более того, мы не просто отбили атаку, но еще и немного продвинулись вперед. Как считаешь, может ли случится такое, что Украина сейчас встряхнется и начнет масштабное наступление?
— Наступление-не наступление, но по чуть-чуть наше положение улучшается. У ВСУ уже есть достаточно мощи, чтобы продвигаться в определенных местах. Мы пока не говорим о такой атаке, когда отбиваем Луганск, Донецк и счастливо расходимся по домам. Таких сил у нас пока нет, но и задач таких нет. Однако где-то мы можем занять полсела, где-то высотку.
Не знаю, что там было. Меня на дуге не было, а пересказывать комментаторов из интернета я не хочу. Но будучи в зоне АТО, мы в таких акциях участвовали. Нас поднимали, мы выходили и тихо занимали новые рубежи.
— Хорошо, например, вы отбили кусочек территории у боевиков, заняли их позиции, а как реагировало высокое командование? Не было приказов типа: «Возвращайтесь обратно, потому что нарушаем минские соглашения?
— Во время службы я общался со многими людьми, принимающими решения. И ни разу ни от кого из них не слышал страшной-страшной команды, запрещающей огонь или что-то в подобном духе. Обычно все военные правильно реагируют на ситуацию.
Но в связи с этим расскажу тебе историю без привязки к конкретным людям или местности. Однажды разведгруппа вышла на один из небольших городков в Донецкой области и вернулась оттуда с информацией, что там находится всего 50-100 боевиков и взять город вообще не проблема.
Юный командир этой разведроты взрывается и говорит: «Так, давайте мы сейчас с пацанами пойдем и сделаем там „ветер“». С ним соглашается второй командир пехотной роты, но большой начальник в чине полковника говорит: «Отставить!».
Все, после этого их накрывает «зрада», сигареты летят в сторону, на фиг нужна такая война, минские соглашения и т.д. После этого полковник выходит к ним на перекур и говорит: «Ребята, вы ж всего не знаете. Да, их здесь может быть 100 человек, и вы со своими ротами сейчас туда войдете и легко закрепитесь. Но в 50 км стоит полк боевиков, где их тысячи. Они придут, и будет второй Иловайск. Оно вам надо?».
В военной терминологии есть очень хорошая фраза. Приказы доводятся до отдельного исполнителя в части, которая его касается. Поэтому не стоит забывать о том, что старшим командирам может быть просто виднее.
