Анализ сообщений из фронта — от ожесточенных боев за Марьинку в январе этого года до тяжелых боевых столкновений в районе Светлодарской дуги в декабре — свидетельствует о сохранении волнообразного характера войны с внезапным изменением периодов интенсивных боевых действий и периодами относительного затишья. Широкое применение артиллерии, систем наблюдения и целеуказателя (в первую очередь, дронов), скрытого управления войсками (силами) и радиоэлектронного подавления стали ежедневной реальностью этой войны новой генерации. Кроме хода военных действий на фронте, выдающимися в контексте безопасности и обороны в 2016 году были Варшавский саммит НАТО, на котором принят комплексный план помощи Украине; утверждение Стратегического оборонного бюллетеня и провозглашение перехода Вооруженных сил Украины на стандарты НАТО до 2020 года; поддержка Сектора безопасности и обороны Украины западными партнерами; возобновление бронетанковой и другой техники боевого комплекта войск; количественное пополнение Вооруженных сил Украины и увеличение денежного обеспечения военных и многое другое.
Надеюсь, что полученный войсками боевой опыт 2016— го станет серьезной почвой для изучения уроков боевого использования войск, разработки современных приемов и способов ведения вооруженной борьбы, будет инициировать предметный разговор в политико— военной среде, изменения в военно— технической политике, усовершенствование организационно— штатных структур и пр.
В то же время, не претендуя на исключительность экспертного мнения, для привлечения внимания активной части украинского общества к, на мой взгляд, важным безопасностным и оборонным аспектам, возьму на себя смелость определить ряд общих уроков 2016 года в сфере безопасности и обороны Украины:
Первый — это урок характера действий, то есть политико— военного выбора между ответными действиями и действиями на опережение (не следует путать с видами военных действий — оборона и наступление или контрнаступление). Ответ vs опережения имеют ментальную природу, являются больше способом мышления и действий, подходом к построению системы государственного политико— военного управления, нежели стратегическими, оперативными или тактическими категориями. Ментально ответ всегда построен на попытке избежать рисков, опережение — на принятии рисков и управлении ими. Ответные действия статичны по природе, они часто становятся результатом пассивного ожидания и реакцией на неожиданный негативный сюрприз. Как правило, сюрприз— фактор вызывает растерянность и приводит к потере времени, что, в свою очередь, увеличивает потери и уменьшает эффективность ответных действий. Опережение означает проактивность, возможность предусматривать развитие ситуации и переигрывать противника умом и мудростью. Эта война не является статичной по сути — она позиционна относительно текущего положения войск, но динамична относительно форм и способов боевых действий, а также использования нетрадиционных сфер вооруженной борьбы и видов оружия — информационного, радиоэлектронного, кибернетического и других. Политико— военное опережение в указанных сферах играет ключевую роль, его значение в дальнейшем будет расти.
Из этого вытекает второй урок — относительно действий в режиме времени. Если государство стремится быть эффективным в реагировании на очень быстрые относительно активации и разрушительного влияния риски и угрозы войны новой генерации, то в решениях и действиях следует быть не только стратегически или оперативно целесообразным, но и быстрым. Опыт свидетельствует, что в современном операционном контексте принципиальным является треугольник преимуществ: в принятии управленческих решений, оперативной скорости и выборочном/точечном влиянии на противника. Для этого нужны боевые системы (разведывательно— ударные, маневренно— позиционные, мобильных миссий, специальных операций и другие), создание которых во многом зависит от внедрения автоматизированных систем управления войсками и оружием. Такие системы позволяют войскам видеть противника на всю глубину оперативного построения и обеспечивать поддержку управленческих решений, «крутиться» вокруг него и наносить неожиданное поражение/влияние, сохраняя при этом собственную боеспособность. Все это требует изменений военной стратегии, военно— технической политики и государственного оборонного заказа. Указанное касается и системы безопасности и обороны в целом. Хорошей новостью является то, что определенные в стратегических документах оборонного планирования ключевые изменения начали имплементировать. А вот являются ли они быстрыми — это вопрос, требующий решения, потому что медленные перемены на выходе означают отсутствие перемен. Ничего нового, только известное правило кризисного менеджмента.
Третий урок — это урок синергии профессиональности и цивилизационного выбора. Ключевой задачей Стратегического оборонного обзора Украины, одобренного в июне текущего года, определена имплементация стандартов НАТО Вооруженными силами Украины до 2020 года. Реализация этой амбициозной задачи зависит по крайней мере от трех условий: политической воли на достижение взаимосовместимости с НАТО; наличия команды профессионалов, глубоко понимающих, что такое стандарты Альянса, и дорожную карту их воплощения, объединенных в единую имплементационную команду; а также необходимых ресурсов на целесообразные перемены. Важна синергия на высшем и рабочем уровнях: если руководитель и его ближайшие подчиненные являются носителями культуры НАТО, знаний и умений, такие лидеры и драйверы реформ есть в стенах на Воздухофлотском, тогда будут целесообразные преобразования и хорошие перспективы. Если наоборот, руководитель и его подчиненные борются за «чистоту» устаревших принципов построения системы безопасности и обороны, тогда, скорее всего, целесообразные перемены будут оттягиваться/тормозиться, а right persons для осуществления необходимых реформ — вытесняться (увольняться) из системы. Одновременная активность в рамках системы и тех, и других вызывает принципиальные противоречия и, как следствие, тормозит целесообразные реформы. То есть итоговый вектор профессиональных способностей/цивилизационного выбора персонала Сектора безопасности и обороны является определяющим относительно существующего состояния национальной безопасности и того, которое мы все увидим в ближайшем будущем. Будет ли оно соответствовать стремлением граждан Украины и сможет ли обеспечить переход на стандарты НАТО — покажет время.
Четвертый урок — технологический. С пониманием технологической природы войн новой генерации приходит осмысление направлений поиска и реализации высокотехнологических оборонных решений. Конечно, возможно вести эту войну на платформах и средствами прошлого века, тогда остается риторический вопрос: эффективно ли это? Например, опыт свидетельствует, что сегодня недостаточно только иметь дальнобойное средство поражения (не только огневого), нужно его точно доставить к цели (повлиять на цель). Современные технологические решения в сфере наблюдения, выявления и целеуказателя, внедрение автоматизации процессов управления разных уровней (правильных процессов, потому что автоматизация неправильных ведет к хаосу), систем ночного виденья и действий ночью, телекоммуникационных, симуляционных и других комплексов дают возможность опережать другую сторону и добиваться успеха. Поэтому в условиях войны не финансировать прагматичные vs cost— effective оборонные научно— исследовательские и конструкторские работы, где Украина имеет огромный научно— технологический потенциал, означает рисковать отстать от противника со всеми негативными последствиями. Отдельное направление — кибернетическая безопасность. События последнего времени убедительно свидетельствуют о необходимости решения проблемы уязвимости критической инфраструктуры Украины от кибернетических атак. В структурах Сектора безопасности и обороны нужны «входные двери» для предложения новейших технических решений, то есть уполномоченные руководители, которые разбираются в вопросах инноваций и технологий, с правом принятия решений относительно их внедрения.
Пятый урок касается обеспечения живучести Украины в условиях дестабилизирующего влияния гибридных угроз, которые направлены на «разгром противника до начала войны» путем целевого влияния на сознание разных слоев его населения. Сквозь общественное сознание эти угрозы пронизывают большинство сфер жизни государства и общества, то есть имеют тотальный относительно страны— цели характер. Против живучести страны также работают коррупция и непрозрачность в политике и экономике. Логика выживания в этих непростых условиях свидетельствует о необходимости формирования и поддержания общественно— политической солидарности, объединения вокруг общих ценностей, идентичности и избранного пути развития на принципах государственно— частного партнерства (ГЧП) — основы взаимного уважения и доверия власти и общества. К сожалению, ГЧП в сфере безопасности и обороны в западном его понимании у нас в стране не создано, эта проблема требует решения на законодательном и исполнительном уровнях.
В 2014 году Украина была втянута в тяжелую и длительную войну, это реальность, которая влияет на каждого гражданина государства и перейдет на год следующий. Доступные индикаторы свидетельствуют о существенной вероятности наращивания существующих и формирования поля новых угроз относительно Украины — война никогда не угасает сама по себе, только через сужение поля ее движущих сил и механизмов. В этих условиях, перифразируя правило «Трех М» (Men, Maneuver, Munition), актуальными относительно нейтрализации, локализации и ликвидации конфликта остаются эффективность людей, маневра и средств влияния.
