Отсутствие опровержения в языке и логике дипломатии, а также международного публичного права считается подтверждением. Этот язык и логика отличаются от общепринятых, поэтому, не понимая их принципов, невозможно понять высказывания и документы дипломатов, в том числе самых высокопоставленных, то есть глав государств и правительств, или юристов международного уровня. Все осознают, что обычный язык и здравый смысл в криптологии или ядерной стратегии не могут сослужить нам особой службы. Ничуть не проще выглядят дипломатия и международные отношения.
Государствам, международным организациям и институтам приходится, в частности, реагировать на всевозможные обвинения, которые выдвигают им другие государства, организации и институты. Они не обязаны отвечать блогерам нашей эпохи постправды, однако в их обязанности входит взаимодействие с равными себе, в том числе с крупными СМИ, общественными (неправительственными) организациями и другими субъектами международных отношений. Обвинение, за которым не последовало опровержения, получает в международном обороте статус достоверного или истинного. Тот, кто не отрицает, сознательно признается. Зачастую потому, что факты уже известны или станут известны (общественности или руководству заинтересованных стран) в недалеком будущем. Порой, в этом кроется желание продемонстрировать свою безнаказанность и силу, напугать противника, укрепить союзы и в целом — изменить расклад сил.
Во время президентской избирательной кампании в Соединенных Штатах российская дипломатия отрицала официальные обвинения, исходившие от Министерства внутренней безопасности США и директора Национальной разведки (ему подчиняются, в частности, ФБР, ЦРУ и Агентство национальной безопасности), которые утверждали, что Россия прибегла к средствам кибервойны, чтобы повлиять на исход американских выборов и дискредитировать американскую демократию. После выборов Вашингтон усилил эти обвинения, подкрепив их многочисленными данными.
Между тем Москва перестала отрицать. Переломным моментом стала большая пресс-конференция Владимира Путина, а одновременно его интернет-встреча с мировой общественностью, состоявшаяся 23 декабря. Отвечая на вопрос об американских выборах, Путин не стал комментировать роль России. Он сказал лишь, лучась сознанием превосходства, что американская Демократическая партия не умеет достойно проигрывать. Всё вместе — это молчание, эти эмоции и эти слова — означают: Америка и весь мир должны научиться проигрывать России.
Китаец Сунь-цзы, самый авторитетный и уважаемый мировой стратег, 2500 лет назад доказал в своем «Искусстве войны», что высшее мастерство заключается не в том, чтобы «одержать сто побед в ста битвах» или сокрушить стратегию противника, а в том, чтобы «подчинить армию врага, не сражаясь», и захватить чужое государство, не разрушая его. Путинская Россия одерживала военные победы, ведя традиционные войны в Чечне, Грузии, Сирии и на Украине. Однако российский успех в кибервойне с американской сверхдержавой превосходит все остальные успехи. Путин стал сейчас лучшим учеником Сунь-цзы. Возможно, его вызов примут современные китайцы.
